Лиззи положила в кружку большую ложку сахара и, размешивая, перебралась к столу.

— Могу я вам помочь?

— Да я уже почти закончила. Но можешь подать мне вон ту коробку, что на полу, чтобы я сложила туда баночки и отнесла в машину.

Лиззи сходила за коробкой и стала ее заполнять.

— А что, у Бена в скобяной лавке и в самом деле все это разбирают?

— Сметают до единой. Народ верит, что покупает местный продукт — пусть даже от женщины со странным акцентом и цветом кожи, как старое дерево. — Она подмигнула Лиззи, беря в руки коробку. — Можешь поехать со мной.

— В хозяйственный магазин?

— А что? Может, не так уж и плохо побыть на людях. Пусть знают, что ты интересуешься чем-то еще, помимо Фреда Гилмэна.

— Если честно, мне надо сделать одно дело. Или, по крайней мере, попытаться сделать.

Сняв очки, Эвви принялась протирать их фартуком.

— Очередная встреча с агентом по недвижимости?

— С этим — на следующей неделе. Я так надеюсь. Нет, кое-что другое. Есть за мной один должок.

Подождав, пока «универсал» Эвви погромыхает вниз по подъездной дороге, Лиззи сняла ключ с крючка за дверью в прихожей и направилась в то единственное место, где она еще не смогла заставить себя побывать — в аптечную лавку Альтеи.

Приземистый каменный домик был построен еще в 20-х годах XIX века как винодельня, будучи сложен из кусков неотесанного гранита, подогнанных друг к другу, точно пазл. За долгие годы это строение чем только не служило: и сухим погребом, и гончарным складом, и даже мастерской для квилта. Впрочем, к тому времени, когда бабушка решила расчистить помещение и обустроить там свой аптечный магазин, оно уже давно стало универсальным хранилищем. Альтея внесла немалую лепту в этот уголок фермы, создав из него нечто удивительное, словно явившееся из сказки: проложив извилистую каменную дорожку, поставив шпалеру с плющом и украсив окна ящиками с цветами. В пору своего расцвета ее магазинчик привлекал клиентов со всей Новой Англии. Теперь же оконные ящики пустовали, дорожка заросла сорной травой.

Как же много воспоминаний было заперто в этом крохотном пятачке!

Ключ в замке повернулся легко, однако дверь за годы разбухла и поддалась лишь после нескольких толчков. Невольно поежившись, Лиззи вошла внутрь. Окна были заметены дорожной пылью и песком, пропуская снаружи лишь тусклый свет. Впрочем, этого было достаточно, чтобы увидеть, что все внутри покрыто тонким слоем пыли, а углы затянуты паутиной. Шагнув к выключателю, Лиззи поморщилась, заслышав под ногами тихий хруст мышиного помета. Она щелкнула выключателем, и потолочные светильники, заморгав, загорелись. Около трети лампочек вышло из строя.

Лиззи внимательно осмотрелась. Здесь мало что изменилось с тех пор, как она уехала. По задней стене сплошь тянулись полки, по бокам от передних окон стояли застекленные шкафчики, в центре помещения громоздился большой рабочий стол. И лежала «Книга Альтеи» — словно поваренная книга, только заполненная рецептами снадобий от всевозможных немощей и хворей.

Лиззи взяла в руки книгу, ощущая все тот же прилив благоговения, что испытывала всегда к дару Альтеи как целительницы. На мгновение она уловила в воздухе смешавшиеся ароматы бергамота и лаванды, слабые и мимолетные — словно вздох, на миг повисший в воздухе. Что это? Знак приветствия? Одобрительный кивок? Или это всего лишь ее воображение? Лиззи не могла с уверенностью ответить на этот вопрос. Но стоило ей открыть книгу и начать листать страницы, она поняла, что это и не важно. Важно то, что она здесь и собирается сделать доброе дело. И Альтея каким-то образом это знает и этому рада.

Страницы были плотно исписаны рецептами. Там были сборы для лечения колик, судорог, ночной потливости, разодранных коленок и боли в суставах. Наконец, нашелся рецепт и чая от мигрени. И все же Лиззи не нужен был рецепт — ей был нужен готовый продукт.

На полках осталось уже совсем немного: несколько флаконов с пробкой-капельницей да немного баночек для мази. Лиззи передвинулась к ящикам, где Альтея хранила особые, индивидуальные снадобья, запаянные в полиэтиленовые пакетики, скрупулезно снабженные ярлычками и сложенные в алфавитном порядке недугов. В считаные минуты просмотрев пакетики, Лиззи нашла то, что искала — чай от мигрени.

Она посмотрела на дату, указанную на ярлычке, — но чернила слишком выцвели, чтобы можно было что-то прочитать. Время значительно снижало действие трав — равно как ослаблял его и доступ света с воздухом. Но эти снадобья хранились в герметичных пакетах в темном шкафчике. Если повезло, в них сохранились хотя бы частично их целебные свойства. Ну, а если нет — они хотя бы не причинят никакого вреда.

Лиззи уже хотела покинуть магазин, но тут ей в голову пришла идея. Она повернулась обратно, пробежала глазами по полкам и, наконец, нашла масло бергамота и масло шалфея мускатного. Сунула в карман несколько синих бутылочек, уже составляя в голове инструкцию по применению. По несколько капель из каждой скляночки нанести на теплый компресс или же добавить в кастрюлю с кипящей водой, чтобы шел ароматный пар. Успокаивающее и лечебное дополнение к бабушкиному чаю.

* * *

К тому времени как Лиззи доехала до аптеки, где работала Пенни Касл, толпа людей, пришедших в кафетерий на ланч, стала заметно рассасываться. Пенни суетилась за стойкой, прибирая тарелки и доливая, кому нужно, кофе. Выдав чек мужчине в рабочем полукомбинезоне и кепке с эмблемой «Patriots», она, наконец, заметила Лиззи.

За всплеском удивления последовала приветливая улыбка. Пенни указала Лиззи на свободный табурет перед стойкой. Та подошла ближе, однако садиться не стала. Вместо этого Лиззи достала из сумочки небольшой крафтовый сверток и вручила Пенни.

— Я нашла это у Альтеи в аптеке и решила вам принести.

Пенни вгляделась в ярлычок на свертке, и лицо ее засветилось радостью:

— Господи! Это ж мой чай!

— Там только три пакета, но я принесла все, что было. Возможно, за годы он отчасти утерял свою силу, так что, наверное, лучше заваривать его немного дольше, чем вы привыкли. А еще я приложила к нему масла для ароматерапии, которые, мне кажется, тоже должны вам помочь. В свертке есть записка о том, как ими пользоваться.

— Мне даже не выразить словами, как это ценно для меня! Сколько я вам должна?

— Считайте, это подарок, — легко отмахнулась Лиззи. — По доброй памяти.

Пенни протянула ладонь через стойку и пожала Лиззи руку:

— Я знаю, что вы не собираетесь здесь оставаться, но все же как замечательно снова вас видеть в Сейлем-Крике. И видеть то, как вы похожи на свою бабушку. Она бы вами гордилась!

Возвращаясь домой, Лиззи ощущала в себе удивительную легкость. С того дня, как она вернулась в Сейлем-Крик, мало что изменилось в лучшую сторону — но привезти для Пенни Касл ее целебный чай было и хорошо, и правильно. Вроде бы мелочь — всего горстка сухих трав да пара масел. Но для Пенни это была далеко не мелочь. Для нее это означало облегчение страдания, помощь в том случае, когда традиционная медицина оказывалась бессильна. И для человека, мучимого постоянной болью, это должно было казаться настоящим чудом. Не так ли когда-то Альтея ощущала себя — творительницей чуда?