Марлен вытащила из кармана джинсов мобильный.

– Он забыл свой телефон вместе с кофейными чашками и колодой для ската во дворе. Так что Хайнц недоступен.

– А с Калли?

Я начала терять терпение.

– Гизберт фон Майер, нет никакого экстренного случая. И у Калли нет мобильного.

Я прошла мимо него, демонстративно держась на расстоянии. Из холла послышался его взволнованный фальцет:

– Марлен, не позволяй ей брать трубку, пожалуйста! Речь идет о жизни и смерти. Я отправляюсь на поиски Хайнца.

Его шествие по двору напомнило мне молодого Джона Уэйна.

Я дождалась урчания мопедного мотора и вернулась к Марлен. Она смотрела ему вслед, качая головой:

– А господин фон Майер с тараканами, правда?

– Не забывай, Марлен, он журналист.

– И поэтому теперь караулит брачного афериста?

– Видимо, так. Подобного репортажа у него еще не было. Нам действительно нужно сворачивать салфетки?

– Глупости, я просто хотела тебя спасти. Я иду к рабочим, а ты можешь съездить на пляж.

Перспектива провести несколько часов с книгой на пляже показалась мне превосходной.

– Отлично. Возьму твой велосипед. Увидимся вечером за ужином. Пока.

Навстречу солнцу и с попутным ветром я катила по променаду. Мысли вернулись к вчерашнему вечеру в «Акуле», к тому, о чем рассказал нам Гизберт. Я постаралась избавиться от смутных сомнений и стала думать о сообщении Йоханна: «…и мы увидимся». Он вернется, я не такая наивная, как официантка из Эмдена. В конце концов, мне сорок пять, у меня за плечами брак и любовные связи, и я кое-что понимаю в мужчинах. Во всяком случае, я на это надеялась, и надежда заставляла меня крутить педали еще быстрее.

После второго купания и сорока страниц детектива я вполне насытилась пляжной жизнью. Стряхнув песок с полотенец, я сложила вещи и решила купить себе в городе платье. Отстегивая велосипед, я услышала свист. Времена, когда я откликалась на подобный призыв, давно прошли, поэтому я не отреагировала. И тут прозвучала фраза, на которую не реагировать было нельзя:

– Кристина! Ты что, оглохла?

Сердце екнуло. Я резко развернулась. На Йоханне были джинсы, рубашка и блейзер, он шел ко мне, я видела его оленьи глаза и улыбку, нет, такой человек не может быть преступником. Когда он приблизился, я закрыла глаза… и он меня поцеловал.

– Вот и я. Раньше вернуться не получилось.

– Мы думали… я, конечно, не верила, но теперь это не важно, я… – От волнения я начала заикаться.

Он удивленно посмотрел на меня:

– Ты не перегрелась на солнце? Все в порядке?

Я отбросила непрошеные мысли.

– Да, все хорошо. Как ты узнал, что я здесь?

– Сначала поехал в пансион. И спросил у Марлен, где ты.

– А тебя еще кто-нибудь видел?

– Нет, а что?

Я закрепила сумку на багажнике, избегая его взгляда, чтобы скрыть облегчение.

– Да так просто. Какие у тебя планы?

– Не знаю. Хотел сначала встретиться с тобой. Можем поехать в город, выпить кофе или что-нибудь съесть. Или пройтись по магазинам. Да, кстати… – Он полез в карман блейзера и вытащил конверт. – Вот твои деньги. Большое спасибо, что выручила.

Я взяла конверт и сунула его в сумку. Внутренний голос, точь-в-точь похожий на отцовский, шепнул: «Пересчитай!» Я не послушалась.

– Ну что? – смотрел на меня Йоханн. – Что будем делать?

С ним я согласна была делать все, но едва представив, как мы с Йоханном, держась за руки, идем по городу и внезапно натыкаемся на папу, Калли и двух маленьких девочек в кепках, мне стало страшно. Риск был слишком большим.

– Сегодня вечером сложновато. Папа вместе со своим другом Калли присматривает за близнецами Бергов. Думаю, мне следует им помочь. Я как раз собиралась на их поиски.

– Я могу поехать с тобой.

Я лихорадочно выдумывала отговорку:

– Это не слишком хорошая идея. Я… то есть папа… Йоханн, не пойми меня, пожалуйста, превратно, но с мужчинами, имеющими ко мне хоть какое-то отношение, отец… ну, в общем, ведет себя странно.

Он не поверил ни одному моему слову, я это ясно видела. Просто был уязвлен.

– Ну, нам вовсе не обязательно что-то делать вместе.

Я бросила велосипед и обняла его за талию.

– Нет-нет, просто папа вбил себе в голову одну мысль, и поэтому мне не хочется, чтобы он видел нас вместе. А мы не можем встретиться сегодня вечером? Попозже?

Никакого желания пересказывать страшилки про обложенных со всех сторон брачных аферистов у меня не было, но и не хотелось, чтобы он считал моего отца чокнутым.

– Ну ладно. – Йоханн нагнулся и подвернул джинсы. – Не буду терзать тебя расспросами, пойду изливать свою грусть морю. Сообщи, когда освободишься.

Я вздохнула с облегчением, радуясь, что он не стал выяснять, какую именно мысль вбил себе в голову мой отец.

– Я обязательно тебе позвоню. До вечера, ладно?

– Надеюсь, – криво улыбнулся Йоханн, целуя меня в щеку.

По дороге в город я разрешила себе порадоваться его возвращению. Хотя он мне так ничего и не рассказал. С другой стороны, я его ни о чем и не спрашивала. Я посчитала это хорошим знаком, значит, он просто ездил за документами и деньгами. Папе и Гизберту придется поискать на роль брачного афериста кого-нибудь другого.

Пристегивая велосипед к стойке у почты, я снова услышала свист – и на этот раз сразу подняла голову. Ко мне шли Доротея и Нильс. Доротея придержала велосипед, помогая мне забрать сумку с багажника.

– Такое впечатление, будто на тебя напали на пляже. Что с твоими волосами? И песок на подбородке.

Я провела пальцами по лицу – действительно песок. И все-таки он меня поцеловал.

– Я была на пляже. – На ощупь волосы были как солома. – И не расчесалась.

– А почему ты так глупо улыбаешься? – полюбопытствовала Доротея. – Сказала бы просто, что Йо…

– Ш-ш-ш-ш… – Я невольно обернулась, ища среди прохожих отца. Похоже, у меня начиналась мания преследования. – Да, он вернулся, но Хайнц и ГфМ об этом знать не должны.

Нильс переводил взгляд с меня на Доротею.

– Вы говорите о брачном аферисте? О том типе из пансиона, который не живет в Бремене?

– Ах, Нильс, – отмахнулась Доротея, – Хайнц и Гизберт фон Майер просто вообразили себя бог знает кем. Типа зовут Йоханн Тисс, и он точно не брачный аферист.

– Так вы его знаете? А почему не объясните остальным?

– Да, и почему же? – задумчиво посмотрела я на Нильса. – Эти двое так в себе уверены. Папа с доктором Ватсоном и слушать ничего не захотели.