В его глазах пылает непонятный мне огонь. Он сейчас серьезен? Или просто пытается меня проучить? Показать, что бывает, когда дразнишь демона?

Я чувствую, как широкая ладонь Самира ложиться на мою талию, плавно движется по моему телу вниз, обхватывает ягодицу…

Возмущенная, я пихаю его в грудь. Но вместо того, чтобы оставить меня в покое или разозлиться, он зажимает меня у стены.

Ответом на это служит пощечина.

Что он себе позволяет, этот…!!!

Самира же мои действия лишь подстегивают, и он, с каким-то гортанным рыком, он погрузил свою руку мне в волосы и с силой сжал их у самой макушки.

Но вместо того, чтобы вскрикнуть, я гордо задирала голову и расправила плечи. Даже несмотря на то, что его голодный звериный взгляд обжигает сильнее любых прикосновений… И, кажется, распаляет что-то во мне.

Нет, весь этот пожар внутри… он будто инородный. Чужой. Я не могу… хотеть этого.

Поэтому, со всей силы я влепляю ему новую пощечину.

В ответ его пальцы смыкаются на моей шее и сдавливают её. Не достаточно сильно для того, чтобы причинить мне вред, но достаточно для того, чтобы я могла это ощутить.

Из моей груди вырывается сдавленный стон. Но причина ему отнюдь не боль или страх.

Самир понимает это. Возможно, понял ещё до того, как я сама успела осознать. И, прижимаясь ко мне всем телом, демон склоняется над моим лицом:

— Почему ты не говорила, что тебе такое нравится? — холодно спросил он.

— Знала бы раньше — сказала, — зло прошептала я, подавшись вперед и пытаясь обхватить своими губами его.

Но он отстранился. А затем, без лишних слов, резко развернул меня спиной к себе и подтолкнул к стене, заставляя опереться на неё руками. А я же с какой-то покорной яростью откликаюсь на каждое его действие. С нетерпением жду, пока он задерет юбки моего платья вверх. Вздрагиваю, когда его хвост обвивает мою лодыжку. С удовольствием выгибаю спину, когда он звонко шлепает меня.

Самир оттянул мои волосы назад, заставляя повернуться к нему лицом, и мы слились в страстном поцелуе.

— Разве мы можем…? — запоздало шепчу я.

Хотя, это звучит скорее, как уточнение, а не протест.

— Разве тебе не плевать? — бормочет он, припадая к моей шее и грубо её лаская, покрывая то укусами, то поцелуями, — Главное, не шуми.

С этими словами он провел своими пальцами по моим приоткрытым губам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— И в самом деле… тут ведь… так тихо… — путаясь в своих мыслях и утопая в ощущениях отрывисто поизношу я, стараясь дышать ровнее.

Внезапно Самир остановился и замер, словно что-то услышал в этой хрупкой тишине, нарушаемой только нашим тяжелым и сбивичвым дыханием.

— Ты права. Слишком тихо, — он резко отошел и странным обеспокоенным голосом произнес-, уходи отсюда. Быстро.

Я захлопала ничего не понимающими глазами, однако демон мягко, но настойчиво, подтолкнул меня к выходу.

— Что… что происходит? — произнесла я.

— Я не уверен, но лучше…

Договорить он не успел. В одно мгновение звук его голоса пропал. Уши заложило, а голова разболелась. Следующую секунду мир вокруг меня начал сужаться. А перед глазами все поплыло и почернело….

***

Я очнулась и тут же почувствовала холод, пронизывающий мою кожу мурашками. Мне оставалось только неприятно поежиться.

Я сидела на каком-то крайне неудобном стуле, с завязанными позади запястьями. И, судя по всему, сидела долго, учитывая, что руки, шея и спина порядком затекли. Моя голова лежала у меня на груди, а лицо скрывали от посторонних свисающие волосы. Что ж, это давало мне хоть какую-то фору, так как никто не заметил, что я уже пришла в себя. Правда, я ещё толком не понимаю, что это мне дает.

Сквозь пряди я разглядела помещение, в котором меня держали. Это было похоже на здание во время стройки: голые серые стены, пыль, проемы без дверей…

Рядом, на точно таком же стуле, в точно такой же позе сидел Самир. Я сделала вывод, что он был полностью обессилен, исходя из того, что он принял свою обычную демоническую форму и позволял отчитывать себя двум каким-то типам.

Они тоже были демонами, но по большому количеству звериных частей тела я поняла, что они явно уступали ему по званию и могуществу.

— Ты хоть что-нибудь можешь сделать правильно? — просипел один из бесов.

Его кожа была зеленоватой, а на шее красовалось подобие жабр. А крупное телосложение и огромное брюхо совершенно не мешали ему передвигаться, потому что он с завидной быстротой и силой ударил Самира по лицу.

Тот молчал, повиснув на веревках, которыми его обмотали. Неужели потерял сознание?

— Зачем? Зачем ты полез, куда не прошено? Или… вернее, в кого не прошено? — произнес второй демон, с козьими ногами и обильной растительностью по всему телу. И если первый похититель был крепким и тучным, то второй был высоким и жилистым.

Он подошел вплотную к Самиру и, обхватив пальцами его острый подбородок, задрал его голову вверх, заставляя смотреть в глаза.

Что ж, Самир явно был в сознании. Но его губы были сжаты в тонкую узкую линию, а в глазах горел яростный огонь. Однако, он все так же молча терпел все оскорбления и удары, которыми его осыпали эти двое.

— Зачем, я спрашиваю, а? — снова прошипел козлоногий.

— Захотелось. Так бывает, когда от мужчины в тебе больше чем… от козла… — усмехнулся Самир, за что получил еще один удар под ребра.

Даже мне стоило приложить все усилия, чтобы не вскрикнуть или не дернуться, но мой знакомый демон лишь зашипел, стиснув зубы.

Внезапно я услышала гул шагов. Они были громкими, четкими и размеренными. Их обладатель явно был уверен и решителен. Но я все же немного удивилась, когда в дверном проеме показался Рудрик Орсинский. Это что, все это похищение организовал супруг моей сестры?

За ним, бесшумно ступая, следовал Йост. Тот самый полководец, со шрамом на лице, которого оставил при нашем дворе король демонов. Бесы что, играют на два фронта? Вот же твари! Крайне неприятно, но весьма ожидаемо.

— Слова короля для тебя совсем ничего не значат, Сеймхейн? — вкрадчиво произнес полководец, подходя к Самиру.

— Король ничего и не говорил на этот счет, — насмешливым голосом отозвался Самир.

— А тебе все мало! Прибыв в Категан, ты первым же делом, ты решил поразвлечься с какой-то служанкой, — ехидно улыбнулся толстяк, — что за необъяснимая тяга к человеческим женщинам?

Служанкой? Какой ещё, мать вашу, служанкой? Меня это порядком разозлило. Когда он успел? Но затем я