глазах, и это восхищение… Он восхищается мной, наслаждается, невозможно оторвать взгляд, мне мало… хочу любоваться им вечность. Резкий рывок… я взрываюсь, прижимаюсь к нему, меня трясет, сгораю в его объятьях и возрождаюсь.

Оказываюсь на спине, черные орхидеи ласкают обнаженное тело, а сверху Сальвадор, мои ноги у него на плечах и он движется, стремительно, сильно, глубоко, продлевает наслаждение, увлекает в черный океан запредельного удовольствия, все глубже и глубже. От наших тел исходят искры, энергии становятся единой субстанцией, что-то меняется, соединяется, связь крепнет и растет моя потребность в нем. Чувства… их так много, что, кажется, сердце не выдержит, оно переполнено до предела. А удовольствие все не заканчивается. Оргазм сменяется оргазмом, тела издают порочные звуки, а Сальвадор движется все быстрее.

— Твои клыки… пей меня… — шепчу ему в губы, утопая в черной бездне глаз.

— Сегодня не стоит, — и резкий толчок в меня до упора, до сердца, еще глубже. — Я выпью тебя иначе, mi estrella, — язык скользит по ушной раковине, — Подари мне свой свет.

— Бери, Сальвадор… бери меня всю, — выкрикиваю и понимаю, это правда, я раскрываюсь, отдаюсь не телом, душой, всем естеством. Я принадлежу ему, сейчас ощущаю это четко, безвозвратно, и мне это нравится. — Я так хочу тебя, — выгибаюсь навстречу, сжимаю его член, так чтобы прочувствовать каждую вену, чтобы вобрать в себя его страсть.

Он напрягается, становится во мне еще больше, еще тверже, двигается со скоростью, которую не уловить человеческому глазу. Резко, сильно, раскрывая меня еще сильнее, открывая новый уровень наслаждения, его так много, что оргазм пронзает душу, стирает шрамы с сердца, он испепеляет, выпивает до дна и исцеляет. Изливается в меня с порочным, сладким стоном, я с жадностью ловлю звуки его голоса. Самая желанная мелодия на свете. Орхидеи осыпают нас золотой пылью. Бархат цветов переплетается с нашим экстазом, кажется, мы уже в облаках, парим, объятые черным пламенем. Это и есть полет душ, агония наслаждения, единение.

Мы лежим в тишине, тела сплетены и я слушаю биение его сердца. Оно рядом, кажется, держу его в ладонях. И все еще пребываю в прострации, тело еще содрогается от удовольствия, и сложно поверить в реальность, что я действительно это испытала. Мысли все еще объяты дурманом, хоть и проявляются проблески здравого разума.

Сальвадор привстает на руках, убирает спутанные волосы с моего лица. Наклоняется к губам. Кладу палец на его губы, на миг прикрываю глаза от их гладкости и упругости.

— Не стоит изменять своим принципам, ты ведь не целуешь еду.

Наклоняет голову набок. Долго смотрит мне в глаза, на губах порочная улыбка. Резко поднимается, обнаженный, совершенный, освященный светом луны. Дивное видение, услада для глаз и моя погибель.

— Попробуем, — томный голос проходится по нервным окончаниям.

— Что попробуем, ты о чем вообще?

Невинно пожимает плечами, в глазах загадочный блеск.

— Надо собираться. Твой брат нас ждет.

***

Сальвадор продумал все. У него в автомобиле оказалась новая одежда для меня и для него. От костюма вампира вообще остались лоскутки, а у меня уцелела блузка, но явно не в таком виде нам надо представать перед братом.

— Как заботливо и самоуверенно, а если бы послала тебя куда подальше? — надеваю новые джинсы, волосы упали на лицо, стараюсь не смотреть на него.

Все не дает покоя вопрос, что означает вот это его «попробуем»? Похоже, пока я точно не получу ответа. А ведь любопытно, что скрывается в его вампирской головушке.

— Я учел все возможные варианты, — оказывается сзади и проводит рукой по моим ягодицам.

И все, словно надавил на невидимую кнопку, снова разгорается пожар внутри, так что уже я готова на него наброситься.

— Мы непременно продолжим, mi estrella, — шепчет у меня над ухом. Звуки голоса… так и тянет раствориться в них…

С ним я меняюсь, бесповоротно, безвозвратно, князь будто стирает ластиком старую Кэрол, уничтожает все, что не давало мне дышать полной грудью. Дарит ощущение свободы, и глупо лгать самой себе… мне это нравится…

Только… это ведь все временно. Страсть пройдёт, и на первый план выйдут обиды. Нам никогда не преодолеть препятствия. Тень его дочери всегда будет стоять между нами.

Зажмурилась, прогоняя подступающую к глазам горечь. Прав он, горькая я, как и вся моя жизнь. Не знаю, собирался ли князь меня действительно поцеловать, но я намеренно отгородилась. Ведь если поцелует, я пропаду в тех чувствах, что и так расцветают во мне стремительно. С каждым его взглядом, словом, жестом, я увязаю в его тьме, хочу этого и боюсь. Потому что дороги назад уже нет. А дальше боль… ничего нормального между нами быть не может. Волшебный секс — да… а больше… нет. И в одночасье мои же чувства будут резать и кромсать меня.

— Не стоит себя накручивать. Живи здесь и сейчас, а будущее… оно в любом случае от нас скрыто, — прижимает меня спиной к своей груди, так тесно, так близко… и все равно стена, мне кажется, я ее ощущаю физически. Она становится практически незаметной в моменты интима, а потом возникает вновь.

— Встреча с Артасом сейчас. Я ее не хочу, — перевожу тему. С той ситуацией мы ничего сделать не можем. А вот брат… это более реальная проблема.

На улице уже светает. Мы провели в саду всю ночь. И я бы лучше осталась там.

— Все будет отлично, mi estrella, — подмигивает мне и увлекает к дому.

— Ага, мне бы твою уверенность. Артас о многом не знает, и лучше, чтобы и не узнал, — сжимаю его ладонь.

— Я в курсе, — князь абсолютно спокоен и расслаблен.

А я трусиха. Ведь родной человек, и так страшно, будто в каком-то преступлении собираюсь признаться.

Только мы поднялись по ступеням дома, как Артас сам открыл нам дверь, будто ждал на пороге.

— Привет! — выдавила из себя улыбку, и еще сильнее впилась в руку вампира.

— Доброе утро хозяину дома, — князь поклонился.

В этот момент на Сальвадора упал луч восходящего солнца. Заиграл в его волосах. Вампир поднял голову вверх и подставил лучам лицо. Солнце озарило его облик, сделало еще прекрасней, если такое возможно, длинные загнутые ресницы, в темных глазах отблески золота, и соблазнительный изгиб губ. Дыхание перехватило, залюбовалась видением.

Насколько мне известно, солнце пагубно для вампиров. Пусть и не убивает, но явно лишает силы, а тут он будто питается энергией, расцветает.

— Сальвадор Ортега, — князь протянул руку моему брату.

— Артас Ди Торрес, — волк пожал руку. От меня не ускользнуло, что он тоже с интересом наблюдает за приемом вампиром