– А тетя Эличка? Она же врач.

– Но не стоматолог же! Она-то первая скажет, что тебянадо везти к врачу.

– А если мама решит со мной к врачу пойти?

– Да некогда ей будет. Тебя поведу я! Мама хотела,чтобы я сперва поехала с ней в офис, а уж оттуда по магазинам. Но чемдожидаться ее в офисе, я самоотверженно повезу тебя к врачу. Нам дадут машину,мы вместе зайдем к врачу…

– Ой, зачем?

– Чтобы дядя Володя ничего не заподозрил. А потом мывместе выйдем, меня отвезут к маме, а ты будешь свободна как ветер! А вечеромсозвонимся, может Воздвиженский сам тебя на дачу отвезет.

– Но что мы будем делать у врача?

– Профилактический осмотр. О, я скажу маме, что разтакое дело, то я заодно тоже покажусь доктору, перед поездкой.

– Тошка, ты настоящий друг!

– А ты думала!

Лев Александрович был зол и разочарован. Права Римма,провинция есть провинция. Что за мещанские предрассудки, дура! Не хочет и ненадо, подумаешь, цаца… Небось стесняется, может, белья хорошего еще неприкупила, или вообще забыла как это делается… Но черт побери, эти капризызаводят и здорово заводят… Ничего, цаца, я тебя обломаю… Я не я буду, если еене трахну.

Лев Александрович редко получал отказы от дам и девушек. Ивовсю пользовался своим служебным положением в общении со слабым полом, правда,никогда никого к этому не принуждал, не мстил, если вдруг случалась осечка, вседелалось легко и мило. Он как бы между прочим предлагал, а уж их дело былосоглашаться или отказать. Никогда не обещал златых гор, но делал поблажки,изредка небольшие подарки, если девица задерживалась в фаворитках, повышал ейзарплату… А потом осторожно давал что-то понять жене, и та зачищала территорию…Впрочем, она нередко делала это и без его желания. Тогда он бесился, пыталсябунтовать, но Римма Павловна давно нашла на него управу.

Марго снилось детство, дача в Цхнетах, соседский козленокГайоз, мама и Эличка, целыми днями варившие ароматное варенье, особенно Марголюбила кизиловое… Крики мацонщика дяди Вано: «Мацони, импортный мацони!»Очевидно, он считал, что заветное слово «импортный» повышает ценность продукта…Марго любила эти сны, но, просыпаясь, всегда пугалась – как правило онипредвещали что-то важное в жизни, далеко не всегда хорошее. Вот и теперь,испугавшись, она проснулась. Было еще совсем темно, значит, часа три, зажигатьсвет и смотреть на часы было лень. Даня тихо спал рядом. Однако спать больше нехотелось. К чему бы этот сон? К отъезду Тошки? Может быть. Данька прав, хорошобы на недельку махнуть куда-нибудь… В принципе это возможно… Спасибо ему, чтонадоумил меня провести время с Тошкой… Он чуткий, умный, с ним хорошо… Мынаверное правильно сделали, что съехались… Впрочем, посмотрим, как будет вгороде… Нет, не хочу думать про осень, люблю лето, даже когда жарко… Как иногдабывало жарко в Цхнетах… А Нуцико летом с нами никогда не жила, вечно торчалагде-нибудь на раскопках… Один раз взяла меня с собой, но мне там непонравилось… Сидели люди в какой-то яме, осторожненько разрывали землю, что-тосмахивали кисточкой с черепков, фу, это не для меня… Зачем копаться в прошлом,когда так интересно, что будет в будущем, раз в сто интереснее, чем в прошлом…А кстати, я обязана все-таки разобрать папины бумаги, не дело, чтобы онивалялись под роялем… Но не сейчас, потом… Мне отчего-то жутко заглядывать вдневники, но, с другой стороны, там может быть что-то интересное для историковего творчества… Томас Вель хочет писать его подробную биографию, и бездневников ему не обойтись, но мало ли что там обнаружится, нельзя просто взятьи передать их в чужие руки. А может, попросить Нуцико? Она умная, тактичная…Сегодня же спрошу ее, и если она согласится… Пусть сделает первоначальныйотбор, а потом я посмотрю… Она же не чужая… но в то же время не так близка котцу, как я… Да, это хорошая идея… Иногда бывает полезно проснуться среди ночи…Раньше, когда я так просыпалась, в голову лезли тревожные противные мысли, асейчас нет… Наверное, потому что рядом Данька… Как глупо, мы женаты почти пятьлет, а я только сейчас начинаю его узнавать… Наверное, я дура, и ничего непонимаю в людях. Возникший вдруг из американского небытия Алексей… Нормальный,не слишком счастливый, хоть и удачливый человек… И Тошка как-то сразу принялаего… Она вот умная. Не то, что я… Хотя все думают, что я жутко умная… Значит, янеплохо справляюсь с ролью умной бой-бабы… И только одного человека мне неудалось провести, он сразу понял, что я на самом деле слабая… Он вообще видитменя насквозь, человек-рентген… Фу, название какого-то американского ужастика…

А он нежный на самом деле… Она закрыла глаза, увидела еголицо, обалдело счастливое и какое-то беззащитное, что ли… Нет, нельзя, об этомнельзя думать, тем более лежа рядом с мужем, любимым мужем, между прочим, илюбящим, а ураган может все только разрушить… Лучше буду вспоминать детство…Странно, вспоминая детство, я всегда в первую очередь вспоминаю Грузию…Тбилисскую квартиру Элички или дачу в Цхнетах… Колокольчик мусорщика… Крикимацонщиков… Нет, дядя Вано с импортным мацони был в Тбилиси, а в Цхнетах былдядя Шалва, ну, конечно, как я могла спутать… А еще в Цхнетах приезжал иногдана ослике старьевщик… Ах, как мне нравился ослик, я так мечтала на немпокататься… А когда приезжал папа, какой это был праздник, собирались егодрузья, мама и Эличка готовили стол… А иногда дядя Гурам, тоже композитор,сажал нас в свою голубую «волгу» и вез куда-нибудь, то к знаменитому садоводуМамулашвили, где на деревьях висели гранаты величиной с голову ребенка… То вКахетию, где у дяди Гурама был дом и местные крестьяне приветствовали его какнастоящего князя… Он и был князем. А что может быть прекраснее Кахетии осенью,когда собирают урожай… Если речь заходит о библейских пейзажах, я почему-товсегда представляю себе Кахетию… А Гия, мой любимый Гиечка, он как-то взял меняза руку и повел куда-то, мы шли мимо виноградников, здоровались со всемивстречными, почему-то в основном нам попадались старые женщины в черном, ипришли на какую-то пустошь, где паслись… два ослика и ослица с тремя ослятками…Боже мой, моему счастью не было границ! К осляткам Гия меня близко неподпускал, боялся, что ослица меня лягнет, а на одного из осликов посадил, и якаталась на нем целых двадцать минут.

– Гиечка, как ты узнал, что я об этом мечтала?

– А я такой, умею угадывать, о чем мечтают маленькиедевочки…

Прошло уже много лет с его гибели, а сердце все равно болит…Бедная, бедная Элико… Черт, я кажется, уже не засну… Она повернулась на другойбок и тут Даня во сне положил руку ей на плечо. Как приятно, подумала она изаснула.

А утром она опять забыла о дневниках отца. Слишком многодругих забот.

Тошка с Тасей легко осуществили задуманное: их обеих Володяотвез к зубному врачу.

– Виктория! Какими судьбами? У тебя болит зуб? –приветствовал Тошку старый симпатяга-доктор Моисей Израилевич. – А что этоза барышня с тобой? Подружка?