В мае 1990 года мы с Тайрой ссоримся вдрызг, и я ухожу из дома. На жизнь нужны деньги, а я не хочу выходить на дорогу и садиться в машины к незнакомцам.

– Значит, я ошибалась, и ты недостойна большего. Ты заслуживаешь ровно то, что имеешь, – кричит мне на прощание Тайра.

Ни одно оскорбление в мире не ранит тебя так, как правда, сказанная любимым человеком. Я любила Тайру за то, что в ее глазах казалась лучше, чем есть на самом деле. Мне казалось, она верит в это или, по крайней мере, хочет верить.

Вечером я иду на шоссе I-75 и поднимаю палец вверх. Я не собираюсь работать, мне просто нужно куда-нибудь уехать. Когда следишь через лобовое стекло за сменяющимися картинками, начинает казаться, что и твоя жизнь способна преобразиться.

Как только я сажусь в машину к Дэвиду Спирсу, он начинает рассказывать о своей жизни. Ему около сорока, он недавно развелся и ненавидит всех женщин мира, а особенно – свою жену. Я предлагаю ему снять напряжение за тридцатку. Он сбавляет скорость, а потом бросает мне банку пива в знак закрепления сделки. Когда он сворачивает с дороги в лес, я напрягаюсь и незаметно проверяю его бардачок. Там пистолет.

С тех пор как мы съехали с дороги, он молчит, а потом просит и меня заткнуться. Его пикап явно не предназначен для такой глуши, в какую мы заехали, но он не обращает внимания на ветки деревьев, которые царапают двери автомобиля.

Спирс останавливается минут через пять и вышвыривает меня на улицу. Пока я пытаюсь встать с земли, он успевает выйти из машины и обойти ее спереди. Этот человек, обозленный на жену, решает выместить на мне свой гнев. Все понятно. Ему не нужен секс, поэтому платить проститутке необязательно. Он жаждет почувствовать свою власть, изнасиловать и унизить. Спирс хватает меня за волосы и тащит к багажнику, чтобы поглумиться над моим телом. Такое случалось в моей жизни столько раз, что я сбилась со счета. Тайра говорит, что ошибалась во мне и я не заслуживаю большего, чем имею… Ярость и алкоголь ослепляют меня. В следующее мгновение я жму на курок и даже не слышу звука выстрела. Все происходит точно так же, как и в первый раз. Я забираю его вещи, кое-какие деньги, бросаю машину и растворяюсь во тьме, чтобы осесть в одном из придорожных баров. Теперь мы ссоримся с Тайрой постоянно, и это очень плохой знак.

Через пару дней я сажусь в тачку очередного клиента. Чак Карскадон, кажется. Ему за сорок. Он всю жизнь проработал на ферме, а недавно нашел невесту и устроился на работу получше. В тот вечер Карскадон едет к своей девушке и по дороге решает развлечься со мной. Мы оба выпиваем лишнего. Я лезу на заднее сиденье и начинаю раздеваться, пока он ищет деньги. Он долго хлопает себя по карманам, а потом бросает в меня мятой десяткой.

– Сорок баксов, я же сказала.

– Ты не стоишь и десятки, – хохочет он и достает из-под сиденья револьвер.

Карскадон не собирается применять его по назначению. Просто хочет продемонстрировать силу и власть, чтобы я лучше выполняла свою работу, но я начинаю стрелять в ту самую секунду, когда он наваливается на меня.

Еще через неделю я встречаю Питера Симса. Пожилой мужчина, который любит порассуждать о боге. Он подвез меня однажды, а на этот раз, заметив, как я маячу на дороге, предлагает подбросить. Узнав, чем я зарабатываю на жизнь, Симс уговаривает меня отъехать в укромное место, и это удар под дых. Он казался таким милым человеком. Подобные ему не должны обращаться к проституткам. Я протестую, но он ничего не хочет слышать. В тот миг я уже чувствую какой-то азарт. Мне начинает нравиться тот ужас, который в последнюю секунду рождается в их глазах. Никто из них не ожидал ничего подобного от проститутки. Они ведь даже человеком меня не считали.

Я очень сожалею обо всем. Как бы я хотела никогда не брать в руки оружие, никогда не становиться проституткой. Но все они пытались причинить мне боль и изнасиловать меня. Я пыталась убежать. А если не получалось, хватала пистолет и начинала стрелять. Они выходили из машины. Большинство из них были голыми, потому что раздевались для секса. И я стреляла в них прямо из тачки.

Эйлин Уорнос

«Понтиак Санберд» Симса нравится нам с Тайрой, поэтому мы пару дней разъезжаем на этой машине, пока не попадаем в аварию. В пылу ссоры она въезжает в дорожное заграждение, и разлетевшееся на тысячу осколков лобовое стекло ранит мне руку, буквально вспарывает кожу. Какая-то сердобольная женщина из числа случайных свидетелей начинает причитать:

– Господи, вы живы? Сейчас вызову службу спасения.

– Немедленно беги отсюда, – велю я Тайре, и она пулей вылетает из машины, а я начинаю успокаивать прохожую и прошу ее никуда не звонить. Едва она уходит, я тут же сбегаю, бросив «Понтиак» на дороге.

В тот момент я думаю, что все кончено и со дня на день меня арестуют, но ничего не происходит. Правительство не считает за людей не только проституток, но и их клиентов. Однако дело все же заведено, а из-за этой аварии полицейские теперь знают, как мы с Тайрой выглядим.

Страх умеет как объединять, так и разделять людей. Тайре страшно, и она начинает во всем винить меня. Нас постоянно выгоняют то из одной, то из другой квартиры, а потом она не выдерживает и уходит. Жизнь окончательно теряет смысл, и я решаю убивать всякого, кто надумает причинить мне боль. Не помню, сколько их было. Обвинение утверждает, что я прикончила семерых, но я не могу всех вспомнить. Один из тех, кто пытался меня изнасиловать, оказывается полицейским. Остается только ждать, когда меня поджарят на электрическом стуле, но я почему-то все еще пытаюсь собрать по частям рассыпающуюся жизнь и каждый день звоню Тайре, умоляя ее вернуться. В конце концов она соглашается дать мне еще один шанс и прилетает от родителей во Флориду, чтобы в последний раз поговорить.

Мы проводим несколько прекрасных дней в одном из придорожных мотелей, возле которых всегда ошиваются дешевые проститутки, а напоследок я дарю ей кольцо и обещаю, что с этого дня наша жизнь действительно изменится.

– Ты не изменишься, Ли. Рано или поздно тебя арестуют, а я не хочу видеть, как на тебя надевают наручники, и