Но это в будущем, а сейчас я могла только подчиниться.

— Хотите, чтобы я уехала на пикапе в город? — По крайнеймере, кисло подумала я, хоть машину водить умею. — Или мне подождать там, надороге?

— Город — единственное надежное место, — сказал Лукас.

Балтазар кивнул:

— Лукас тебя отвезет и вернется. И лучше нам скрыть, что мысюда заходили.

Он наклонился и задул свечу. В комнате стало темно.

И только тут мы заметили, что за окном горит свет.

— Что?.. — Я мгновенно замолчала.

Кто бы ни держал там, снаружи, источник света (свечу?фонарик?), он не должен меня услышать. Никто из нас не шевельнулся. Я изо всехсил старалась хоть что-нибудь расслышать. Рука Лукаса на моем предплечьенапряглась. Они с Балтазаром переглянулись. Балтазар взялся за дверную ручку,собираясь с духом. В тусклом свете я хорошо видела страх и надежду,отразившиеся на его липе.

Он открыл дверь. Вместо двадцати рехнувшихся убийц на наснабросился только сильный ветер. Прищурившись, я разглядела Черити.

На ней были разные ботинки и длинное, потертое сероешерстяное пальто, заплатанное и зашитое в дюжине мест. Свои белокурые волосыона распустила, и они развевались у нее перед лицом. В одной руке Черитидержала фонарик. От холода ее руки защищали только тонкие перчатки без пальцев.

— Балтазар? — произнесла она тоненьким голоском, походившимна детский сильнее, чем раньше.

— Черити. — Хотя он ее так долго искал, сейчас казалось, чтоБалтазар не в силах подойти к ней и не знает, что сказать. — Как дела?

Она пожала плечами и перевела взгляд темных глаз на Лукаса.

— Странная у тебя компания.

— Я сегодня не на службе, — откликнулся Лукас с ухмылкой.

Я не думала, что шутки сейчас уместны, поэтому дернула егоза руку. Он сердито глянул на меня, но заткнулся.

— Эта девочка... Я тебя понимаю, — сказала Черити. — Она такпохожа на бедняжку Джейн.

Балтазар сильно побледнел:

— Не произноси этого имени!

Кто такая Джейн?

— Вы следите за мной. — Черити сделала шажок назад иопустила руку с фонариком; теперь он светил только ей на ноги и на снег. — Яхочу, чтобы вы это прекратили.

— Я перестану, если ты вернешься домой.

— Домой? А где мой дом? Когда-то мы жили здесь, но это былодавным-давно. — Черити в растерянности откинула волосы с лица, словно пытаясьсдержать слезы. — И не вздумай просить меня вернуться в «Вечную ночь». Тызнаешь, как я отношусь к этой женщине.

Мы с Лукасом переглянулись.

Балтазар спустился с крыльца, и Черити тут же отбежала нанесколько шагов назад, увязая в снегу. Не знай я, что к чему, решила бы, чтоона его боится.

— Мы можем отыскать другое место, — сказал он. — Найтикакое-нибудь занятие. Важно только одно — чтобы мы были вместе. Черити, яскучаю по тебе.

Она уставилась на замерзшую землю:

— А я по тебе не скучаю.

Ее слова причинили Балтазару такую боль, что он вздрогнул. Яположила руку ему на плечо, другого утешения я ему предложить не могла. Лукаспосмотрел на меня, но ничего не сказал.

— Ты мне слишком о многом напоминаешь, — продолжала Черити.— О том, каково это — чувствовать себя живой. Думать о солнечном свете как очем-то, чем можно наслаждаться, а не с трудом выносить. Дышать и понимать, чтоэто тебя меняет, освежает, пробуждает, а не втягивать и выпускать обратновоздух по старой бесполезной привычке, которая дразнит тебя, напоминая, какойты когда-то была. Вздыхать и чувствовать облегчение. Плакать, чтобы печаль твояпроходила, а не запирать ее внутри, становясь все более растерянной, непонимающей, кто ты такая...

— Я знаю, кто я, — сказал Балтазар.

Она покачала головой:

— Нет, Балтазар. Не знаешь.

— Ну хотя бы пообещай мне, что ты покинешь клан. — Голос егодрогнул, и мое сердце заныло. — До тех пор, пока ты с ними, тебе будет угрожатьЧерный Крест.

Черити злобно глянула на Лукаса:

— Пока ты шляешься с Черным Крестом, тебе будет угрожать мойклан. Поэтому, прежде чем давать советы, Балтазар, попробуй принять хоть один.И убирайся отсюда немедленно.

— Черити, мы не можем уйти вот так.

Страх нахлынул на меня с такой силой, что я пошатнулась.

— Она сказала «немедленно».

Оба оглянулись на меня. Лукас спросил:

— Что?

Я ощутила это раньше, чем успела осознать.

— Они здесь. Наблюдают за нами. Думаю, нам лучше уйти.

Черити улыбнулась мне:

— Ты слишком умна, чтобы таскаться с охотником на вампиров.Может быть, тебе удастся выбраться живой.

Лукас повернулся к небольшой рощице в паре сотен ярдов отнас и прищурился.

— Идите к пикапу.

— Погоди! — Балтазар в отчаянии наблюдал, как Черитинаправляется в сторону рощицы. — Дай мне еще один шанс достучаться до нее!

— К пикапу, — повторил Лукас. Я видела, как ему хочется вступитьв сражение, но он продолжал оберегать меня. — Сейчас же!

Все инстинкты кричали мне «беги!», но другие инстинкты,вампирские, подсказали, что бегущая добыча гораздо соблазнительнее. Я заставиласебя медленно идти в сторону пикапа, да еще взяла за руку Балтазара и потянулаего за собой. Лукас, пятясь к водительской дверце, держал кол наготове.

Желудок сжался, когда я увидела позади Черити следы поменьшей мере полудюжины людей. Я не сомневалась, что все они где-то рядом,наблюдают за нами. Мне казалось, что я чувствую на себе их взгляды, а когдаветер зашелестел в ветвях обледеневших деревьев, мне почудилось, что я слышуотдаленный смех.

Балтазар пошел чуть быстрее.

— С нами все будет хорошо, — бросил он.

— Что-то я сомневаюсь, — ответила я, но мы уже подошли кпикапу и прыгнули в него. Дверцы с двух сторон хлопнули одновременно, и Лукас сБалтазаром тут же заперли их. — Давайте поторопимся, а?

Лукас завел машину, и пикап рванул вперед. Когда мыповернули, фары осветили Черити, стоявшую в поле и смотревшую нам вслед.

— Она думает, что теперь я против нее. — Балтазар уперсясвоими большими руками в приборную доску.

— Ты еще поговоришь с Черити, — утешила его я. — Ты и самэто знаешь. И она поймет.

— Черити поймет, почему я вожу дружбу с охотником ЧерногоКреста? Значит, она понимает больше, чем я.

— Все будет хорошо, — пообещала я.