– Эдак он в одиночку всех моих ребят перебьет! – задумчиво обронил главный тьмошник. – Надо его срочно на путь истинный наставить, да сообщить, что у меня тут козыри имеются, – и покосился на меня.

Угу, козырь, как же! Тебе за этот козырь шею свернут, как куренку, и фамилию не спросят. И, кстати, я б с удовольствием поприсутствовала при зверских пытках, потому как если я немедленно не посещу уборную, то сделаю лужу тут же, и, наверное, потом мне придется заплевать до смерти свидетеля моего позора. Ибо ни на что другое я сейчас не способна.

Тьмошник задумчиво перевел на меня взгляд.

– И что он в тебе нашел? – спросил как будто сам себя. – Не отвечай, не стоит. Пусть это будет загадка. Сейчас битву закончим, и будем заманивать твоего шейгена сюда. Мне совершенно не помешает вливание сил демонов, а уж за будущим королем пойдут многие. Так что все складывается как никогда лучше.

Внутри все содрогнулось от омерзения, когда этот тип внезапно взвалил меня на плечо и потащил куда-то. Я могла видеть только задницу в серых штанах, и пол, качающийся перед глазами, шея не поворачивалась совершенно. И очень приятным в моем скорбном положении оказалось то, что принесли меня в какую-то комнату, в которой сгрузили на кровать и далее сняли обездвиживание. По затекшим рукам и ногам тут же поползли мурашки, мышцы закололо и свело судорогой, я даже едва не вскрикнула и упрямо сжала зубы, чтобы не показать свою слабость. Не дождутся!

Тьмошник с интересом склонил голову и хмыкнул.

– Посиди здесь, малышка. Все удобства для тебя. А я пока займусь нашим великолепным демоном.

И ушел.

Я услышала скрежет ключа в замке, после чего все стихло. И слава мамонтам, ибо терпеть сил не было. К счастью, комната оказалась с собственным санузлом, состоящим из унитаза и душа, коими я и воспользовалась, ощутив себя свежее и значительно лучше, так как после горячей воды мышцы быстрее взбодрились и перестали ныть.

После всех процедур мне оставалось только ждать. Усевшись на кровать, я принялась мрачно размышлять о будущем. Если сейчас шейген пойдет на то, чтобы ради моей безопасности перейти на сторону Тьмы, то баланс сил в мире нарушится. Погибнут многие маги, в том числе, вероятно, мои родители, сестра с мужем, другие эльфы, которые никогда не предадут Свет, и друзья тоже… Выходит, от меня зависит равновесие в мире, а вовсе не от демона. Ну и задачка ж досталась!

Интересно, а из этого помещения можно сбежать? Окно тут было одно и очень высоко, сквозь него проникал свет, но даже в прыжке я не могла дотянуться до его края. Ну и кто делает такие потолки высокие в комнатах для узников? Как они сбегать должны?

Походив туда-сюда, повздыхав, я задумчиво обозрела кровать. Если ее поставить боком, то, вероятно, я смогу дотянуться до края подоконника, а там подтянусь (благо, что последние недели учебы нас Камаро гонял как Сидоровых коз, отчего мышцы окрепли и стали явно сильнее), и уже решу, что делать. А то вдруг меня заточили на самом верху высокой башни, и только пролетающий случайно мимо какой-никакой дракон сможет спасти девицу, чтобы ее съесть? Ну или не дракон, а злобная ведьма… Ну и что я, с ведьмой не договорюсь, что ли?

Следующие полчаса или больше я была занята тем, что пыталась отодвинуть кровать от одной стены и придвинуть к другой. Сделан этот предмет мебели оказался из какого-то неподъемного дерева, что я чуть пупок не надорвала от усилий. Даже всплакнула слегка, но потом взяла себя в руки и продолжила толкать кровать. Сейчас подвину ее к окну, заберусь туда, и в прыжке должна уцепиться за подоконник.

Шум, который я при этом создавала, должен был разбудить древних ящеров, исчезнувших на заре цивилизации из нашего мира, но никто не пришел проверить, чем же занята пленница, и отчего она издает такие странные звуки, да еще и матерится, как гоблин при этом.

Для себя я решила, что в первого же вошедшего пульну жабьим поносом, кто бы это ни был. И горе тому, кто попытается помешать мне спастись. Ибо за время учебы арсенал зловредных заклинаний расширился, и теперь я владела не только поносом, а еще и махровой плесенью – заколдованный мигом становился похожим на замшелый пень, и расколдоваться было нельзя, антидота не существовало, еще выучила танцы с бубном – когда после применения заклинания враг плясал до упаду и не мог остановиться, ну и другие не менее злостные и пакостные.

В общем, с трудом подтащив кровать к стене с окном, я принялась скакать как сумасшедший заяц, с каждым разом подпрыгивая все выше – пружинистое основание служило как детский батут, и в итоге я смогла взобраться на довольно широкий подоконник и обозреть окрестности. Да уж. Впечатляет!

Собственно, за окном был вид наступившего апокалипсиса – всюду, куда хватало взгляда, пепелище с серыми клубами дымка над землей, черными остовами деревьев, скорбно возвышавшихся и своим видом дававших понять, что жизнь тут давно закончилась. Ни одного живого существа, движения или какого-то намека, что люди существуют, не было. Стало тоскливо. Неужели вот это все нас ждет в случае победы Тьмы? Нет, не хочу!

К счастью, окно было невысоко над землей, и мне удалось открыть его, не свалившись вниз. Видимо, главный тьмошник не ожидал от хрупкой на вид ведьмочки талантов к побегам, и не озаботился закрытием путей выхода. И это было к счастью.

Я попыталась спрыгнуть вниз, но зацепилась за торчавший гвоздь карманом на брюках и застряла, повиснув на стене. Вот же черт!

Извиваясь, словно змея, я попыталась отцепиться, но добилась лишь того, что ткань затрещала, и я рухнула головой вниз, едва успев выставить перед собой руки. Сильно ударилась ладонями, зашипела от боли, вскочила и обернулась, пытаясь обозреть масштаб бедствия. Ну так и есть! Дыра на задн.. эээ… В общем, приличные девушки трусы в горох надевают тогда, когда раздеваться не собираются перед публикой, а тут ведь черт знает что – карман оторван и болтается, а в прореху виден весь мой зад. Попыталась воспользоваться заклинанием штопки, но тут почему-то магия не работала, и пришлось мне прижать рукой оторванный кусок и оглядеться, нет ли вокруг врагов.

Никого!

Подозреваю, я попала в логово какого-то маньяка-интроверта, потому что нормальный маг, даже отъявленный негодяй, не захочет жить в таком вот странном месте. Он