Прежде всего это предопределяется географическим соседством. Затем даже самые лютые враги немцев не могут отрицать их огромной трудоспособности и умения работать дешевле других западноевропейских государств. Наконец, условия валютные, столь тяжелые для Германии при покупке ею товаров с Запада, уже теперь дают ей все преимущества в области сбыта товаров на Востоке. И не только Балтийские государства, но и Польша, ввиду ее общих границ с Германией, не могут дать для Англии всех тех обширных возможностей, которые таятся на Украине.

Ключи от Черного моря находились в руках Антанты, английский торговый флот, по сравнению со всеми другими, имел и до войны огромный перевес в торговых операциях по черноморскому мореплаванию. Украина не имеет непосредственных географических границ с Германией. При отсутствии же у Германии торгового флота она на долгое время отрезана от Черного моря.

То обстоятельство, что по тайному соглашению Франция имеет свои преимущественные права на экономическое влияние на Украине, также не является препятствием для Англии, так как Франция не в состоянии взять на себя и пятой части того, что надо предпринять для надлежащего и быстрого возрождения экономической жизни Украины. Да и вообще вопрос об этом секретном договоре известен лишь тесным правительственным кругам. Те же англичане, которые не принадлежали к этим кругам и в то же время интересовались Украиною, стали открыто высказывать свои взгляды по этому вопросу. Появилась даже на английском языке весьма интересная брошюра Бегнала Булля под заглавием «Украина» (The Ukraine).

Автор этой брошюры, большой английский патриот, выпустивший серию популярных памфлетов во время войны, изучил основательно литературу об Украине и проявляет большое знание украинского вопроса. Булль призывает английский и украинский народы к теснейшему единению и сотрудничеству.

Среди лиц, принадлежавших к секретариату Общества Лиги Наций, весьма заинтересовался украинским вопросом полковник Чепман-Юстон. Такие люди и в настоящее время продолжают следить за развитием событий, сохраняя веру в счастливое будущее Украины и в руководящую роль Англии при ее экономическом возрождении.

Большая доля участия в черноморском мореплавании выпадет и на долю Италии. Она первая снарядила регулярные товаро-пассажирские рейсы во все черноморские порты осенью 1919 года, вслед за занятием Одессы деникинской армией.

В румынских же портах теперь всегда дымятся трубы огромных американских пароходов-грузовиков. И если бы нашлась сила, которая укрепилась бы только в Одессе и Херсонщине и завела там порядок, то гвозди, шапки, обувь и одежда, не говоря уже о сельскохозяйственных машинах, которыми можно было бы наводнить этот район с моря и в которых так там нуждаются, были бы наилучшим средством для искоренения анархии и большевизма. Весть о таком оазисе быстро распространилась бы в соседних прилегающих районах, заставила бы задуматься всех тех, кто сейчас состоит в числе рядовых большевиков из-за соблазна вести хотя бы полуголодное существование. Гвозди и сапоги могут сделать больше, чем пушки.

Еще 25 августа 1920 года Лига Наций препроводила по адресу украинской миссии в Лондоне свое обращение к премьер-министру украинского правительства. В этом обращении генеральный секретарь Лиги, Эрик Дреммонд, предупреждал о предстоящем в ноябре съезде Лиги в Женеве и просил прислать акты, в которых выразилась воля украинского народа к самостоятельному распоряжению своими судьбами, а также документы о признании суверенности Украины другими государствами.

Работа при Лиге Наций специально входила в мою новую компетенцию юрисконсульта министерства. Но в данном случае вопрос шел о весьма серьезном шаге. Я обратился к Грушевскому за помощью. Он восстановил по памяти кое-какие данные о трудовом конгрессе. Затем я обратился к Шемету, прося его взять материалы у Липинского. К сожалению, Шемет мне ничего не прислал. Правительство прислало в Лондон документы о признании Украины Польшей, Финляндией, Латвией. Затем у нас в Лондоне были копии нот на имя Шульгина, которыми были аккредитированы при правительстве Центральной рады представители Франции и Англии[18].

Но зато не было достаточных цифровых данных о выборах во Всероссийское и Украинское учредительное собрания. А между тем как раз этот материал был особенно важен.

Доктор Олесницкий выехал специально из Лондона в Вену для собирания материалов. Но и ему не удалось раздобыть цифровой материал о точном количестве голосов, поданных во время выборов в Учредительные собрания за украинские списки.

Шелухин, который мог помочь мне и Олесницкому своими советами и указаниями, находился в это время в Риге.

Независимо от чисто юридических соображений, надо было явиться в Женеву на съезд Лиги и во всеоружии исторических данных. В этом отношении правительство сделало весьма удачный шаг, назначив Шульгина своим постоянным представителем при Лиге Наций. Но Шульгин был еще в Праге. Между тем надо было заблаговременно дать ответ на вопросы Лиги Наций.

19 октября этот ответ был послан за подписью моею и Олесницкого. Лига Наций едва успела его отпечатать и разослать членам съезда до открытия заседаний последнего в Женеве.

Шульгин настоятельно просил меня приехать в Женеву, где я уже застал его вместе с Коваленко, его сотрудником и ближайшим помощником.

Я взял на себя задачу ознакомления представителей английских колоний с положением украинского вопроса. Мои беседы с представителями далекой Австралии, Индии, Канады, Новой Зеландии имели то практическое последствие, что они заинтересовались ближе украинским вопросом и просили прислать им литературу.

Представителем пятой английской колонии, Южной Африки, был Роберт Сесиль, уже знакомый с украинским вопросом.

Интересно отметить, что из числа членов Лиги около трети составляют государства, в которых главным языком, и государственным, и разговорным, является испанский. Конечно, все представители этих государств владели и французским языком, на котором Шульгин со свойственной ему энергией и принялся знакомить их с украинским вопросом.

Вообще, я ограничился на сей раз лишь переговорами с названными колониями Англии, чисто юридической помощью Шульгину и передачей ему всех материалов о Лиге Наций и переписки украинской миссии в Лондоне с Лигою. Несмотря на то что Шульгин больше года перед этим был в отставке и жил в чешской деревушке, вдали от активной политики, он очень быстро освоился со всем материалом и положением, и я мог уже через несколько дней уехать из Женевы, считая, что исполнил свой долг и что дальнейшее мое пребывание в Женеве не представляется необходимым.

Наиболее интересным моментом для нас было заседание подкомиссии, которая готовила для пленума Лиги доклад об Украине и о кавказских государствах. Председателем ее состоял известный норвежский ученый, путешественник в полярные страны Нансен. Членами подкомиссии были представители Румынии, Греции (как черноморских государств), а также Испании и Австралии. Мы были приглашены для дачи устных объяснений по вопросу о границах Украины и устойчивости (stabilité) правительства в смысле степени его преемственности в отношении первого украинского правительства Центральной рады, равно как и по вопросу о генезисе самого первоначального правительства.