уставились две пары глаз. Вершинин и Долохов, устроились в кабинете первого, сидели, попивали коньяк, пока смертные работают.

— Вика, вы очаровательны! — тут же растянулись губы Фёдора в улыбке.

— Спасибо, Фёдор Михайлович, — холодно поблагодарила я, отметив, что Назар, недовольно глянул на друга.

Он встал из кресла, отставив почти полный бокал. Значит, не пил, всё же приятно, что намеривается, продолжит вечер.

— Китайцев, я расселила, все претензии утрясла, должны быть довольны, — продолжила я, — с подчиненными внушительную беседу провела. Есть ещё поручения ко мне.

— Нет, ну что вы Виктория, не смею вас задерживать, — растянулся в улыбке Федор, оглядывая меня, снова этим масляным взглядом.

— Тогда до завтра, — и я вопросительно глянула на Назара, подошедшего ко мне.

— Конечно, конечно, — всё ещё светясь улыбочкой, кивнул Фёдор.

— Вик ты иди, подожди меня внизу, — сказал Назар, открывая мне дверь, — я пару слов Фёдору Михайловичу скажу, и пойдём.

— Хорошо, — кивнула я, ещё раз попрощалась с Фёдором, вышла и прикрыла дверь.

Я никогда не подслушиваю чужих разговоров, никогда, никогда! Но вот сейчас, не удержалась, и прильнула к двери.

— Федь, какого хрена! Я же просил! — услышала, как заворчал Назар.

— Прости, друг, но она просто восхитительна! — отозвался Фёдор. — Не могу перестать представлять, какая она под платьем!

Я скривилась от этого замечания. Вот же нахал!

Послышался шорох, и скрип сдвигаемой мебели, потом воскликнул Фёдор:

— Назар, да чего ты, в самом деле? — как то сдавленно вышло.

— Советую, даже в мыслях не касаться Вики, если дружбой нашей дорожишь, не смотреть, не думать о ней не смей! — рычал Назар.

— Да что так, всё серьёзно? — обиженно проговорил Фёдор.

— Вот именно, — подтвердил Назар, — серьёзно!

— А как же…

— Федь, ты готов просрать нашу дружбу, ради того чтобы указать мне сейчас, моё место? — насмешливо вдруг произнёс Назар.

Не очень поняла в этом моменте, да и приближающийся голос Назара, говорил о том, что пора ретироваться, и я быстро поспешила на лестницу, а оттуда в лобби, встала возле зеркала, и поправила причёску, обновила блеск на губах. И тут же сзади показалась высокая фигура миллионера, и я не смогла скрыть улыбку, потому что рада была его видеть, и за слова его, о которых вроде и не должна была знать, была благодарна.

— Идём, Птичка? — спросил он, подойдя сзади, и огладил мои плечи, спустился ладонями вниз. Сжал запястье с браслетом, при этом пристально разглядывая меня своими карими глазами.

Сейчас они были темны, видимо он ещё не отошёл от разговора с Фёдром, и разговор этот был ему не приятен. И взгляд его немного жёгся, словно отголоски гнева, это искорки костра, которые разлетаются повсюду. Но в тоже время, руки его нежно гладили мои, и горячее тело позади, посылало возбуждающие импульсы, и мне впору замурчать, как кошке, и прижаться, но я стойко приняла эту ласку.

— Идём, — кивнула я и переплела наши пальцы.

И Назар только сжал их, совсем не стремясь разжать руку, даже когда мы вышли на улицу.

— Наш столик в ресторане ещё ожидает нас, — напомнил он, и уверенно повёл меня к припаркованному автомобилю. Но я слегка притормозила.

— А может, прогуляемся, такой чудесный вечер! — предложила я.

Вечер и в правду был шикарный. Теплый, неспешный, летний. Отель стоял в центре города, в исторической его части. Здесь даже на дорогах сохранилась брусчатка. И вокруг было много красивых зданий, конца восемнадцатого, девятнадцатого веков. Дворянские особняки, переделанные сейчас в магазины, и рестораны, тем не менее, не утратили свой истинный вид, и выглядели, как и тогда, только в современном антураже. И целая длинная улица выстроилась из них. С каменными дорожками, и коваными перилами на ограждениях и лестницах. До самой широкой набережной, можно было неспешно идти в вечерних лучах солнца, и наслаждаться беседой. И пусть наше свидание началось не очень удачно, думаю, что дальше будет лучше.

— Почему бы и нет? — согласился Назар, и наши пальцы так и остались, переплетены, когда мы двинулись, к виднеющейся на горизонте, узкой полоске белеющих перил набережной.

— Я читала, что ты родом из маленького подмосковного городка? — спросила я, когда молчание затянулось, хотя с ним и молчать было приятно. Мы медленно шли по красочным вечерним улочкам, разглядывая витрины магазинов, и просто наслаждаясь, обществом друг друга.

— Читала, — усмехнулся Назар, кинув короткий взгляд на меня, — это когда мои ягодицы разглядывала?

— Нет, разглядывала я их позже, — тоже улыбнулась я, — сперва изучила весь устный материал.

— Да интернет! Нигде не скрыться, — посетовал он.

— Да, мы долгое время с семьёй жили в закрытом военном городке, — всё же ответил он. — Хороший такой светлый, уютный, где все друг друга знали. Потом когда в Москву переехали, я был в шоке от её размеров. Помню, ездил от школы на тренировку, по часу на метро, потому что расстояние было огромным. Но человек такое существо, ко всему привыкает, и уже Москва, воспринимается мной как родная, и не кажется такой большой.

— А наш город тебе и вовсе маленьким кажется, наверное, — вставила я.

— Он напоминает мне мой родной город, такой же уютный и зелёный, — ответил Назар, и это было так приятно, что у такого человека, повидавшего, скорее всего большую часть мира, в сердце живёт память о родном уголке.

— Ты сентиментальный, — рассмеялась я.

— Это ты так на меня действуешь, — признался он, притягивая меня за талию, и чуть сжимая, — я уже и забыл, когда вот так гулял, и что в простой прогулке, столько удовольствия.

— Ну, это понятно, — фыркнула я, — тут либо миллионы, либо прогулки!

— Точно, — хохотнул Назар, руки обнимающей меня за талию он так и не убрал, просто ослабил, чтобы мне было удобнее идти.

А мне было и так удобно, когда он боком своим прижимался, и телом опалял, и я совсем не против была, более этого тесного контакта.

Рядом сновали люди. Кто-то спешил по своим делам, кто-то как мы прогуливался, радуясь погожему вечеру. И мы шли поглощенные друг другом. Да определённо прогулка была отличной идеей.