употребляю только иногда, перед серьёзными играми. Когда мне надо быть лучше всех. Это не навсегда, клянусь. После этого сезона я прекращу.

Что он употребляет?

– Бред! – воскликнула Хезер.

– Ты понятия не имеешь, какое давление на него оказывают – заявил Джек. – Другие тоже это делают. Этот секрет команды колледжа всем известен. Если бы он отказался, у других было бы преимущество.

– Поверить не могу, – Хезер посмотрела на Джека широко открыв глаза. – Выгораживаешь Фрэнки, который принимает стероиды. Твои родители будут гордиться.

Каро чуть не вывалилась из-за своего стула. Не может Фрэнки принимать стероиды! Его лицо было развешено на постерах по кампусу. Он был настолько важной фигурой, что иногда сам ректор приглашал его на ланч. Была вполне реальная вероятность, что он попадёт в национальную лигу, особенно если Дюкет выиграет «Золотой мяч». Каро хранила футболку с его номером и с религиозным рвением ходила на тренировки, чтобы его подбадривать.

Она почувствовала колющую боль глубоко в сердце. Он скрыл это от них.

– Это удар ниже пояса, – произнёс Джек дрожащим от гнева голосом.

– Это жульничество, Джек. Ты был лучше раньше. Что с тобой случилось? Тебя в этом году как подменили.

Разве? При всём своём пристальном внимании, Каро не заметила в Джеке ничего странного. Её снова охватила уверенность, что она проиграла, что её друзья отвернулись от неё, бросили её одну. Её сердце захлестнула острая боль, а ладони запотели. Спокойствие. Без паники.

Фрэнки встал.

– Оставь Джека в покое. Его вина только в том, что он хороший друг. Вся проблема во мне.

Но Хезер не испугалась.

– Ты чертовски прав. О чём ты вообще думал? Если вы с Джеком попадётесь, вас обоих отсюда вышвырнут. Знаю, что ты этого не хочешь, но Джеку, – она махнула рукой в сторону своего бойфренда, – просто нельзя вылететь. Понимаешь? Ему нельзя возвращаться домой, он там застрянет. Во-первых, его безумный пастор еле-еле позволил ему сюда уехать. Можешь представить, что сделают его родители, если он окажется втянут в скандал? Ему больше никогда света белого не видеть.

Она повернулась к Джеку:

– Я не хочу тебя потерять, – потом обратно к Фрэнки. – Как ты можешь быть таким эгоистом?

Лицо Фрэнки вспыхнуло.

– Если я попадусь на допинге, меня вышвырнут и моей карьере конец. Моей грёбаной жизни конец. Я буду опозорен на весь свет.

– Тогда зачем вообще принимать допинг?

– Потому что я вынужден, – заорал Фрэнки и Каро почувствовал, как кровь вспыхнула и быстрее побежала по её венам, а на затылке под курткой выступил пот. – Ты понятия не имеешь какое это давление. От школы, от каждого из вас, от моего отца. Я должен играть лучше всех остальных, должен попасть в «НФЛ». Другого выхода нет.

Жёсткое выражение сошло с лица Хезер, взгляд её карих глаз смягчился.

– А побочные эффекты, что если ты навсегда останешься инвалидом? Об этом ты подумал?

– Это стоит того, – ответил он грубо. – Я готов платить любую цену.

После такого признания Фрэнки повисла тишина. Любую цену. От волнения Каро с трудом удавалось сдержать громкое дыхание. Ей хотелось содрать с себя куртку, вдохнуть воздуха, заорать во все легкие. Но им нельзя было знать, что она здесь. Так что она только зажмурилась и сильнее скрючилась.

– Я не могу позволить тебе это делать, – сказала Хезер. – Тебе самому и особенно Джеку. Поговори откровенно с тренером, Фрэнки. Он тебе поможет. В любом случае, сохранить всё в тайне в его собственных интересах.

– Не могу, – ответил Фрэнки с отчаяньем в голосе. – Я должен просто пройти этот последний тест с помощью Джека, и мы попадём на «Золотой мяч». А потом я завяжу, мне нужен только этот последний раз.

– Извини, – произнесла Хезер и по интонации было понятно, что это её последнее слово. – Так не пойдёт. Раз ты пытаешься использовать Джека, чтобы он тебя выгораживал, я поговорю с твоим тренером.

Джек был потрясён.

– Да что с тобой? Тебе же обычно плевать на правила! Так почему на самом деле ты это делаешь?

Она обернулась к нему. Даже в полумраке Каро видела её решительный и непоколебимый взгляд.

– Потому что есть то, что правильно и то, что неправильно. Вот и всё.

Нет. Каро охватил гнев. Да, разумеется, то, что делает Фрэнки – неправильно, но Хезер разрушит его жизнь, если расскажет тренеру. Тогда его исключат. А это значит, она разрушит «ист-хаузскую семёрку».

Хезер резким движением засунула герметичный пакет обратно в свою сумку и быстро пошла прочь, пройдя прямо мимо Каро. Последняя едва успела забиться глубже за стулья, чтобы не попасться Хезер на глаза, когда та быстро прошла мимо неё.

– Хезер, пожалуйста, – взмолился Фрэнки.

– Ты его уничтожишь, – хрипло сказал Джек.

– Не уничтожу, если вы поступите правильно, – ответила Хезер, распахнула дверь и выбежала вон.

– Я не могу, – сказал Фрэнки Джеку. Каро спряталась так глубоко, что теперь ей было их не видно, но страх в его голосе вызвал у неё приступ паники. Она старалась сосредоточиться на дыхании: вдох, выдох, вдох, выдох.

– Знаю, – просто ответил Джек. – Пошли, давай выйдем отсюда. Не знаю почему, но с этой комнатой что-то не так. Она будто нас слышит. Это жутковато.

Вдох, выдох, вдох, выдох. Каро старалась синхронизировать дыхание с их шагами, когда они прошли мимо. Джек шарил глазами, пытаясь понять, что не так в этой комнате, но к счастью, не заметил её. Наконец за ними захлопнулась дверь и Каро осталась сидеть одна в густой чаще из стульев.

Тяжело дыша, она зацепила куртку негнущимися пальцами, сорвала её с себя и расстегнула рубашку, чувствуя острую нехватку воздуха. Раньше она объясняла эти панические приступы тем, что всю жизнь была так изолирована, но вот прошло четыре года колледжа, а ничего не изменилось. Она всё ещё не понимала, что с ней не так, зато прекрасно понимала другое – Хезер собирается разрушить жизнь Фрэнки. Как может один из членов «ист-хаузской семёрки» так поступить с другим? Хезер собирается разрушить единственную дружбу, которая была в жизни Каро. Отправить её обратно на обочину.

Паника нарастала, пока сквозь неё не пробилась одна мысль. Эта рациональная до ужаса мысль захватила её, и заставила колотящееся сердце забиться медленней, охладила жар её кожи, наполнила её убеждённостью, граничащей со слепой верой. Хезер ничего у них не отнимет. Сидя в одиночестве в темноте она протянула руку к крестику на шее и его металлические края больно ткнулись в подушечки пальцев. Это было как обещание. Каро ей не позволит.

Глава