Важно не только то, чтобы сигналы доходили до нашего мозга для привлечения его внимания, но еще и то, насколько плавно это происходит. Именно в этом аспекте система внимания связана с движением, а следовательно, и с физической активностью: те участки мозга, которые контролируют движения, одновременно координируют и поток информации.

Мозжечок – это часть старого, или примитивного, мозга, которая десятилетиями ассоциировалась только с управлением и координацией движений. Когда мы приобретаем какой-то мышечный навык, будь то удар ногой в каратэ или щелчок пальцами, за этим стоит напряженная работа мозжечка. Его объем составляет всего 1⁄10 всего мозга, но в нем содержится около половины наших нейронов. Это означает, что он очень «плотно населен» и постоянно занят активной деятельностью. Мозжечок поддерживает не только ритм моторики: управляя потоком информации и постоянно обновляя ее, он регулирует деятельность отдельных систем мозга, чтобы они работали плавно. У пациентов с СДВГ некоторые участки мозжечка меньше по объему, чем у здоровых людей, и часто неправильно функционируют. Вполне логично, что этот синдром может вызывать разрегулированность внимания.

Мозжечок посылает информацию в префронтальную кору и ее моторные зоны – центры мыслительной и двигательной активности. Однако на этом пути лежит важный сгусток нервных клеток – базальные ядра (ганглии)[44], которые действуют как автоматическая трансмиссия у машины и участвуют в интегративных процессах высшей нервной деятельности, в том числе выделении «ресурсов внимания» в соответствии с потребностями коры. Дофамин при этом работает как гидравлическая жидкость в коробке передач: если ее мало (как у больных СДВГ), внимание не может легко переключаться с объекта на объект и находится все время «на высокой скорости».

Многое из того, что ученые знают о базальных ганглиях, получено при исследованиях болезни Паркинсона, вызываемой нехваткой дофамина в этой области. Это заболевание нарушает способность пациента не только к координации движений, но и к сложным мыслительным функциям. На ранних стадиях эти дефекты выглядят как взрослые проявления детского СДВГ.

Последняя параллель очень важна, потому что сегодня, опираясь на убедительные научные данные, при самых ранних стадиях болезни Паркинсона психиатры рекомендуют ежедневный комплекс физических упражнений, чтобы снизить остроту симптомов. Исследователи вызывали эту болезнь у крыс, убивая дофаминовые нейроны в их базальных ганглиях, а затем заставляя половину из животных бегать на тренажерах дважды в день в течение десяти дней после «возникновения» заболевания. Невероятно, но уровень дофамина в мозге крыс-бегунов оставался в пределах нормы, а их моторные навыки не ухудшились. В одном из экспериментов, участниками которого стали страдающие болезнью Паркинсона, интенсивные упражнения улучшили их двигательные способности и настроение, а позитивный эффект сказывался еще как минимум шесть недель после исследования.

Я нахожу очень убедительной связь между движением и вниманием. Эти функции используют одни и те же нейронные пути, что объясняет, почему занятия каратэ хорошо сказываются на детях с СДВГ: они должны быть очень внимательными при разучивании новых движений и приемов, а это задействует и тренирует обе системы.

Вызывавшая многочисленные споры методика лечения дислексии (избирательного нарушения способности к чтению), наблюдающейся почти у 30 % пациентов с СДВГ, полностью основана на движениях, имеющих целью тренировку мозжечка. Лечение дислексии (dyslexia), диспраксии (нарушении координации движений, dyspraxia) и дефицита внимания (attention treatment), известное как методика DDAT, исходит из концепции, что нарушение способности мозга к координации движений может быть причиной проблем с двигательной функцией глазного яблока и, соответственно, вести к сложностям с чтением и письмом. Ученые знают, что большинство детей с дислексией показывают результаты гораздо ниже средних в тестах на функционирование мозжечка. Методика DDAT включает в себя тренировку простых моторных навыков дважды в день по 10 минут. В 2003 году британские исследователи протестировали эти методы на 35 детях с дислексией и объявили результаты «поразительными». В сравнении с теми, кто не проходил тренировки по системе DDAT, дети, полгода занимавшиеся по ней, существенно повысили скорость чтения и беглого письма. У них улучшились двигательная функция глазных яблок, мышление, а также физические характеристики, такие как ловкость и чувство равновесия.

Мой друг и коллега Нед Хэлловэлл использует методику DDAT (наряду с другими) в своем центре по лечению синдрома СДВГ, а также отмечает позитивный эффект от нее на собственном сыне. К тому же группа известных ученых из Колледжа медицины и хирургии при Колумбийском университете только что приступила к масштабному исследованию эффективности DDAT при лечении СДВГ.

Фармакологические исследования показали, что медицинские препараты, предназначенные для лечения СДВГ, нормализуют деятельность мозжечка и полосатого тела. Эти органы мозга играют важную роль в формировании внимания, как и в управлении движениями. Возможно, что тренировками двигательных центров мозга, нацеленными на улучшение его высших функций, мы когда-нибудь сможем снизить зависимость от лекарственных препаратов в борьбе с СДВГ.

Я никогда не занимаюсь своей бухгалтерией до октября. Каждый год я наполняюсь решимостью уложиться в сроки подачи налоговых деклараций. В начале января вроде уже собираю все документы для передачи бухгалтеру. Потом неизбежно обнаруживаю, что в них не хватает выписки из банка за какой-то месяц. Приходится звонить в банк, выпустивший мою кредитную карту, и просить копии. Дело вроде бы несложное, но оно убивает во мне весь первоначальный энтузиазм. Воспоминания о поиске злополучной выписки или покупке маленьких стикеров, которыми помечаются разные файлы, будут сидеть в голове еще несколько месяцев. Однако импульс потерян, а вместе с ним и моя мотивация.

В детстве, к счастью, у меня были строгие воспитатели, и, кроме уроков, в школе я изо всех сил занимался на открытом воздухе каким-либо спортом. Однако моя комната всегда была верхом беспорядка. Я постоянно все забывал, а тренер по теннису называл меня «самым последовательно непоследовательным игроком», которого он только видел.

Несомненно, у меня есть симптомы СДВГ. Но я никогда не знал об этом. В моем детстве этого термина еще не существовало. Если кто-то и задумывался тогда о дефиците внимания, то все приписывалось синдрому гиперактивности.

В качестве врача я впервые столкнулся с этим расстройством в 1980 году, когда преподавал в Массачусетском центре психического здоровья. Мне тогда показали 22-летнего пациента, который то лежал в госпитале из-за приступов ярости, то выписывался. Он рассказал, что подростком принимал лекарства против гиперактивности, но врачи уже давно отменили их. Тогда считалось, что подростки в связи с взрослением и половым созреванием просто «вырастают» из своего диагноза и далее держать их на стимуляторах опасно, так как может развиться привыкание. Я предложил молодому человеку вернуться к использованию того же лекарства, и у него снизились количество и острота приступов. Пациент почувствовал большое облегчение: он уже забыл, что может быть спокойным и сосредоточенным.