шарахнув рядом со сцепившимися оборотнями и заставив их прекратить схватку и отскочить друг от друга (до чего же хороши, право слово, звериные инстинкты). Затем оглушительно, даже громче рёва озверевшего Светозара, грянул гром, налетел резкий ледяной ветер, внёсший меня в разгромленный изувеченный дом, а драчунов разметав по разные стороны домика, а после стеной хлынул ливень, коему и жаркие страны, к дождям привычные, подивились бы. Честное слово, я даже порадовалась тому, что была под крышей, иначе в считанные секунды промокла бы до костей. Святогор, возмущённо фыркая и поджимая прокушенную переднюю лапу, юркнул ко мне под крышу, а вот Светозар, наоборот, метнулся прочь, в сторону леса, чем-то сильно ему приглянувшегося.

Я медленно выдохнула через до ломоты в челюсти стиснутые зубы и медленно по стеночке стекла вниз, правда, лужа, в которую я осела, оказалась эффективнее бесценной живой воды: когда сырость и холод забрались мне под юбку, я ойкнула и подскочила. Сидящий неподалёку от меня Святогор, сосредоточенно вылизывающий лапу, расхохотался, неубедительно пытаясь замаскировать смех кашлем, чтобы ненароком не обидеть меня. Да я и не обижалась, сама бы с удовольствием посмеялась, если бы не несколько раздирающих душу но: своими исключительно благими намерениями я уничтожила веру Светозара в деда, из-за меня пострадал Святогор, в прямом смысле слова озверевший некромант убежал и остаётся только молить всех богов разом, чтобы он никого не покусал и не напугал до смерти. А ещё вызванный мной ливень никак не хотел останавливаться, на все мои попытки развеять его отвечая громовыми раскатами, ослепительными всполохами изломов молний да усилением потоков с неба. Прокисшее снадобье, да что же мне так не везёт-то?! Однако не время мне раскисать да слёзы лить, нужно Светозару со Святогором помочь. Волк тот вообще под боком, с него и начну.

— Идём в дом, тебя перевязать надо, — я поспешно вытерла лицо, убирая капли дождя и предательские дорожки слёз.

Святогор принюхался, помолчал немного, как-то виновато на меня глядя:

— Не, домой тебе пока лучше не возвращаться. Не знаю, что у вас произошло, но Светозар реально озверел.

Ха, можно подумать, я этого не заметила! Я потянула оборотня к входу в дом, но тот упёрся, словно был не волком, а ослом.

— Не стоит тебе туда ходить. Озверевший оборотень крушит всё у себя на пути, тебе, как домоправительнице, будет физически больно видеть последствия погрома.

— У тебя такой богатый опыт общения с домоправительницами?

Волк широко улыбнулся, покровительственно положил мне руку на плечо, ненавязчиво придвигая к себе под бочок:

— Поверь, ты единственная и неповторимая.

Охотно верю. Я не сдержала тоскливого вздоха, глядя на сломанную дверь, заливаемый потоками воды двор, на засыпанные осколками разбитого стекла и прочим мусором сиротливо съёжившиеся клумбы под окном, которые всего три дня назад мы со Светом заботливо обустраивали, беззлобно подшучивая друг над другом и обсуждая, что именно мы на этих клумбах посадим. Да уж, я точно неповторимая, второй такой мир может просто не выдержать.

— Ну вот, именно поэтому в дом тебе заходить и не надо, — волк по-отечески мягко погладил меня по щеке, — чтобы ещё больше не расстроиться.

Я горестно всхлипнула, сердито смахнула предательницу-слезинку со щеки.

— Да не переживай ты, — с досадой, явно чувствуя себя не в своей тарелке, буркнул Святогор, — Свет перебесится и вернётся.

— Правда? — я с надеждой посмотрела на оборотня и сникла, услышав его преувеличенно-бодрое:

— Ну, конечно же!

— Ты не уверен, да?

Волк смущённо почесал щёку:

— Понимаешь… Вообще, озверевший оборотень действительно убегает в лес, зверьё пошугать, деревья поломать, ну, может, на путника неосторожного наброситься, не без того, хотя за подобное никто по голове и не погладит.

Я коротко кивнула, пристально глядя на Святогора, который под моим взглядом чувствовал себя, словно кролик в руках опытного кулинара.

— Короче, когда разъярённый зверь успокаивается, оборотень становится человеком и возвращается в своё логово, ну, дом, значит. И отстраивает его, если в процессе озверения разломал.

В принципе, всё логично и понятно, что же тогда Святогора так напрягает (помимо моего профессионального ведьминского взора, разумеется)?

— Только Светозар не совсем оборотень, он в большей степени некромант. А для них дом — это святыня, место накопления родовых сил. И если некромант разрушил свой дом… — Святогор виновато отвёл взгляд и замолчал.

Нашёл время драматическую паузу выдерживать! Я крепко вцепилась оборотню в рубашку, выдохнула свистящим от напряжения голосом:

— То что? Что тогда?

Волк виновато шмыгнул носом:

— Это значит, что он больше не вернётся.

Я где стояла, там и села, пытаясь осознать услышанное и не замечая, как от влажной сырости начинает намокать юбка и стынут ноги. Я опять, как тогда с Лиззи, не смогла вовремя остановить, удержать, достучаться, опять всё испортила, разрушила жизнь дорогого мне человека.

— Это как это — больше не вернётся?! — Всеведа вынырнула из стены дождя словно легендарная наяда, дева воды, кулачки в бока уткнула:

— Это что значит, у нас теперь целителя нет?!

— Му-у-у-у, — с искренним облегчением выдохнула Рыжуля, беспрекословно, пусть и без охоты, топающая за бабулей.

— Как же это, нам теперь без целителя-то?!

Уж не знаю, какая нужда привела деревенского старосту к нашему дому, но судя по тому, как легко и быстро он включился в разговор, слышал он более, чем достаточно. Странно, что они с Всеведой из одних кустов не выбрались!

— Тётя ведьма, — в ворота колобком вкатилась пухленькая чумазая малявка, зачастила, с трудом переводя дыхание, — целитель где? У меня мамка рожает, худо ей, батька за целителем послал, сказал, чтоб не мешкали. Я в лечебницу сунулась, там никого и разворочено всё, словно дракон буйствовал.

Я смотрела в круглые от беспокойства бледно-голубые глаза и молчала, не зная, что, а главное, как сказать. Целителя нет и больше не будет, а значит, твоей маме никто не поможет? Справляйтесь, мол, сами, как знаете, моё дело сторона, я сюда домоправительницей прибыла, жизнь подопечному исправлять. Вот и исправила, превратила молнию в огонь чародейский, всё, чего коснётся, уничтожающий! Я мысленно отвесила себе подзатыльник, вскочила на ноги, зло смахивая слёзы:

— Всеведа, ступай к матери девочки, помоги ей, чем можешь. А я за Светозаром.

— В лес?! — так искренне всполошился Святогор, словно я в жерло кипящего вулкана собралась. — Одна искать озверевшего оборотня? Да ты спятила!

Ой, вот только не надо учить меня жить! Я в прямом смысле слова огнём полыхнула, сама не поняв как, прекратив изрядно надоевший ливень:

— Светозар нужен нам. Мне нужен. И я его не оставлю.

Волк щекой дёрнул, шею сердито почесал:

— Я с