— Вивьен стала частью меня, не мне вам объяснять значение истинной для альфы. Называя ее мусором, покушаясь на ее жизнь, вы тем самым наносите прямое оскорбление своему вожаку. Предаете. Лжете. Выкручиваетесь. За это придется ответить, и в данный момент от вас зависит, насколько наказание будет суровым, — за все время лице Рэя не дрогнул ни один мускул. Холодное спокойствие. И только в глазах ощущается пекло. Там внутри все горит и кипит. Но он не позволяет эмоция выйти наружу. — Я жду признания, кто это сделал?

В ответ молчание.

— Свет моего сердца, не гневайся, пожалуйста, на них. Я сама помню мало что, после того как я увидела того человека, видения заслонили мою реальность. Я до сих пор, еще до конца в себя не пришла, — тишину разрезает робкий голос Шайны. — Кто бы это ни сделал, я уверена, он осознал свой проступок, и больше этого не повторится. В твоих силах прекратить распри в стае.

— Тот, кто это сделал, прекрасно подготовился, уничтожив свой запах. Все было продумано, и я расцениваю это не иначе как нож в спину. И нет, Шайна, инцидент не будет закрыт, пока виновный не понесет наказание. А раз стая, сейчас напоминает шайку трусов, то будут наказаны все. До тех пор, пока виновный не сознается. Не ты ли, моя дорогая, подсказала, как уничтожить запах, — бескостное неуловимое для глаз движение и он уже стоит возле Шайны. Поднимает ее голову за подбородок, всматривается в раскрытые от ужаса радужные глаза.

— Нет! Ты что нет! Рэймонд, это же я! — слезы текут рекой. — Как ты вообще можешь меня подозревать в подобном. Я старалась для тебя, чтобы Вивьен чувствовала себя тут более комфортно. Общалась с ней, — хрупкое тельце начинает содрогаться в судорогах.

— И ты не знаешь, кто это сделал? — его слова живые, холодные колючие. Невольно мороз проходит по спине.

— Конечно, нет! Я бы тебе сказала! Ты знаешь, я все рассказываю! Между нами нет тайн! — кричит, стонет, бьет себя кулачками по коленям.

— Сын, что за цирк! Все старые привычки забыть не можешь? — рявкает Чарльз. — Продолжаешь играть на публику! Ты уже не цирковой волк. Опомнись! Извинись и поблагодари стаю, что терпят твою так называемую истинную. Позор волку, иметь такую пару. А они поддерживают как могут. А ты представления устраиваешь?! Недостойное поведение, сын!

Выпрямляется резко. Встречается взглядом с отцом. Напряжение повисло удушающим мороком в зале.

— Какие милые речи, Чарльз, — ухмыляется. — Только альфа тут я, и кто не согласен, всегда может бросить мне вызов. В открытую. Я готов принять. Не стесняйтесь. Прямо сейчас, — окидывает взглядом присутствующих. — Что нет желающих выступить в открытую? Только как крысы действуете исподтишка. Тогда будьте добры, и дальше принимать участие в моих цирковых представлениях. Потому как закон тут я. Не ты Чарльз. Не ты Вальтер. Вы меня избрали. Вы давали клятву верности на крови. Ее значение всем известно. — Брат мы всегда тебя поддержим. Всегда встанем рядом с тобой. Но сейчас, отец прав, ты слишком большое значение придаешь падшей самке, — Вальтер встает рядом с отцом.

— Этот поступок — вызов мне. Прямое неповиновение. Я полагал, что могу доверять стае, а в итоге, ты Вальтер, зная последствия, не можешь контролировать себя и нападаешь на мою собственность. Покрываешь интриги, против меня.

— Что за чушь! — Вальтер орет так, что я вздрагиваю. Невольно вжимаюсь в кресло.

— Не пытайся меня одурачить, я чую твою ложь. Но у тебя не хватит смелости, рассказать правду, признаться, что утаиваешь и кого покрываешь. Трусость для волка — это низко.

— Бред! — рычит нечеловеческим голосом.

— Мое решение будет следующим, — отворачивается от Вальтера. Отмахивается, как от назойливой мухи. — Никто из присутствующих не покинет пределы этого дома, пока мне не представят виновного. И пока этого не произойдет, я более не желаю делить с вами один кров. И если в ближайшее время я не получу ответов на свои вопросы, методы станут жестче.

— Ты уйдешь с нееей? — Катарина тыкает в меня пальцем, губы дрожат. Сейчас она напоминает взрывоопасный коктейль ненависти, ярости, злобы.

— Именно так, — широко улыбается. Обманчиво нежно.

— Ты не посмеешь! — руки покрываются шерстью, уши удлиняются, она крадучись направляется в сторону Рэймонда, при этом сверлит меня волчьими глазами, пропитанными ненавистью.

— Стоять, — вкрадчивый тихий приказ. Катарина испуганно замирает. Пошатывается.

— Брат, что ты творишь? Из-за нее? Неужели зов настолько затуманил твой мозг? — Вальтер подходит к волчице, обнимает за плечи, шепчет что-то на ухо. Успокаивает.

— Мне жаль, твой разум настолько затуманен, что ты не видишь ничего, кроме ненависти, и не способен отдавать отчет в собственных деяниях, — Рэй пожимает плечами, медленно обводит их взглядом. Ощущаю его сожаление. Боль. Но внешне он по-прежнему невозмутим.

— Собственного отца под замок посадишь? — Чарльз издает смешок.

— Тебе отец, я бы настоятельно советовал покинуть город и вернуться к остальной стае в горах.

— О, уже гонишь, — скалит слегка пожелтевшие зубы, — Не сильно-то власть на голову надавила сынок? Не много на себя берешь? Почувствовал себя неуязвимым? — смотрит со злобным прищуром, — Так помни, с высоты, оно падать больнее. Эта самка несет горе, думаешь, избежишь злой участи? Выстоишь? Мой тебе добрый совет, умерь самомнение и гордыню.

— Чарльз, признателен за наставления, — улыбается, в глазах блестит озорной огонек, — И я в свое время достаточно шел на поводу у стаи. Это время закончилось. Будет или так как я сказал, или любой желающий вправе бросить мне вызов. Как я убедился, доброта приводит к своеволию. И более я не намерен объяснять свои решения. На данный момент стая показывает свою трусость, подлые желания плести интриги. Я это искореню любыми способами.

— Думаешь, все просчитал? Хватит сил завоевать новую территорию? Решил, что род людской тебя примет? — папенька подходит к Рэю, становится напротив, уперев руки в бока. — Ты для них всегда будешь чужак. Цирковой волк. Ты еще не знаешь, что есть предательство в чистом виде, но ты в полной мере познаешь его среди людей. И боюсь, что если ты не сменишь курс, то в скором времени нам всем придется скорбеть на твоей могиле. А ты приближаешься к ней семимильными шагами, сын. И недавний взрыв в самолете яркое тому подтверждение.

— Вау, каким ты видишь мое будущее, — в голосе улавливается горькие нотки, прикрытые весельем, — Спасибо за пожелания, Чарльз.

— Твой сарказм ни к чему, Рэймонд. Своими действиями ты подставляешь стаю. Ты подумал, чтобы с нами случилось, взлети ты на воздух? — фыркает. — Нет. Ты одержим своими идеями, одурманен самкой, и нет тебе дела до интересов стаи! С кем ты связался? Взял в союзники черную кровь? Водишь с ним дружбу. Встал на его сторону. Ты хоть осознаешь, во что ты нас втянул? — оборотень со злостью швыряет в стену стакан. — Я тут чтобы помочь тебе задать правильный курс. Ты еще молод, и в твоем положении, самое лучшее — это прислушаться к советам. Они даны не просто так.