— Мрачным шахтам и катакомбам! — уточнила я.

— А потом пели, водя вокруг нее хоровод…

— И получали ответы на все вопросы!

— Теперь же надо символически поразить монстра. Древние предания говорят, что эту грозу чернокнижников можно победить лишь одним способом. Бросив в нее картошкой.

— А если это будет ирландская картошка, рикошетом отразившаяся от англичанина, — вмешался на английском Джо. — То монстр будет упокоен навеки, и его желтые когти больше не будут терзать этот светлый и радостный мир.

— Ик, — сказал Константин. и бровь его слегка дрогнула.

— Что-то не так? — удивился Майкл.

— Прошу прощения, — ответил великий писатель-экскурсовод. — Забыл об одном важном деле, поэтому вынужден срочно откланяться. Да и картошки у меня нет…

Развернулся и зашагал прочь. Сначала быстро. Потом очень быстро.

— Ну вот, и где аплодисменты? — расстроился Аркадий. — Ну, ладно мы. Мы люди не гордые. А вот птичка наша — звезда, такая мощь во взоре, такой цвет в когтях… Мог бы немного оваций отвесить. Килограмма два-три.

— Фи! — припечатала канарейка. — Фи!

Мол, ай-ай-ай, стыдно, Константин.

И все начали расходиться.

— Инна, — улыбнулась Лаура. — Надеюсь, еще увидимся. Мы достигли всех договоренностей с вашим руководством, и теперь, скорее всего, еще долго будем сотрудничать. Наверно, будем приезжать сюда…

— И ты приезжай к нам! — кивнул Майкл. — Обещаю индивидуальную экскурсию по Лондону. По самым мрачным задворкам Тауэра…

Возвращаясь на свое место за столом, я все еще смеялась.

А потом размышляла о том, как странно складывается жизнь. Со свиданием не получилось, зато получилось с приятельством. Пусть что-то мне в последние дни не удавалось… Зато какой отличный повод всегда был посмеяться. Здорово же. Спор еще не выиграла, а польза от него уже есть. Кстати, о споре…

— Инна, — от мыслей меня отвлек Ерофей. Прошу прощения, прекрасный принц хипстер Ерофей. Подошел к моему столу с шоколадкой и водрузил ее на край монитора.

— Чего?

— Хотел сказать тебе спасибо.

— За что?

— Ну, помнишь, ты говорила, что угги — это совсем отстой в нашем климате? Я еще тогда промочил ноги и проболел неделю. А потом заглянул в магазин с ботинками, которые ты советовала. И они оказались просто супер! То есть прикинь, осень без мокрых носков существует!

— Ну, вот, — обрадовалась я. — А ты не верил!

— Теперь я исправился, — искренне улыбнулся Ерофей. — Спасибо.

Кстати, о споре, продолжила я прерванную мысль, глядя на прекрасного принца, уже даже местами не хипстера. Осталось одно свидание. А с Ерофеем есть о чем поговорить. И на концерт мы ходили. Вкусы в музыке у нас совпадают. И в целом, если честно сравнивать со всеми кадрами, с которыми я ужинала в последние две недели… Что-то я устала от этой лотереи. Пора брать дело в свои руки.

— Слушай, — спросила я. — А что ты делаешь сегодня вечером?

— Вроде, ничего.

— Пошли, поужинаем вместе?

Я люблю неожиданности. Я искренне люблю неожиданности, дурацкие совпадения, случайные подарки от судьбы и знаки от нее же, которые нуждаются в расшифровке и истолковании. Однако в дни, похожие на сегодняшний, я сразу представляю, как на шоссе жизни перевернулся грузовик с сюрпризами, заготовленными вперед на полгода. И ты такой барахтаешься в них и думаешь: “Ээээ. Как-то… чересчур!”

Накануне ничего не предвещало. Оставив Константина на попечение Костика, я довольно рано добрался до дома и даже ухитрился быстро заснуть. Чтобы сон пришел побыстрее, считал ирландских овец с зелеными бантиками на ушках и очень свободолюбивым выражением на лицах. То есть мордах.

С утра успел поработать в кофейне, слопал двойную порцию завтрака — блины и яичницу с беконом — и дошел до офиса, наслаждаясь отсутствием дождя, снега, ветра и прочих неотъемлемых атрибутов питерской осени, которая уже перевалила за середину. Светило солнце, и опавшие листья, сбежавшие от дворников, шелестели по тротуару. В детстве я любил разбежаться и запрыгнуть в гигантскую кучу листьев, а потом раскидывать их охапками. Потом, правда, мне рассказали о том, что я так “разрушаю плоды чужой работы, ай-ай!”, и веселиться таким образом стало немного стыдно. Но сегодня я бы, кстати, не отказался от подобного веселья. Если бы на пути встретилась хотя бы одна куча листьев. Хоть малюсенькая.

Но вместо нее встретился наш админ. Влетел в меня на ступеньках перед бизнес-центром и выругался, грозя небу кулаком.

— Что случилось?

— Всё! Всё случилось! — он потер небритую щеку и уставился на меня отсутствующим взглядом.

Тут я серьезно напрягся.

— А именно?

— Весь район с утра мигнул! А у нас один из источников резервного питания на сервере прилег!

Вот тут я сам погрозил небу кулаком, и мы уже вдвоем с админом понеслись в офис наперегонки, перескакивая через две ступеньки (а потом чуть не подпрыгивая от нетерпения в ожидании лифта).

Помимо проблем с сервером на работе меня уже поджидали заявление на увольнение от менеджера проекта — переманили конкуренты! — и почти в полном составе не вышедший на работу отдел кадров. Реально, как в анекдоте, отравились несвежим печеньем! Тут я мысленно выдохнул, порадовавшись, что вчера печеньку мне предлагали, и я даже хотел взять, но на что-то отвлекся. Уфф.

Пока я развлекался с организационной текучкой, изредка отвлекаясь на проблемы железа, как-то незаметно прошло время обеда. В пять вечера я осознал себя очень голодным, метнулся к вендинговому автомату за бутербродом, а тот, выпадая, застрял. Я взвыл от ярости и стукнул автомат кулаком. Тот дал мне сдачи через десять минут в виде мужика, который должен был обслуживать оборудование и разбираться, почему тот не отдал бутерброд, а вместо этого затеял читать мне нотации о том, что нельзя бить хрупкую технику. Хрупкую! Я потер содранные костяшки пальцев и набрал было воздуха, чтобы выдать в ответ злобную тираду… Но тут сюрпризы продолжились.

У меня зазвонил телефон.

— Темыч, — сказал мой зам, который должен был сейчас быть вне зоне доступа сети, лететь из Ханоя в Дублин с одной конференции на другую. — Тут такое дело…

—Ты съел несвежее печенье? — тоскливо поинтересовался я.

— Нет, я сломал ногу, — признался он. — Ну, то есть я сейчас в больнице, и сегодня никак не смогу вылететь. Может, завтра… Если быстро научусь ходить на костылях.

Я сжал зубы. Даже если он вылетит завтра, то все равно не успеет на утреннюю встречу с партнерами, которую мы согласовывали два месяца.

— Можешь долго и вдумчиво учиться, — ответил я. — Ничего страшного. Я полечу вместо тебя.