— Вот и отлично. Вставай уже, — я послушно поднялся, и она с такой любовью заглянула в мои глаза, что захотелось кричать от радости. — Не терпится тебя поцеловать, любимый.

— М-м-м, прозвучало сладко. Слушал бы подобное каждую секунду, — прошептал возле ее губ.

— Тогда я… — начала Маша.

— Ты? — переспросил я в ожидании чуда.

— Тебя… — нарочно тянула резину, но мне нравилась эта игра.

— Меня…?

— Люблю! Я тебя люблю! — получилось у нее достаточно громко, чтобы услышали все присутствующие.

— А большего и не нужно, — пробормотал я счастливый ей одной.

Гости принялись перекрикивать друг друга с возгласами «ура», «горько», «Саша и Маша», а кто-то рядом из ее подруг именовал нашу парочку как «классная и мачо»… И понеслось.

Я усмехнулся. Почему бы и нет. Классная для мачо.

Упрашивать нас целоваться им долго не пришлось. Мы сами скорее стремились скрепить свое счастье долгим сладким поцелуем, но больше всего на свете мы желали любить и быть любимыми.

Маша

— Ты точно не ошиблась? — слегка заикаясь, произнес Саша, кажется, сомневаясь, что я способна отличать по внешним половым признакам людей.

Оставалось только выдохнуть и повторить.

— У нас дочки, милый. Две девочки. И нет, я не ошиблась, — глядя с умилением на два комочка, завернутых в пеленки, промолвила с улыбкой.

В трубке послышался грохот, чьи-то голоса и какая-то возня. Не так, пожалуй, я представляла реакцию Терехова на новость о рождении детей.

Конечно, знала, что авиация не выведет под облаками поздравления разноцветным газом, но… может, не стоило впрямь сообщать это во время совещания с иностранными партнерами мужу?! Черт! Едва не выругалась, прислушиваясь к голосам в трубке.

Похоже, муж был не совсем готов к такому сюрпризу, хотя приблизительная дата родов была нам известна. Я даже легла заранее, кстати, в обычный роддом, несмотря на то, что Саша настаивал на коммерческом, где все включено и можно почувствовать себя при желании, как на курорте. Но своему врачу я доверяла, потому и остановила выбор на обычном, в котором рождаются тысячи детей в год.

— Любимая, — промычал Терехов невнятно, — девочки… Дочки, — в его голосе проскользнули нотки тепла и мне даже показалось на миг, что он шмыгнул носом.

— Ты теперь многодетный папочка. Поверь, они красотки.

— Нам же обещали мальчиков, — робко добавил он, будто не веря в двойное счастье с косичками и бантами в будущем.

— Ну, видимо, в следующий раз, — пожала я плечами, хотела добавить еще кое-что, но в палату вошел врач и мне пришлось попрощаться с мужем.

Вот так наша семья стала больше, чему я была несказанно рада, думаю, Саша тоже, просто пока еще не осознал размер счастья. К тому же я его прекрасно понимала, непросто перестроиться, тем более он знал, как растить мальчика, а вот что делать с двумя маленькими девочками вряд ли.

И после узи на последних сроках, снова услышав, что у нас будут сыновья, кажется, скупил все, что только можно было голубого цвета в магазинах, а теперь наверняка думал, что делать.

Почему-то от этой мысли стало очень смешно, а всего лишь представила лицо мужа в данный момент!

Мне, конечно, тоже было немного страшно, потому что я пока не представляла, как мы будем справляться с такими крохами сами, намеренно отказавшись от услуг няни, но верила, что прорвемся.

Главное — мы были все вместе, а тяготы остались позади.

Самолетов я не дождалась, но вот охапки воздушных шаров и море цветов — да. Терехов со слезами на глазах уже на следующий день был у меня в палате. Дрожащими руками он взял сначала один сверток, потом второй и, кажется, едва не растекся лужицей от такой огромной и безусловной любви.

Я смотрела на него и готова была разреветься от эмоций, что меня переполняли. И каждое мгновение благодарила бога за такой подарок судьбы. Это было ни с чем не сравнимое чувство. Ощущение, что другой судьбы мне и не дано было. А это все мое!

Этот мужчина, его старший сын, наши общие дети.

— Они похожи на тебя, — произнес он, погладив пальцем по розовой щечке старшую дочку. — Надеюсь, хоть характер будет мой.

— Еще чего! — возмутилась я, хмыкнув про себя. — Он у тебя не сахар! Кстати, им нужно придумать имена. Думаю, Михаил или Ярослав не очень подойдут девчонкам.

— Зато оригинально, — рассмеялся Саша, передав дочек мне.

Взяв осторожно из его рук сначала старшую и положив ее в колыбельку, а потом и вторую, я призадумалась. Да уж… дел впереди много.

— Спасибо тебе, — обняв меня за плечи, тихо произнес Саша. — За семью, за любовь…

— Брось, Терехов, ты тоже поучаствовал в процессе рождения детей, — обвила я руками его шею, поцеловав мужа в щеку.

— Ммм, — изогнул бровь он.

Его хитрый взгляд не являлся для меня загадкой и прочесть мысли этого красавчика не составляло огромного труда.

— Что?

— Они еще долго будут такими большими, — внимательно взглянул он на мою грудь.

— О, боги, — закатила я глаза, поправляя глубокий вырез на сорочке. — Ты можешь думать о чем-то другом?

— Могу, но не глядя на них.

— Дома поговорим, — чмокнув на прощание Сашу, проводила я его с толикой грусти, понимая, что вновь встретимся мы хоть и дома, но только через пару дней.

А на выписку собрались все: семья, друзья, родители. Было весело и трогательно.

И дом показался раем после чужих стен.

Девочки, несмотря на мои опасения, практически все время спали, причмокивая губами. Саша взял на себя ряд обязанностей, потому у меня было время и на отдых, и на себя. Я мужу была благодарна за это, к тому же ему помогал и Егор, он с удовольствием катил коляску на прогулке, а мы брели с Тереховым сзади, держась за руки, как влюбленные.

Крепче сжимая его ладонь, я все больше растворялась в этой любви, ощущая, как она течет по венам. И вот теперь всепоглощающее чувство продолжилось в наших детях.

— Машка, я все равно хочу от тебя сына в будущем! — заявил он мне спустя три месяца на очередной прогулке.

— Придется постараться, — подмигнула я Терехову.

— Готов прямо сейчас. Хочешь, завтра позвоню своей маме, она посидит с малышками, а мы…

— Эй, кто-то рвется в бой? Может, дать солдату передохнуть немного перед важным сражением?

— Он стойкий, — коснулся Саша двумя пальцами подбородка, поскреб его о чем-то задумавшись. — Вообще, думаю, годик подождем, вдруг я там еще передумаю.

— Ну уж нет, — надула я губы.