Время, когда они исчезли из поля зрения и шли, Виталина потратила на то, чтобы хоть немного прийти в себя от удивления.

Нелли открыла двери первая, сделала шаг и сдвинулась в сторону, пропуская Алексея.

— А вот и мы!

Ялицкие замерли, но жевать не перестали. Такие своеобразные частично подвижные конструкции под общим названием: «Опа-на».

Первый поднялся старший Тайсон, протянул руку для приветствия.

— Привет. Я Сергей.

— Алексей. — Он пожал ладонь, перевёл взгляд на другого парня, всё ещё жующего неспешно и как-то отрешённо, словно и забыл, что всё ещё ест.

Толик с трудом проглотил кусок пирожка, резко встал и ответил на рукопожатие.

— Так это ты Алексей Евпаториевич?

— Видимо, я.

Виталина не успела представиться. Отошла от подоконника и уже открыла рот, чтобы назвать своё имя, как неожиданно хлопнула дверь. В комнату вошла ЖанЭд и без церемоний отвесила Нелли подзатыльник.

— Засранка неблагодарная. Замуж она вышла!

Алексей хотел заступиться за Нелли, но не успел сказать и слова, получил точно такой же подзатыльник. Его голова резко дёрнулась, чёлка упала на лоб, закрывая удивлённые и даже слегка обиженные глаза.

ЖанЭд обошла их и пригрозила кулаком.

— Ты тоже засранец. Увёл мою девочку без спроса. Небось, как воры какие-нибудь расписались в сумерках, в подвале и без свидетелей. Позорище!

Бросив короткий взгляд на Нелли, ЖанЭд прочитала по её губам: «рисовательная морда» и невольно ухмыльнулась. Эта морда оказалась гораздо старше, чем она предполагала. Муж Кузи по возрасту был ближе к ней, чем к своей малолетней жене. ЖанЭд удовлетворённо кивнула: пожалуй, для непоседливой, обделённой любовью Нельки — это идеальный вариант.

ЖанЭд больше не распускала руки, но продолжила громогласно возмущаться, расставляя на столе блюда с едой, поглядывала в сторону молодожёнов. Уходила на кухню и возвращалась, не переставая костерить их и позорить. Через открытую дверь до них долетали обрывки фраз, часть из которых услышали и скорбящие посетители, и персонал.

Принеся бокалы, ЖанЭд в два размашистых движения откупорила бутылку шампанского и наконец затихла. За столом повисла тишина, нарушаемая постукиванием вилок по тарелкам. Возможно то, что они сейчас ели, было заготовлено не для праздника, но аппетит не демонстрировала только Виталина, в этом кафе она наотрез отказывалась съесть даже яблоко.

Виталина рассматривала Алексея украдкой, боясь показаться невежливой, а вот её маму правила хорошего тона не волновали, та смотрела на него пристально, изучающе. Сканирующим бесстыжим взглядом напоминала Нельку.

— Когда расписались, предатели?

Нелли придвинулась к Алексею, обхватила за плечо его руку, лежащую на столе.

— Вчера.

— Кузя, ты беременна? — встрял Сергей, подмигивая так явно, что заметили все.

Толик приподнялся, чтоб увидеть живот Нелли.

— Да вроде худая, как вобла.

— Я не беременна, — отвергла их предположения Нелли.

Виталина отложила книгу, оставив в качестве закладки салфетку.

— Это неожиданно. А как же… последний звонок? — Она не хотела при муже Нелли произносить имя Нодара, сомневалась, что он вообще знает о существовании этой многолетней «болезни».

Нелли на мгновенье растерялась, Алексей почувствовал, как над его локтём сжались тонкие пальцы, интуитивно накрыл её руку своей ладонью. ЖанЭд наблюдала за ними, уловив этот жест, едва заметно улыбнулась. Потребовала, хотя бы кратко обрисовать роспись в загсе, и заставила пообещать, что первой, кому они покажут фотографии, будет именно она.

Рассказывал в основном Алексей, Нелли иногда вставляла свои реплики, дополнила рассказ укатившимся кольцом и переставшей писать ручкой. Алексей освободил одну кисть, чтобы есть, другую руку так и оставил в заложниках Нелли, переплёл её пальцы со своими и держал не отпуская, всё время, пока ЖанЭд выпытывала подробности, а Ялицкие задавали каверзные вопросы. Уже через час он тоже называл их Тайсонами. Виталина в основном молчала, попросила показать кольцо и расстроилась, что оно такое простенькое, одним коротким взглядом умудрилась пошатнуть уверенность Алексея в правильности выбранного украшения. Нужно было всё-таки искать с черепушкой.

ЖенЭд постоянно выходила, руководила персоналом, на кого-то покрикивала, так что слышно было на улице, и возвращалась в кабинет. Скорбная делегация уже покинула большой зал, забегали торопливые официанты. Через час ожидались следующие поминки, кухня не переставала гудеть. ЖанЭд распоряжалась быстро и решительно, бросала короткие реплики, будто руководила парадом. Иногда отдавала приказы прямо из кабинета. Выглядывала в открытые двери, оставаясь одной ногой на праздновании рождения новой семьи, а другой — на похоронных посиделках.

— Паразит, куда салфетки так фильдеперсово сложил? Юбилей, что ли? У людей бабуля скончалась.

Или:

— Танюха, зараза, ложки блестеть должны. Увижу пятно, будешь вылизывать каждую.

Отругав нерасторопных официантов, вернулась за стол. Залпом осушив бокал шампанского, нашла взглядом Нелли.

— Я тебя, паршивку, всё равно не прощу, что про замужество своё не сказала и с Лёхой заранее не познакомила. Никогда, — отрезала она и тут же добавила: — Завтра, может, прощу.

Нащупав огурец на тарелке, откусила и перевела взгляд на Алексея. Он не стушевался, смотрел на неё так же прямо, неосознанно продолжая поглаживать большим пальцем ладонь Нелли. Не задумывался, кого этими движениями больше успокаивал, её или себя. Необычная громоподобная женщина его не пугала и не раздражала, наоборот — понравилась с первой же минуты знакомства.

ЖанЭд, подпёрла кулаком щёку и громко вздохнула.

— Засранец, конечно, но красив, собака такая. Надеюсь, у ваших детей будут такие же космические глаза.

Нелли ухмыльнулась.

— Будем плодиться, пока не появится потомок с зелёными очами, — она повернулась к Алексею, чмокнула его куда-то в скуловую кость. — Да, Алексей Единомышликович?

Он слегка приподнял брови, едва заметно улыбнулся, но промолчал.

ЖанЭд удовлетворённо кивнула.

— Ладно, так и быть прощаю вас. Любовь, блин, она такая. Как шарахнет по башке, пиши пропало. Всё по боку. Хорошо, что вы додумались до загса дойти и вообще выползли из спальни.

В последней фразе явно промелькнуло что-то личное. ЖанЭд не распространялась о том, как на свет появилась Виталина, настаивала на версии с урожайной капустой. Но, зная ЖанЭд, Нелли не сомневалась — она любила, бурно, до безумия и всего однажды. Такой уж у неё был характер — она не распылялась на мелкие симпатии и посредственных мужчин.

Пока они праздновали в кабинете «дорого-богато», в зале сменились три потока скорбящих, Виталина почти дочитала «Гордость и предубеждение», а Тайсоны успели обсудить с Алексеем упражнения для укрепления трапециевидных мышц и выудили из него обещание вместе посетить чемпионат России по боксу.