Мрак всмотрелся в далекую темную полоску, что могла бытьтолько стеной деревьев, прикинул:

— За ночь можно бы проскочить… С вами, косолапыми, задве. От силы — за три. Будем идти ночами, ясно?

Они долго бежали молча, сберегая дыхание. Мешки больно билипо спине, пот выедал глаза. Привязались огромные злые слепни. Таргитай спервашлепал остервенело по каждому, оставляя по всему телу мокрые пятна, потом лишьотмахивался, наконец лишь фыркал, а когда слепни вцеплялись в лицо, устало трясголовой.

Бежали по ручью, проламывались через кустарник, неслись и поголой твердой земле. От топота своих же ног звенело в голове. Много и частопили, вода тут же выступала через кожу мутными капельками, сбегала струйками поспине.

С разгона вломились в густой кустарник. Таргитай и Олег елеволочили ноги, но взыграли, ощутив близкую прохладу. Мрак опередил, кусты заним сомкнулись. Когда обозленные изгои продрались сквозь стену колючек, Мракуже стоял на четвереньках, быстро лакал из широкой каменной чаши, выдолбленнойбогами или неведомыми людьми. Вода сочилась крохотной струйкой, наполняла чашу,тут же уходила в песок, едва переливалась через край.

Осмотревшись, Мрак разжег крохотный костер. Дыма от сухихветок не было, а огонь спрятали за зеленой стеной. Изгои пили долго и нудно,раздражая Мрака. Таргитай зачерпывал ладонями, проливая половину, пока нес корту, Олег вовсе свихнулся, искал по всем трем мешкам берестяную кружечку,забыв, что Мрак давно пустил ее на растопку. Потом оба долго соскребали грязь,пот и облупившуюся кожу, лишь запах жареного мяса оказался самой мощной магией— пришли с мутными глазами, слюни текут, ноздри раздуваются, как у коней…

Мрак нарезал мясо тонкими ломтиками, велел держать надгорячими углями. Жир вытекал, падал тяжелыми каплями, угли с шипениемвыстреливали крохотные язычки огня. Таргитай не утерпел, начал есть полусырым.Олег скривился, он не забывал, что он — волхв, чтит законы, никогда не ест мясас кровью.

Окрепли, подумал Мрак. Раньше бы свалились на полдороге, асегодня добежали. Хватило сил умыться, почиститься. Помалу обрастают мясом,особенно заметно на костлявом волхве. К такому сало никогда не прирастет, нотугого мяса прибавилось. Они сами еще не понимают, им кажется, что они такие жеслабые, ведь отстают все так же, но раньше он нес их мешки и шел быстрым шагом,а теперь они прут на себе кучу оружия, шкуры, а бегут как лошади!

— Ешьте в запас, — предупредил он. — Едвастемнеет — сразу в дорогу. Останавливаться не будем! Авось добежим за однуночь?

— Хорошо бы, — вздохнул Таргитай. Он задумчивожевал уже третий ряд на прутике и, что главное для Мрака, не лежал пластом, готовыйхоть в вирый, хоть к Ящеру в подземное царство, только бы не шевелиться. —Будь она проклята, Степь!.. Я не забуду Зарину. Даже Болото с упырями лучше,чем этот жуткий край. А ты, Олег?

Олег аккуратно вытер жирные пальцы пучком листьев, швырнулих через плечо.

— Нас изгнали. Мы пошли куда глаза глядят и вышли вСтепь. Рыба ищет где глубже, а человек — где лучше. Но лучше ли здесь?Несколько раз пытались убить…

— В Лесу тоже, — напомнил Мрак.

— Да, но там упыри, а тут люди…

— А дрягва?

— Ну… то почти не люди. В Лесу должны быть еще племенакроме невров и дрягвы. Только найти их труднее. Охотой много не прокормишь, яуже говорил. Любое лесное племя, будь невры или кто еще, не могут держать водном месте больше четырех-пяти хат… Такую деревню найти трудно в нашихдремучих лесах! Где-то должны быть еще невры. Почему мы не подумали раньше?..

Таргитай молчал, Мрак тоже неспокойно задвигался, наконецбуркнул с досадой:

— Дураки, да?.. Ты считаешь себя мудрым волхвом… Ладно,ладно, не говорил, но считаешь себя умнее, по глазам твоим брехливым вижу. Абыл ты умнее, когда вас выперли под зад коленом? Считал как и все, что деревня— весь мир и все люди. Это сейчас… когда повидали дрягву, повидали полян,киммеров, увидели коней, кузню, услыхали про Экзампей и всякую всячину, в книгечто-то да понял…

Он нежно погладил страшное лезвие железной секиры. Нажестком лице проступила мечтательная улыбка. Олег смущенно задвигался, протянулк Мраку ладонь.

— Я это и говорю! Здесь поумнели, потому что узналибольше. Но в Степи труднее. Здесь просторы, и одно лютое племя захватилоогромные земли. Нам надо либо выйти за пределы их земель, либо вернуться в Лес.Если бы мы не сорвали с того разряженного скомороха какую-то скуфью… шлем, чтоли?.. то могли бы попытаться пробраться через Степь дальше. Не знаю, сколькодней и ночей так бы шли, но могли бы попытаться. Сейчас же у нас один путь —бегом в Лес. Туда киммеры на своих конях не сунутся.

Мрак хмыкнул:

— Сколько же Боромир тесал кол на твоей башке, поканаучил говорить так длинно, когда все ясно? В Лес, конечно.

— Обратно в Лес, — повторил Олег.

Он любовно поворачивал секиру, бросая отблески заходящегосолнца в глаза изгоев. В одном месте заметил ржавое пятнышко, немедленновытащил из мешка точильный камень, навел блеск, не утерпел, принялся правитьострое жало.

Таргитай лежал, глядя в закатное небо, тихонечко играл насопилке. Олег перебирал обереги, чужие амулеты. Мрак громко ширкал шершавымкамнем, он же первым насторожился:

— Тихо, славяне!.. Сюда идет человек… Похоже, знаетэтот ручей.

Руки Таргитая и Олега мгновенно метнулись к секирам. Мракзаметил, по-волчьи усмехнулся:

— Научились!.. Пока замрите. Он не похож на степняка. Ине прячется.

Таргитай и Олег, укрывшись за ветками, напряженно прислушивались.Таргитай сунул сопилку за пазуху, покрепче сжал секиру. Слышно было звонкоецвириканье кузнечиков. На сапог Таргитая взобралась ящерица, повертела юркойголовой, исчезла, только мелькнул длинный хвост.

Наконец послышались неторопливые легкие шаги. Таргитайприпал к земле, там листьев меньше. К их зарослям брел одинокий странник.Высок, могучего сложения, с длинными седыми волосами, их прижимал широкийжелезный обруч. Странник был в старой ветхой одежде, за плечами висела дорожнаясума.

Когда стал продираться через кусты, раздвигая ветви руками,Таргитай рассмотрел, что странник в плечах необычайно широк, руки толстые ижилистые, а ладони широкие, как весла. На темном лице, испещренном глубокимиморщинами, ярко выделялись чистые и ясные, как лед, синие глаза. На плечисвободно падают седые волосы, ветерок на миг поднял их, и Таргитай увиделкрепкую загорелую шею, морщинистую, как ствол дуба, но такую же толстую,крепкую.

Увидев Мрака, он шагу не сбавил, лишь заострился взгляд.Мрак сказал медленно, держа его на прицеле своих черных, как ягоды терна, глаз:

— Мир тебе, путник… Ты, как я вижу, не степняк… Неразделишь ли с нами скромную трапезу?