— Надеюсь, ваше отношение к Светозару не изменилось?

Мда, дипломатия совершенно точно не мой конёк, жонглировать витиеватыми фразами я так и не научилась. Мужчины воззрились на меня, словно у меня клыки в локоть длинной выросли, за спиной чёрные крылья распахнулись, а глаза засветились красным огнём. Всеведа же и вовсе потянулась лоб пощупать, сердобольно шепча что-то про переутомление, кое пагубно сказывается на хрупком девичьем здоровье.

— А с чего бы вдруг мне менять отношение к нашему целителю? — удивлённо пробасил Ягодор. — Ну да, чудно, что он столько лет своего внутреннего зверя прятал, словно есть что-то постыдное в оборотнях, — мужчина обиженно головой качнул, а его внутренний зверь, тоже медведь, кстати, которого я только сейчас и заметила, обиженно прикрыл глаза лапой. — Так на то, поди, причина была.

Светозар коротко и жёстко усмехнулся:

— Ещё какая.

— Так расскажи, касатик, — Всеведа материнским жестом погладила некроманта по голове, — сам знаешь, не пустого любопытства ради спрашиваем, ты же нам всем родной да любимый. Поведай о печали сердечной, глядишь, легче станет, найдём вместе способ развеять горе, утишить боль.

Светозар чуть заметно нахмурился, бросил на меня вопросительный взгляд. Я, разумеется, с готовностью кивнула, пересела поближе и взяла Света за руку, ободряюще сжав его ладонь. Некромант вздохнул:

— Что ж, если вы все настаиваете…

Матушка Светозара происходила из древнего рода, славного сильным даром некромантии. Женщины, правда, были всего лишь носительницами сил, зато мужчины все как один обретали прямо-таки удивительные способности к некромантии, могли не только духов призывать, но даже ушедших за грань возвращать. Дед Светозара, Святополк Храбрович, в своей дочери единственной души не чаял, хоть в ней дар некроманта, как маги любят говорить, спал глубоко и крепко, проще говоря, вообще почти не ощущался. Святополк был уверен, что внук, дочерью рождённый, будет сильным и сможет продолжить славу рода.

— Дак так оно и вышло, — Всеведа ободряюще улыбнулась, подливая нам в кружки ещё молочка и заботливо придвигая остатки пирожков.

Светозар вздохнул, головой качнул:

— Так да не так. Моя матушка выбрала себе в пару оборотня.

— Да уж… — вздохнул Святогор, сочувственно глядя на друга.

Оборотни и некроманты не ладили с давних пор. В прежние времена меж ними вообще шли войны кровопролитные, сейчас же страсти поутихли, но всё равно союзы между ними весьма редки и не поощряются ни оборотнями, ни некромантами. И дело не только в давней вражде, а ещё и в том, что дети, рождённые от подобных союзов, наследуют дар только одного из родителей, как правило, оборотней. Случаются, конечно, исключения, но они столь редки, что о них, пожалуй, даже говорить не стоит.

— Дед моего отца так и не смог принять, ради мамы поддерживал нейтралитет, да и отец тоже не горел желанием наладить тёплое родственное общение, — Светозар фыркнул, — я только когда повзрослел понял, что они меня делили, как две собаки кость. Сами знаете, первенец наследует мощные родовую магию, у последующих детей силы куда скромнее.

— А в тебе сразу дар некроманта проявился?

В глазах Святогора вспыхнули острые огоньки, да и тон стал такой, въедливый, для дознавателей характерный.

— Да какое там! Я на третий день после рождения в медвежонка перекинулся, отец тогда такой счастливый был, всем соседям, ближним и дальним, похвастался, а когда мне три года исполнилось, обряд посвящения в оборотни провели.

Мы ошарашено переглянулись, не веря услышанному. Обряд посвящения какой-либо магии чаще всего блокирует все остальные способности, маги универсалы, владеющие несколькими силами одновременно, мягко говоря, не приветствуются.

— А как же твои способности к некромантии? — озвучила я вопрос, ощутимо витающий в воздухе.

Светозар смущённо улыбнулся, волосы взъерошил:

— Согласно традиции обряд проводят двое родственников мужского полу. Один посвящает в свою родовую магию, а второй блокирует иные потоки. Мой дед не стал блокировать во мне дар некроманта, не смог расстаться с мечтой о продолжателе древнего рода.

Ай, да Святополк Храбрович, чего вытворяет!

— Несколько лет всё было неплохо: отец учил меня целительству, которым славился его род, дед, тайком от родителей, некромантии. Но когда мне исполнилось десять, мой неофициальный дар усилился, и отец его почувствовал. У них с дедом произошёл тяжёлый разговор, почти скандал, деду в категорической форме указали на дверь, запретив появляться в нашем доме, а меня на месяц отправили в род отца, где я большую часть времени проводил в звериной ипостаси.

Я стиснула зубы, сжала кулаки, представив, как несладко приходилось маленькому медвежонку с даром некроманта среди чистокровных оборотней. Вот уж воистину, нет ничего страшнее благих намерений!

— Когда через месяц я вернулся домой, точнее, меня вернули, за многочисленные драки и смуту в племени, — Светозар смущённо улыбнулся, машинально потёр костяшки пальцев, — то узнал, что отец увлёкся другой. Из чистокровных оборотней.

Я вспомнила медведя в пульсирующем ошейнике.

— Его приворожили.

— Серьёзно? — Светозар вскинул брови, опустил глаза, вспоминая и анализируя. — В принципе, такое не исключено, поведение отца изменилось слишком резко, да и не характерно для оборотней, после обретения пары, поиск любовных приключений. А то, что мама стала его парой неоспоримо, иначе бы у них не было детей.

— Я это точно знаю, в твоих воспоминаниях он в ошейнике.

Свет коротко кивнул:

— Возможно. В любом случае, когда-то крепкая семья трещала по швам как гнилая лодка, отец рычал на всех, кого видел, мама часто плакала у себя в комнате, а я с каждым днём всё сильнее чувствовал себя лишним. В конце концов я решил, что без меня родители разберутся быстрее, распотрошил копилку, купил место в дорожной карете и отправился к деду. Ну, а что случилось дальше, ты, Сеня, уже знаешь: карета ухнула в пропасть, я попал в больницу, а родители благополучно вычеркнули меня из своей жизни. Дед меня навещал, лечил, после выписки забрал к себе, дал новое имя и продолжил развивать мой наследный дар. Внутреннего зверя я сам решил блокировать, он категорически возражал против некромантии. Вот такая вот история.

Я вздохнула, вспоминая видение из последнего, разлетевшегося на куски зеркала: мёртвого медвежонка и седеющего от горя медведя. Странно. Я уже точно знаю, что в зеркалах видела события из жизни Светозара. Так? Так. И как тогда объяснить последнее видение? Ведь оно совершенно точно показывает, что отцу было не всё равно, что происходит со Светом, более того, в этом видении Светозар мёртв!

— Свет, а видения в зеркалах, — я помолчала, вспоминая точно название таких вот отражений, — в зеркалах судьбы они могут быть ошибочными?

Некромант отрицательно покачал головой. Мда, плохо дело. Я откашлялась:

— Тогда как ты