Или не простого.

Антигравитатор бросило вниз, и я подскочила на месте.

– Изабелла? – Снова молчание.

Мне вдруг стало страшно. Вглядевшись в отражение на лобовом стекле, я увидела, что глаза Изабеллы закатились. Это могло говорить только об одном: сейчас, в эту самую минуту, кто-то взламывает её разум.

На смену страху пришёл гнев. Не дожидаясь, пока бывшая спасительница задушит меня или разобьёт голову своей механической рукой, я сама пошла в наступление. В одно движение оторвав сиденье, я размахнулась и ударила Изабеллу по шее, чуть ниже черепа. Именно это место было уязвимо у всех андроидов, и женщина не стала исключением. Захрипев, словно сломанный синтезатор, Изабелла изогнулась неестественной дугой.

Управление она, разумеется, отпустила, и аэрокар тотчас же начал терять высоту.

Я нанесла ещё один удар, прежде чем перехватила руль и выровняла курс. Изабелла упала на сиденье, и её голова безжизненно опустилась на грудь.

«Добей, не будь дурой!» – велел мне внутренний голос. Да, она была совсем как человек. И нет, тот, кто взломал её, определённо не оставил бы меня в живых.

В шее Изабеллы уже виднелись электроды, и мой удар должен был стать последним. Я замахнулась, но в этот момент она взмолилась о пощаде.

– Пожалуйста, не делай этого! – Голосовые схемы были повреждены, и женщина заговорила низким басом. – Я ведь спасла тебя, разве ты забыла?

Её полные боли глаза взглянули на меня сквозь паклю пергидрольных волос. Неужели я ошиблась?! Эта мысль кинжальным лезвием вонзилась в моё сердце, и я замерла, продолжая держать орудие убийства над головой.

– Я ни в чём не виновата, – произнесла Изабелла. – Пощади меня, Лин!

«Лин» – звук этого имени вернул меня к жизни. Короткое слово из трёх букв, приносящее смерть.

– Кажется, я представилась как Харпер, – грозно сказала я и одним точным ударом по шее снесла андроиду голову. Кто бы ни проник в её сознание, он больше не сможет мне навредить.

Если только я не разобьюсь о землю минуты через три. Лайнер продолжал падать, а за ним уже летела стайка патрульных дронов. Ещё немного, и они принудительно переведут машину в режим автопилота, конечно, если успеют. И тогда неизвестно, что будет хуже: быстрая смерть или утомительные разборки с полицией.

Решительно выкинув тело Изабеллы с водительского сиденья, я взяла управление. Рванула штурвал на себя, и огни Нова Соуля, приблизившиеся на опасное расстояние, вновь оказались за завесой облаков.

«Остановите аэрокар, немедленно!» – увидела я сообщение, замигавшее на передней панели.

– Простите, ребятки. – Сдвинув брови, я сосредоточилась на полёте. – Не сегодня.

Я посадила антигравитатор за городом. Обливаясь потом и хромая, я вылезла из жаркой кабины и с наслаждением подставила лицо моросящему дождю. Нова Соуль остался далеко позади. На востоке виднелись джойфермы, оснащённые гигантскими по протяжённости солнечными батареями, на западе высились радары, медленно поднимающие свои головы, точно волоски на теле великана. Прямо передо мной было поле, засеянное чем-то невнятным.

Я оторвалась от преследования и удачно посадила аэрокар с почти пустым баком – не правда ли, чудо? Можно было бы и порадоваться, вот только сломанная нога доставляла жуткий дискомфорт, а отсутствие цивилизации наводило на мысль о том, что это поле вполне может стать моим последним пристанищем.

Попив и умывшись из фляги Изабеллы (интересно, зачем андроидам вода?), я залезла обратно в кабину и отключила освещение. Было жутко, но я понимала, что так меня дольше не обнаружат.

– Вот мы и остались наедине, приятель, – прошептала я, доставая из-за пазухи «НОМАД». В темноте он светился зелёным глазком, и этот свет был единственным источником освещения на многие километры вокруг. Маленькая звезда у меня на ладони.

Прицепив датчик к виску, я положила испорченную конечность на коробку передач и откинулась на спинку пассажирского кресла. Я понимала, что это последнее моё путешествие, вот только как уговорить разум остаться в теле Харпер? Да, это нечестно по отношению к ней, но я тот ещё паразит. Даже потеряв всё, я продолжаю барахтаться и искать спасение за пределами своей реальности.

Меня больше нет. Нет жизни, нет цели, нет дома, крыши над головой, здоровья, материальных ценностей. Интересно, если взять мою разваливающуюся на части оболочку за сто процентов, какой процент составляю я сама? Я – помнящая о том, что я Лин из пробирки? 10 %? 1 %? Или 0,01 %? И что тогда путешествует между всеми этими вселенными: наш разум или душа?

Это были те вопросы, на которые Абра Хо так и не дал ответов.

«Если когда-нибудь я снова увижу тебя, – думала я свою последнюю мысль в этом теле, – то обязательно скажу: "Эй, Абра, а я была там, на поверхности. И я видела всё. Только я тебе ничего не расскажу, потому что ты говнюк". Да, это будет хорошая месть».

Почувствовав привычные вибрации пространства вокруг, я выкатилась из своего тела.

Харпер избивали. Жестоко, расчётливо и явно не получая отпора. Пока не получая. Вновь ощутив себя целостной и полной сил, я перехватила летящий в челюсть кулак и с наслаждением заломила руку противника. Смахнула чёлку с лица и взглянула в глаза этой твари, посмевшей тронуть мою девочку (да, именно так я относилась к своему воплощению). Интуиция не подвела – это была Дженезис сигма-13.

В её глазах отпечатался страх – женщина явно не ожидала получить отпор.

– Что, сука, нежданчик? – спросила я, сплюнув ей под ноги. «Сейчас я оторвусь на тебе по полной программе. За все мои унижения».

Я заломила руку ещё сильнее, и Дженезис закричала. Но никто ей не поможет, ведь она сама отвела меня подальше от посторонних глаз.

Очень хотелось сломать ей руку. Более того, я могла это сделать, ведь в голове Харпер неожиданным образом обнаружилась целая библиотека книг по анатомии человека. Но вместо этого, повалив Дженезис на землю, я изо всех сил придавила её шею коленом.

– Зачем? – произнесла я всего одно слово, но максима не могла говорить. Её глаза наливались кровью, а хрящи хрустели под натиском. Немного ослабив удушение, я повторила свой вопрос.

– Э… ксл, – произнесла она.

Всё понятно. Так вот зачем она привела меня сюда: банальное женское соперничество, чёртова ревность. Я отпустила Дженезис и рассмеялась. Интересно, если рассказать ей всю правду, она поверит?

– Давай так: побежишь со мной на поверхность, и он твой, – предложила я и замолчала, ожидая реакции.

– Ты что, сдурела?! – Сигма-13 смотрела на меня как на умалишённую. Она держалась за шею, а её голос был хриплым. – Ты хоть знаешь, что там?

– Что? Ну вот что там? – с вызовом перебила я, и Дженезис прикусила язык. – Ты не знаешь… Никто не знает.

По правде говоря, мне не нужно было её согласие. Добровольное согласие. Поджарая стерва не взяла с собой походную сумку, а значит, и оружие. Понадеялась на свои кулаки. А вот Харпер была умнее; с того момента, как Сивил дал ей карборасщепитель, она не расставалась с ним ни на минуту.