— Простите. Пожалуйста, — шепчу я.

В ответ Джайлис ухмыляется и поворачивается лицом к камере.

— Черт возьми! Ну что ж, спасибо вам, Холли, за то, что пришли. Не забывайте читать о приключениях Холли в «Бристоль газетт». Наш следующий гость…

Моя беззаботность по отношению к происходящему улетучилась, как только позвонил Джо и обрисовал, насколько ужасно все выглядело. Он сделал мне выговор. Единственное, что я могла придумать, чтобы отвязаться от него, — пообещать перерезать себе вены сразу после нашего разговора, а то и раньше. Это был первый телефонный звонок.

Как только я отхожу от телефона, он снова начинает звонить. Уже в третий раз. Я останавливаюсь и секунду смотрю на свои ноги, тщетно надеясь, что он замолчит. Проклиная компанию «Бритиш телеком», я поворачиваюсь и устало бреду в прихожую.

— Алло?

— Как все прошло?

Это мама.

— Ужасно, — со стоном говорю я.

— Почему?

— Разве ты не видела?

— Я же говорила, что у нас не показывает этот канал.

«Хоть одна хорошая новость», — думаю я, услышав ее слова. Лучше потерпеть крах на местном телевидении, чем на национальном. Меньше зрителей.

— Я пролила воду на ведущего, из-за меня ударило током техника, а затем я начала хохотать. И все это в прямом эфире.

— Удивительно, дорогая!

Мама заливается своим звонким смехом. Интересно, от кого я унаследовала свою манеру громко хохотать, как Санта-Клаус?

— Теперь люди тебя точно запомнят! Только подумай, было бы неинтересно, если бы все все делали правильно!

— Черт возьми. Ты действительно так думаешь? — раздраженно спрашиваю я.

— Это абсолютно точно! — говорит мама, не уловив интонации моего голоса. — Жду не дождусь, когда у меня появится кассета с записью!

— Уверяю тебя, что все копии этого интервью будут сожжены на костре.

— Не может быть, чтобы все было так плохо.

— Нет, правда. Все было очень плохо.

Мы молчим, и я почти что слышу, как она отчаянно подыскивает слова, желая сказать мне что-нибудь хорошее. При других обстоятельствах я бы помогла ей, но а) я не могу сейчас ни о чем думать и б) мне интересно, сможет ли она сама сказать что-нибудь полезное.

Молчание затягивается. Мозги плавятся. Ну, должна же она что-то придумать.

— В конце концов, это региональное телевидение, а не национальное. А региональное телевидение, слава Богу, мало кто смотрит!

Я плетусь обратно на кухню, за новой порцией выпивки. У меня закончился тоник, но я не хочу идти за ним в ближайший магазин, боясь, что соседские дети будут смеяться и показывать на меня пальцем. Пью водку и запиваю водой. Я в отчаянии.

Прижав стакан к груди, я, пошатываясь, иду в гостиную и плюхаюсь на диван. Беру в руки пульт и включаю телевизор, чтобы хоть ненадолго отвлечься. Пропустив тот канал, по которому показывают Джайлиса с его передачей «Сегодня вечером», я включаю четвертую программу — там каждую пятницу идет юмористическая передача.

Второй телефонный звонок (сразу перед маминым) был от Лиззи. Если бы она позвонила перед Джо, я, возможно, была бы более восприимчива к ее шуткам.

— Ой, Холли! Это было так забавно!

Она замолкает, стараясь взять себя в руки. Я поеживаюсь. Она тоже сочла это забавным.

— Надо было видеть его лицо, когда ты пролила на него воду! О! Это была картина маслом!

Кажется, интервью произвело на нее впечатление.

— Лиззи, это произошло случайно.

— А потом, помнишь, техник громко выругался! Настоящая истерика!

— Если бы Джо был так же рад… — уныло говорю я.

В конце концов Лиззи успокаивается, и мы переходим к разговору об Алистере. Завтра они собираются провести вместе целый день, и она хочет, чтобы я осуществила пункты А и Б операции «Алтарь», то есть своего тщательно продуманного плана, как Лиззи женить на себе Алистера. Я мрачно осведомляюсь, не хочет ли она, прибегнув к старомодному способу удержать мужчину — забеременеть от него. В ответ она язвительно замечает, что для этого ей пришлось бы спать с ним много раз подряд. Ради того, чтобы заставить ее прекратить наш разговор (мне хотелось бы вернуться к своим страданиям), я соглашаюсь: «Было бы неплохо».

Размышления отнимают очень много сил.

Проснувшись утром, я какое-то время лежу в постели, обдумывая свои планы на сегодня, и вдруг вспоминаю обещание, которое опрометчиво дала Лиззи. Из моей груди вырывается стон. Проклятье. Почему я не воспользовалась своей пьяной болтливостью и не отговорила ее от этого смехотворного плана?

В течение последующего часа я бесцельно брожу по квартире, пью чай, читаю почту и наслаждаюсь сознанием того, что у меня впереди целые выходные. Сегодня вечером после игры в регби должен прийти Бен, и завтра мы проведем весь день вместе. Одна мысль об этом может заставить меня завизжать от радости и тут же кинуться стирать постельное белье. Обычно я сразу начинаю заниматься тем, что охлаждаю вино, убираю в квартире, расставляю по вазам свежие цветы, как замужняя женщина. Но все это я не делаю сегодня просто потому, что мне лень. Я хмурюсь и глубоко задумываюсь. Что бы это значило? Я отдаляюсь от него? Нет. Просто я не хочу всю жизнь провести на этапе «медового месяца». А еще не хочу, чтобы он думал, будто я к нему пристаю. Да, точно. Не хочу. Ради успокоения собственной совести я одеваюсь и отправляюсь в Клифтон выполнять пункт А операции «Алтарь».

Женщина в цветочном магазине говорит, что цветы доставят сегодня, и я вручаю ей бумажку с именем и адресом. Она неуверенно смотрит на меня, очевидно думая, что я вовлечена в лесбийский любовный треугольник. Прощаюсь с ней, очень надеясь на то, что больше мне никогда не придется заниматься отправкой цветов. Почему Лиззи сама не могла это сделать? Да. Почему?

Суть операции «Алтарь» сводится к тому, чтобы заставить Алистера («несчастного ублюдка», как я его сейчас называю, или «несчастную свеклу» согласно овощной системе выражения) бешено ревновать и в конце концов понять, что он не может жить без Лиззи, броситься к ее ногам и немедленно предложить ей руку и сердце. Таков план. Вообще-то я не уверена, что все пойдет в точности, как задумано.

Вернувшись домой, я решаю заняться выполнением части Б и набираю мобильный номер Лиззи. Чего не сделаешь ради друга! Она отвечает через четыре гудка.

— Лиззи? Это я.

— Как я рада тебя слышать! Как, черт возьми, ты узнал мой телефон? — говорит она кокетливым голосом.

Испытываешь совершенно неповторимое ощущение, когда с тобой кокетничает лучшая подруга. Я звоню как раз в то время, когда они с Алистером должны быть вместе.

— Алистер с тобой?

— О, ничего не делаю. А ты чем занят?