– Он задавал мне конкретные вопросы, а я на них отвечала.

– Эти вопросы касались ваших показаний?

– Нет, они касались конкретных событий.

– Ваша честь, – учтиво вставил Гарри Фритч, – я не собираюсьотпираться и готов признать, что я действительно был вынужден переговорить сэтой свидетельницей. В конце концов, я не провидец, и, чтобы подготовиться ксегодняшнему заседанию, мне нужно было знать, какие показания она собираетсядавать.

– Мистер Мейсон проводит допрос свидетеля, – напомнил емусудья Иган. – Вы желаете заявить протест?

– Нет, конечно.

– Тогда сядьте.

Фритч медленно опустился на стул.

– Итак, миссис Лавина, – продолжал адвокат, – мне хотелосьбы уточнить у вас некоторые подробности нападения.

– Конечно, мистер Мейсон.

– Как долго вы были с мистером Арчером в тот вечер?

– Мы провели вместе около полутора часов. Мы ужинали вместе.

– Где?

– В «Золотом льве».

– Вы помните, что вам там подавали?

– Это было довольно давно, мистер Мейсон, однако кое-что явсе-таки запомнила. В тот вечер я заказала французские жареные креветки. Мы ещеобсуждали с мистером Арчером это блюдо.

– А что было после того, как вы ушли из ресторана? Помните,каким маршрутом вы ехали, прежде чем оказались на том месте, где на вас былосовершено нападение?

– Конечно. По бульвару Харви мы выехали на Мюррей-роуд, ауже с него свернули на бульвар Кристуэлл, где на нас и напали.

– Вы можете еще раз рассказать нам, как это происходило?

– Ваша честь, – вмешался Фритч, – этот вопрос уже задавался,и на него был получен исчерпывающий ответ. В конце концов, перекрестный допросне может длиться бесконечно.

– Протест отклоняется.

Марта Лавина улыбнулась:

– Мы остановились у светофора. Едва подъехали к перекрестку,как на нем загорелся красный свет. Мистер Арчер собрался было прикурить, каквдруг левая передняя дверца внезапно распахнулась, и я увидела человека,направлявшего на нас пистолет. Это был подсудимый. Он приказал мистеру Арчеруподнять руки.

– А мистер Арчер в тот момент уже прикурил сигарету? –уточнил Мейсон.

– Вообще-то я не совсем уверена, но, по-моему, он как разсобирался это сделать. Я, видите ли, тогда была несколько взволнована.

– И каковы были последующие действия преступника?

– Он наклонился и выхватил у мистера Арчера из внутреннегокармана бумажник. Затем сорвал с его галстука бриллиантовую булавку и схватилмою сумочку. А потом захлопнул дверцу, бросился к своей машине и уехал.

– Вы успели рассмотреть, что это была за машина?

– Да, но, к сожалению, мистер Мейсон, описать ее не смогу. Яженщина и ничего не смыслю в подобных вещах. Меня никогда не интересовалатехника.

– Что было в вашей сумочке? – задал Мейсон очередной вопрос.

– Деньги. Долларов сто двадцать наличными.

– А что еще? – не унимался Мейсон.

– Кроме денег? Ну, самые обычные вещи, которые лежат всумочке любой женщины. Ключи, помада, маленький кошелек для мелочи, пудреница,записная книжка и, наверное, еще какие-нибудь безделушки.

– Итак, вы узнали эту вещь, – сказал Мейсон, взяв в рукисумочку, числившуюся в списке вещественных доказательств, – и признали, что онапринадлежит вам.

– Да, это так.

– Это та самая сумочка, что была с вами в тот вечер?

– Совершенно верно, мистер Мейсон.

– Когда и при каких обстоятельствах вы снова увидели этусумочку после того, как ее у вас украли?

– Мне ее показали полицейские.

– Когда это было?

– Как раз после того, как я узнала подсудимого на опознании.

– Они показали вам эту сумочку, и уже тогда она была в такомже состоянии, как сейчас?

– Совершенно верно. Как видите, у этой сумочки имеетсяклапан, в который с внутренней стороны вставлено зеркальце. Очень удобно.Открывая сумочку, то есть отгибая клапан назад, можно заодно при необходимостии поправить макияж.

– Вы сами придумали такой дизайн?

– Нет, сама я ничего не изобретала. Но она была изготовленас учетом моих пожеланий.

– У вас все сумочки одинаковые?

– Да.

– И сколько их у вас?

– Несколько. На разные случаи. Черная из телячьей кожи,светло-коричневая из крокодиловой кожи и еще одна из замши.

– И все эти сумочки были изготовлены специально для вас?

– А разве это имеет какое-либо значение?

– Я просто хочу помочь вам уточнить кое-какие детали.

– Лично мне так не кажется. Я не думаю, что вы хотите помочьмне, мистер Мейсон, – холодно улыбнулась она. – На мой взгляд, вы простопытаетесь меня запутать.

– Я пытаюсь установить все факты, – возразил на это Мейсон.

– Я абсолютно уверена, что это моя сумочка, мистер Мейсон. Иесли необходимо, могу даже указать вам, где именно я ее приобрела.

– И вы ни разу не видели ее с тех пор, как у вас еепохитили, до того момента, как вам ее предъявили в полиции?

– Именно так.

– Может быть, впоследствии вам удалось заполучить обратночто-нибудь из ее содержимого?

– Нет.

– Зеркальце на клапане вроде бы небольшое, но довольнотяжелое. Почему?

– Оно сделано из прочного стекла. Видите ли, я немногосуеверна, а разбить зеркало – дурная примета. Поэтому и попросила мастеравставить во все мои сумочки вот такие зеркала. Все они изготовлены из особопрочного стекла и дополнительно укреплены с обратной стороны тонкой стальнойпластинкой.

– Так же, как и на этой сумочке?

– Да, – подтвердила она, – и так же, как на сумочке, которуюя сейчас держу в руках.

– И содержимое вашей сумочки, что была при вас тем вечером,и той, что вы держите сейчас, тоже примерно одинаково?

– В принципе да.

Щелкнув металлическим замочком, она открыла сумочку,заглянула вовнутрь и затем небрежно снова захлопнула ее.

– Скажите, миссис Лавина, вы курите?