Охотница взялась за рукоять метательного ножа, вытащила из дерева, бросила в сторону любителя чёрного цвета. Сделав оборот, нож воткнулся в шею наёмницы, выбежавшей из-за угла.

— Награду делим на троих. — Рэда показала мужчине кольцо охотников за головами, орлиными когтями обвившее её средний палец.

— А третий кто? — улыбнулся мужчина и направил острие чернёного меча в сторону приближавшихся наёмников.

— Мой дядя. Он слегка медлительный.

— И очень злой, — послышался раздосадованный голос Имарда.

28 посевен 299 года эпохи Лунного Древа (сейчас)

Империя Этват, предгорье Дайяринн, город Омакпайя

Рэда повертела в руках меч. Не может же это быть оружие Тэфа. Тэф Фарадэис. Таким именем он представился. Черныш — так звала его Рэда.

Чёрные волосы, чёрная одежда, чёрное оружие. Черныш — кличка кота, что ловил крыс в конюшнях замка в Дэрдисе. Она прекрасно подходила Тэфу.

После того как они выпутались из передряги в логове Лезвий Оситши, Черныш нанял их, чтобы впутаться в ещё большую заварушку. Было весело. Оплата оказалась достойной. Больше они Черныша не видели.

Рэда присмотрелась к мечу. Похож. Цвет, форма, размер. Кажется, на навершии был выгравирован какой-то символ или рисунок…

На нужном месте обнаружилось изображение паука. Пока всё совпадало. А вот кожаная обмотка на рукоятке казалась новой. Рэда поковыряла её. Небольшой скол, оставленный топором наёмника из Лезвий Оситши был на положенном месте. Это, и правда, меч Черныша.

Но как оружие к ней попало, где его хозяин? Обрывистые воспоминания подсказали, что оно появилось во время какой-то потасовки. Но там вроде не было Черныша.

Охотница убрала меч в ножны, запихнула за ремень. Стоило заняться поиском хозяина оружия. Не то чтобы Рэда успела привязаться к Чернышу или жаждала вернуть ему оружие. Но именно с заказа Черныша начались все их последующие приключения в Омакпайе. И переправа, и склад с морокухом, и арест. Чутьё подсказывало, что это всё могло быть связано.

Но сначала нужно закончить с другими поисками.

Рэда чмокнула лошадь в нос и настолько бодро, насколько возможно при жутком похмелье, поволокла себя к выходу из конюшни.

Улицы Омакпайи встретили гамом и раздражающей суетой. Солнце нещадно било по глазам. Рэда отошла в тень прилавка с хлебом, всмотрелась в портрет, нарисованный рукой Вогэна.

Дикш. Мальчишке на вид было лет девять или, может, — пятнадцать. Охотница плохо разбиралась в возрасте детей. Мальчик выглядел худощавым, тонкие губы, большие глаза, нос как у отца — чуть с горбинкой.

Вогэн сказал, что шантажист принёс палец Дикша.

От запаха хлеба в животе громко заурчало. Рэда спрятала в карман пергамент, отдала пышнотелой торговке пару медяков за вожделенную буханку, оторвала горячую корочку и вгрызлась в свежий ржаной ломоть.

Жаль, не было возможности узнать какой именно палец отхватили мальчишке… Впрочем, много ли беспалых детей, сидящих в заложниках, можно найти в Омакпайе? Рэда скептически взглянула на улицу переполненную разношерстной толпой. Этватане, вируанцы, хэтаранцы, попрошайки, воришки, торговцы, воины, куртизанки, равнодушные, алчные, брезгливые, похотливые, завистливые. Омакпайя во всей своей разнузданной красе. Приют пороков. Бездонная яма утраченных надежд. Дикша придётся поискать. Далеко не факт, что первый же спасённый ребёнок окажется им. Да и жив ли Дикш? Кому нужен заложник, если шантажировать уже некого?

Рэда смяла портрет, замахнулась, чтобы выбросить. Бесполезно. Дикша не найти. Охотница вздохнула, развернула листок, ещё раз взглянула на лицо мальчика и запихнула бумагу в карман штанов.

Маленький шанс, крохотный, что Дикша ещё можно спасти. Словно огонёк светильника он брезжил в мире, погружённом во тьму. Словно огонёк светильника он в любое мгновение мог погаснуть.

Рэда убрала растрепавшиеся волосы за ухо. Пальцы коснулись подарка Вогэна, всколыхнув притихшие эмоции. Гнев. Бессильная ярость, которую не на кого было выпустить. В ухе висела лишь одна серьга-кинжал. Вторую Рэда кинула в погребальный костер, в котором сжигали тело палача.

Вогэн почти назвал имя шантажиста. Сварт! Насколько было бы проще, если б дядя и его бравая команда не вмешались! Возможно тогда, Вогэн остался бы жив. Сбежал бы по потайному ходу прочь из крепости, спрятался бы в далёких землях. Рэда бы не последовала за ним, не разделила его судьбу. Она бы не смогла всю жизнь прятаться. Но всё не должно было закончиться так!

Сосредоточиться. Она и так потеряла слишком много времени, отсиживаясь под арестом. Охотница прокрутила в голове последние слова палача.

Шантажист был мужчиной. Тем, кто мог спокойно бывать в крепости градозащитников, но не тем кто обитал там постоянно. Как охотник за головами? Или посыльный? Или орбэнарт? Или ещё свартова куча народу. Голова начала раскалываться от разбредающихся мыслей.

— Госпожа! Госпожа! Поделитесь хлебушком! Есть хочется! — жалостливо попросил оборванец, потянув Рэду за рукав. Карманник. Рэда уже видела этого мальчишку. Он ловко срезал кошельки у градозащитников, когда те арестовали охотников.

Рэда и не заметила, как карманник подкрался. Талантливый. Охотница опустила руку на кошель, проверяя на месте ли он. И, конечно, ухватилась за чью-то вороватую ручонку.

— Пустите! Не бейте меня! Пустите! Ааааа! Убивают!!! — заорала напарница мальчишки, пойманная за руку. У Рэды аж в ушах зазвенело от её истеричного фальцета. Воровка трепыхалась, пытаясь вырваться. Мальчишка схватился за ножны с чернёным мечом, непрочно закреплённые на поясе Рэды, выдернул их и со скоростью стрижа пустился наутёк.

— Сварт! — выругалась охотница, сильнее заломала кисть пойманной за руку девицы. Та вскрикнула уже по-настоящему, приподнялась на цыпочки, пытаясь уменьшить боль в вывернутом суставе. Рэда прижала её к стене, приставила нож к горлу. Паршивка перестала трепыхаться и начала заливать лезвие слезами.

Никто не вмешивался. Градозащитники в синих коттах бодро прошагали мимо, делая вид, что у них есть дела поважнее. Прохожим было плевать на то, как охотница собирается разбираться с попрошайкой.

Досада ржавым гвоздём скоблила по нервам. Воришка забрал меч. Рэда собиралась вытрясти из его подельницы всё о нём и о том, где можно его найти.

— Жить надоело, дрянь? — прорычала Рэда в лицо девице.

— Пожалуйста… — молила воровка. — Прошу вас… Не убивайте меня! Пощадите, госпожа.

— Оставьте её, Рэда, — послышался ровный голос Ши. Воровка перестала причитать и с надеждой уставилась за спину охотницы.

Рэда оскалилась в недоброй ухмылке. Конечно, единственный кому в этом городе было дело до ревущих девиц — случайно проходил мимо. Так Рэда и поверила. Наверняка дядюшка Имард послал Ши присмотреть за ней. Будто она — ребенок малый.

— Ты вора поймал? — бросила охотница, не оборачиваясь. Если Ши следил, то должен был видеть позорную сцену с тем, как её обокрали. И доблестно остановить преступника.

— Сбежал, — ответил Ши, — Но я