Матильда вновь взяла в руки письмо и посмотрела на смазанные пятна, которые несколько минут назад были изящными и четкими буквами. Аделиза огорчилась бы, увидев, что письмо ее пришло в такое состояние. Матильда свернула пергамент и отложила его на прикроватный сундук. Значит, ее мачеха отправляется в монастырь, но она по-прежнему вдовствующая королева. Аделиза все еще молода, и скорбь – это не вся жизнь. Скорбь – это всего лишь момент, когда ты закрепляешь и обрываешь одну нить и вставляешь новую. Это момент, когда ты решаешь, что шить дальше.

Редингское аббатство, Беркшир, январь 1136 года

Бриан кутался в меховой плащ и старался дышать через рот. Холодная погода и густо накуренный ладан не скрывали запаха гниения, исходящего из накрытого пурпурным шелком гроба, который стоял перед алтарем Редингского аббатства. Свинцовые пломбы неплотно закрывали швы саркофага, где разлагалось тело бывшего короля, и с одного края сочилась зловонная черная жидкость. Под поврежденный угол поместили миску, и время от времени туда плюхалась очередная капля. Генрих скончался более месяца назад. В Руане из него извлекли внутренности и погребли в соборе. Затем тело набили солью, обернули в бычью шкуру и поместили в гроб, который потом запечатали. В таком виде его привезли в Англию, как только ветер позволил безопасно пересечь море. Все это время соль вытягивала из трупа телесные соки, и теперь отвратительная жижа стекала в миску на полу церкви, пока архиепископ Кентерберийский служил погребальную мессу.

Стефан надел корону, которую две недели назад на него возложили в Вестминстере, и держался с царским достоинством. Он подставил плечо под похоронные дроги и помог перенести саркофаг в церковь аббатства. Генрих, епископ Винчестерский, и Роджер, епископ Солсберийский, красовались в богато украшенных нарядах, каждый стоимостью с небольшое баронство. На их лицах застыло торжественное выражение, но, как и у многих других, собравшихся здесь, из-под него проглядывало не менее отвратительное, чем смрад из гроба, самодовольство.

У Бриана не было никаких сомнений в том, что Стефан украл английскую корону и нормандское герцогство, хотя, как и все остальные, он преклонял колено и присягал на верность Матильде. Тело Генриха еще не остыло, а Стефан уже сел на корабль, шедший из Виссана, чтобы захватить трон. Конечно, это заранее спланировали, и Бриан готов был съесть свои кожаные сапоги с серебряными шнурами и всем остальным, если это окажется не так.

Стефан действовал так быстро, что завладел Англией прежде, чем все сообразили, что происходит. Лондонцы горой за него стояли, как и жители Винчестера. Кентербери и Дувр держали ворота на запоре, но только до тех пор, пока не узнали, что Стефан получил доступ к казне в Винчестере. Гуго Биго клялся спасением души в том, будто Генрих на смертном одре освободил баронов от данной Матильде клятвы, но Бриан не верил ему, потому что такой поступок был совсем не в духе старого короля. Он подозревал, что Генрих вообще ничего не сказал, поскольку цеплялся за власть до последнего дыхания.

После неожиданной смерти Генриха земля ходуном заходила у Бриана под ногами. У него не осталось другого выбора: пришлось присягнуть на верность Стефану, потому что так поступили все и не с кем было объединиться. Король Шотландии находился слишком далеко, чтобы быстро оказать помощь, а сама Матильда в Анжу. Какой смысл поднимать восстание, если нет ни вождя, ни направления? Он не мог обсудить сложившиеся обстоятельства с Робертом Глостерским, так как тот все еще был в Нормандии. Роберт не восстал открыто, но и не приехал ко двору, чтобы преклонить колено у трона Стефана.

После того как бывшего короля опустили в могилу перед алтарем, похоронная процессия медленно вышла из аббатства в сырой январский день.

Галеран де Мелан остановился рядом с Брианом и посмотрел на него оценивающе.

– Итак, – сказал он, выпуская изо рта с каждым словом быстрые облачка пара, – дело сделано, и мы теперь живем при новом короле. Лично я рад, что мы наконец выбрались оттуда. Гробовщики не сумели как следует спрятать прогнивший мир.

– Он заслуживал лучшего, – заметил Бриан.

– Теперь это не имеет никакого значения, – пожал плечами де Мелан.

– Это всегда имеет значение, милорд. Мы должны с уважением относиться к человеку, мертв он или жив.

Де Мелан его раздражал. Трения между ними начались, когда де Мелан находился в заключении в Уоллингфорде; в последующие годы неприязнь только росла. Галеран и его брат-близнец стремились полностью завладеть ухом короля, и все, кто не принадлежал к их стану, уже оказались оттесненными к краю придворной жизни.

Галеран засунул большие пальцы рук за ремень и горделиво выставил одну ногу.

– Для вас это наверняка серьезная потеря, – произнес он. – В Англии у вас никого нет, кроме родственников вашей жены, из которых ни один не стоит времени и усилий. – С ехидной усмешкой он добавил: – И наследников у вас нет, а земли, которыми наделил вас Генрих перед женитьбой, не принадлежат вам. Королевский дар могут забрать, как только вассал проявит неверность по отношению к королю.

– Что вы имеете в виду? – ледяным тоном поинтересовался Бриан. – Давайте-ка начистоту, милорд.

– Это очевидно, Фицконт. Пусть в вас течет кровь правителей Бретани, но, как и милорд Глостер, вы незаконнорожденный, а потому даже в большей степени, чем он, зависите от щедрот короля. Генрих поднял вас из грязи, значит вы можете снова упасть в грязь.

Бриану стало противно.

– Как и любой из нас.

– Кто-то с большей вероятностью, кто-то с меньшей.

Небрежно кивнув, Галеран вернулся к своему брату-близнецу Роберту де Бомону и к Гуго Биго, который держался важно, словно толстый боров. Бриан остался стоять в стороне. Да, Галеран был прав, говоря о его одиночестве. Однако минуту спустя к нему подошел коннетабль Херефорда Майлс Фицуолтер, известный своим твердым характером и рассудительностью военачальник из приграничных земель.

– Де Мелану надо бы вести себя поосторожней, – заговорил он с Брианом. – Тот, кто ходит, задрав нос к небу, не заметит дерьма у себя под ногами, пока не вляпается в него.

Бриан невольно усмехнулся:

– Вы тоже обратили на это внимание, милорд?

– Нужно всегда следить за тем, что происходит при дворе, – ответил Майлс. – На вашем месте я бы появлялся здесь только по необходимости и старался найти повод проводить побольше времени в своих землях.

Бриан кивнул:

– Мне тоже кажется, что пришла пора заняться Уоллингфордом. Нужно возводить новые здания, чинить старые, да и супруга жалуется, что совсем не видит меня. – Он едва не состроил гримасу при этих словах. – А как ваши дела, милорд?

Майлс взъерошил редеющие волосы песочного цвета и растянул губы в невеселой улыбке.

– Я солдат и потому люблю, чтобы во всем был порядок. Иногда надо атаковать стремительно, и наш новый король нам всем это только что продемонстрировал, а иногда лучше проявить осмотрительность. Вот лорд Глостер сейчас как раз это и делает. – Он глянул в сторону Стефана, которого плотно обступили братья Бомон, Биго и епископы Солсберийский и Винчестерский. – Но ему придется сделать выбор. Что же до меня самого, то я подожду и посмотрю, что за короля нам купили, а пока буду горевать об уходе поистине великого монарха. Вряд ли нам с вами доведется увидеть второго такого же.