— Уверена, что Льюис Пен отблагодарит за упорство и труд? Учти, этот человек прикидывается заботливым и внимательным.

Анри пристегнулся по требованию обаятельной бортпроводницы в нежно голубой шапочке. Светловолосая девушка улыбнулась и перешла к следующему ряду.

— Засомневался в моих качествах постоять за себя? Глупо так думать, ради цели я горы сверну, вот, — смело заявила Веста и передала Анри две папки. — Ознакомься. Подобрала несколько вариантов помещений под студию и для офиса. Учтены все пожелания — подальше от Золотого Дворца. Карина, моя подруга, набросала смету. Цифры получились внушительные, так что изучай, потом скажешь, что понравилось, а что нет.

Рассматривая фотографии, Анри оценил работу Весты. Она собрала адекватные по цене предложения о продаже. Заинтересованный он смотрел на фотографии и не заметил, что самолет разогнался и взлетел, а когда опомнился и стал высматривать здание аэропорта и окно, через которое наблюдала за взлетом Бетт Андре, то ее стало невозможно увидеть.

Анри вздохнул:

— Освободи три дня в графике, желательно выходные, и забронируй на эти даты билеты в Город.

Веста раскрыла ежедневник:

— Расписание слишком плотное, чтобы ты мог позволить себе отдых. Встречи с прессой, рекламные фотосессии и акции, посещение местных фан—клубов. Билли говорит, что корпорация переиздала пять пластинок и готовит к выпуску шестую с бонусами. Не знаю, где они нашли записанный материал, но по плану Группа должна продать за концерты очень много копий…

Веста фломастером написала цифру. Анри чуть не стошнило.

— Кому нужен второй экземпляр наших альбомов? Пластмасса! Послушал один раз —понравилось — выбросил, не понравилось — тоже выбросил. Льюис Пен мечтает, чтобы на горячих новостях успеть использовать все возможности, а я хочу, чтобы мне освободили две пары выходных, — упрямо заявил Анри и отвернулся.

— Неправильная ты «знаменитость», — Веста снова открыла ежедневник. — Вчера грезил, как важна для тебя музыка, а сегодня демонстрируешь привычки обыкновенной зазнавшейся звездульки. И прежде чем ругать «Пена» посчитай, сколько нулей стоит приписать к вкладу на твоем банковском счете!

— Я всегда таким был, к твоему сведению. Расспроси Фелла, узнаешь много интересного. И нули на счете меня не интересует. На покупку студии и на новые туфли для Мадлен хватит.

— Да ладно, — Веста повысила голос. — За три дня нашего общения, нет за шесть, ты вздумал открыть мне глаза на правду о знаменитом мистере Анри Смите… Так… Так… Анри Смит любит покупать булочки и кофе у соседа—пекаря, живет на окраине, хотя имеет средства приобрести апартаменты у Золотого Дворца, женится на наследнице и бежит от нее! Вот, кажется, подобрала!

Веста постучала резинкой карандаша по нужным дням.

— Выходные на текущей неделе устроят? Если нет, то жди следующий месяц. Теоретически можно освободить пятницу, субботу и часть воскресенья до репетиции. Фелл подменит тебя на радио и в фан—клубах. Выбирай даты!

— Все варианты, — упрямо ответил Анри и встал. Ему захотелось размяться после взлета. Он чувствовал дискомфорт в воздухе, и всегда предпочитал твердость и уверенность под ногами. — В первый «отпуск» встречусь с семьей, во второй — сделаю Бетт Андре официальное предложение, — он мечтательно вздохнул. — А третий мы проведем на Острове. Все, я решил, Льюис Пен и так слишком часто меня эксплуатировал!

— Не говори так категорично, Группе предстоит все лето работать.

— Мне все равно, вот захочу и сорву выступление, Пен понесет убытки, а я буду злорадствовать!

Веста закрыла ежедневник и с чувством расслабления вытянула ноги:

— Ты ненормальный! — воскликнула она. — Вспомнишь о фанатах и раздумаешь срывать концерты. Больной, усталый, в депрессии, выйдешь на сцену и отработаешь программу.

— Обвиняй меня в безумии, если хочешь. Но да… Ты права… Пен получит свое. А я подарю радость людям. На минуту, на час. Все они мечтают услышать и увидеть Группу, ощутить контакт с нами. Чувство долга останавливает, и только поэтому я не готов бросить контракт Пену в лицо. Я оставлю за сценой мысли о душевной боли и ненависти, как делал всегда, и порадую зеленую чашу выступлением.

— Не буду напоминать о ненормальности, но от каждой новой фразы Анри Смита меня бросает в дрожь! — Веста улыбнулась. Анри скрылся за занавеской.

Новый день. В ее жизни. Подсознательно Бетт Андре радовалась, что ее вознесли. Многие во дворце завидуют ее положению, но им никогда не стать наследником бабушки. Пока жива Бетт Андре.

В парке давно рассвело, ветер хлопал приоткрытую створку. Небо затянули тяжелые тучи. Бетт Андре загрустила. Украдкой глянула на пейзаж за окном с надеждой увидеть солнце хотя бы днем. Нет, не единого просвета… В солнечные и ясные дни она могла горы свернуть от радости, а в пасмурные — замыкалась в себе, думала о настоящем, будущем, о разлуке с Анри Смитом, о смерти мамы…

Бетт Андре отбросила одеяло и вытянулась, чтобы размять затекшую за ночь спину.

С сегодняшнего дня официально вступало в действие жесткое расписание, составленное помощниками бабушки. Эдвард назвал их рекламщиками, или другим словом, Бетт Андре не помнила каким точно, слишком много событий случилось за последнюю неделю: проводы Анри, после которых она несколько ночей подряд ревела, бесконечное число пресс—конференций с ответами на одни и те же вопросы, тайное посещение заседания Большого Совета и концерт в детском приюте. Воспитанники мистера Морриса показали спектакль. Его поставили специально для «наследницы».

Директор во время просмотра не стеснялся на лесть и вещал королеве на ухо новости о Саши и Мэгги.

— Девочек «спасла» мисс Элизабетта! Ваша внучка смогла разглядеть необыкновенный талант к музыке у старшей сестры и тягу к танцам у младшей.

Действительно, Мэгги мечтала стать хореографом. Бетт Андре поручила Энни позаботиться об этом и девочку записали в престижную частную школу.

— Конец учебного года! — воскликнула директриса, желая отказать в приеме. — У нас приличное заведение, места заботливые родители «проплачивают» заранее…

Энни кокетливо улыбнулась, достала из элегантной сумочки письмо за подписью королевы и пояснила:

— Мэгги — девочка, которую удочерила наследница.

Угрюмое выражение на лице женщины за столом сменилось на жизнерадостное. Губы расплылись в солнечной улыбке, а очки в дорогой оправе подскочили ко лбу:

— Если так, мы зачислим девочку. Примем в подготовительную группу. На лето. Только обещайте, что королева лично посетит школу.

Энни загадочно посмотрела на нее, встала:

— Не сомневайтесь. Вас известят о визите. До свидания.

Директриса взглядом указала Энни на место в лотке, где родители оставляют папки с документами, затем выбралась из—за стола и, не прекращая улыбаться, открыла дверь кабинета. Она лично проводила посетительницу до выхода. В коридоре нечаянно зацепилась краем пиджака за куст папоротника в горшке. За неловкость извинилась. Энни учтиво попросила не волноваться.