– И ты хочешь понять, как Элизе удалось обмануть детектор лжи? – спустя долгое молчание поинтересовалась я, а затем продолжила. – Эрик, боюсь, мой ответ тебе не поможет. Мне сыграл на руку гипноз, под которым я находилась на Танорге. Моё тело и сознание существовали в буквальном смысле отдельно друг от друга. Ну а ещё, я воспользовалась суматохой и просунула палец между пластиной и кожей, фактически заставив технику считать, будто уже сняла её с руки. Я выкрикнула последнее признание и положила детектор на стол. У меня были считанные секунды. Если, как ты говоришь, Элиза долго расписывала твои злодеяния, я не знаю, как она это сделала.

Миг – и в золотых глазах проскочило изумление, шок, а затем боль от осознания. Я видела, как вдребезги разбилась надежда, лелеемая Эриком долгие годы. Мы долго ещё пили, обсуждая какие-то незначащие вещи. Я не жалела, что рассказала Эрику правду. Он заслуживал её.

– На счёт твоего наследства, кстати, я подал прошение ещё две недели назад, – неожиданно произнёс эльтониец. – Скоро ты станешь одной из самых богатых невест в галактике.

Я безрадостно усмехнулась, поняв, что мои проблемы деньгами, к сожалению, не решаются. Отношения с Киаром, микроботы, люди с Техора… Я устало потёрла лоб. Как же много всего навалилось, что проблемы планетарного масштаба мне кажутся сущей ерундой. Последняя мысль неожиданно подняла настроение.

– Боюсь, я потрачу всё на очистку орбиты Захрана, – ответила честно, ведь именно так и собиралась потратить кредиты, заработанные годами жизней моих соотечественников.

– А ты уже придумала как? – удивился адвокат.

– Разумеется! Пока болталась в космосе и гадала, спасут или нет, как раз произвела расчёты модели магнитов-беспилотников, которые будут собирать мусор на себя и сгорать в атмосфере при падении.

– Пока болталась в космосе? Это на последнем рейде, что ли? – переспросил уже изрядно пьяный и потому туго соображающий Эрик.

– Ага, – я радостно оскалилась. Наверно, выпей я меньше, то не стала бы упоминать, что чуть не умерла. Но вечер, плавно перешедший в ночь, располагал к откровениям.

– Стась, тебе говорили, что ты сумасшедшая? В ожидании смерти ты решила задачку, над которой уже три века мучается Аппарат Управления Захраном!

Почему-то в устах эльтонийца «сумасшедшая» прозвучало, как особо изысканный комплимент.

– Благодарствую, – довольно кивнула я.

Эрик фыркнул и улыбнулся.

– Вот теперь я больше не сомневаюсь, что твоё место на техническом направлении Академии Космического Флота. Такие чокнутые учатся только там!

/командор Киар Леру/

Пока Стася ещё лежала в регенерационной капсуле, успел подробно расспросить Дебору об их рейде. Адмиральской дочке повезло гораздо больше, чем Анестэйше. Я передал её координаты брату, и Юлиан подобрал цваргу почти сразу же после катастрофы в спасательной капсуле со встроенным навигатором и приличным запасом кислорода. Кадет Даффи отделалась, можно сказать, лёгким испугом и была больше смущена тем фактом, что ради её возвращения на станцию от дел оторвался сам адмирал Леру.

Дебора подробно рассказала о том, как изобретательно Стася сбросила скорость «Ворона» с помощью парашюта, предназначенного для торможения в атмосфере, и что именно человеческая девушка фактически спасла ей жизнь, активировав шлем и кресло первого пилота. В груди всколыхнулось какое-то странное, до сих пор незнакомое мне чувство. Девочки на Цварге рождаются существенно реже мальчиков, а потому их жизнь даже на законодательном уровне представляет большую ценность. Эта мысль вкладывается в головы всех цваргов с молоком матери. Маловероятно, чтобы представительница прекрасного пола его расы рискнула бы своей жизнью ради кого-то. Исключение может составить лишь собственный ребёнок или единственный цварг, входящий в близкий круг. А вот Стася, не задумываясь, первым делом позаботилась о напарнице и чуть не умерла, так как на собственную эвакуацию времени не хватило.

Удивительное дело, но по рассказу Деборы выходило, что в практически новом «Вороне» одновременно оказалась бракованная защитная сеть, и заклинили закрылки двигателей в самый неподходящий момент. Такие совпадения напрягали и заставляли нервно дёргаться мой хвост. Вспомнилась Аврелия, идущая под руку с шаутбенахтом Крагором в день рейда. А ведь она с лёгкостью под миловидным предлогом могла узнать у него планируемый маршрут кадетов… И Аврелия по специальности – технарь. Кому, как не ей известно, как ловко и незаметно испортить новенький истребитель?

Отдал приказ через цифрового помощника о встрече с майором, но она как будто сквозь землю провалилась. На сообщения не отвечает, на камеры не попадает… И куда, спрашивается, можно деться с космической станции?! Я даже запрашивал информацию по официальным каналам, не покидала ли цварга филиал, но нет, она была здесь. Вот только где?

Её неожиданное исчезновение лишь подтвердило мои догадки. Всё пошло не так, как она рассчитывала, и теперь цварга боится, что я обо всём догадаюсь. Боится попасться мне на глаза.

Я бесцельно кружил по личному боксу, чиркая шипом по полу… Чем больше думал об этой ситуации, тем больше приходил к выводу, что мне нужно посмотреть в лживые глаза бывшей, чтобы убедиться в своих предположениях.

– Майор Аврелия Кларк зафиксирована на камерах станции, – неожиданно вывел меня из состояния прокрастинации голос цифрового помощника.

– Где?! – я тут же вскинулся.

Но прежде, чем услышал ответ, раздался настойчивый стук в мой бокс.

Разумеется, это была та, кого я так долго и безрезультатно искал по всей станции. Аврелия стояла на пороге моего личного бокса, соблазнительно прогнувшись в пояснице, в расстёгнутом, чтобы было видно ложбинку груди, комбинезоне. Длинные, блестящие от втёртых эфирных масел волосы были распущены не по уставу и ниспадали на плечи.

– У меня сорок восемь пропущенных вызовов от тебя, – произнесла она грудным томным голосом, который вызвал лишь глухое раздражение. – Неужели тебе надоела эта захухря и ты, наконец-то, захотел провести время со мной?

Я схватил цваргу за локоть и быстро втянул в бокс, убедившись, что на офицерском этаже нет свидетелей. Меня с ног до головы окатило приторно-сладким запахом эмоций с характерным привкусом полынной горечи. Глаза Аврелии лихорадочно блестели, и она подалась вперёд, стараясь прижаться ко мне всем телом. С трудом удержал её за плечи и всмотрелся в лицо.

– Ты пьяна, – произнёс не то с удивлением, не то с презрением.

– С чего ты так решил? – цварга провокационно облизала пухлые губы, прекрасно зная, что когда-то меня это заводило.

Вот только сейчас мне не было дело до её ухищрений.

– Ты непроходимо глупа, если думаешь, будто запах масел может перебить твой собственный, – ответил, непроизвольно морщась. От Аврелии не несло перегаром в прямом смысле этого слова, но воняло от её мыслей. Для меня, как для цварга, это было омерзительнее. – Неужели думала, что алкоголь тоже поможет тебе скрыть твои эмоции?