— Почему ты не готова? — недовольно спросил он.

Фаня помахала рукой, надеясь разогнать видение, однако не тут-то было — тощий парень в шапочке с помпоном никуда не исчез.

— Ты кто? — с ужасом спросила Фаня.

— Ну здрасте! — недовольно произнес парень. — Перепила ты, не иначе? Я тебе звонил в дверь несколько раз, никакой реакции! Хорошо, мне твой сосед открыл.

— Ты как сюда попал?

— Ты забыла, что сама дала мне ключ? Да что с тобой сегодня?! Ты вообще знаешь, который час?!

— А который час?

Фаня глянула в окно — там была темень.

— Семь утра! — хмыкнул парень. — Нам давно пора!

— Куда?

— Бегать! Ты не готова, что ли? Нельзя нарушать режим и пропускать тренировки!

Угу, сообразила Фаня, видимо, он перепутал меня с Брониславой, которая имеет обыкновение бегать по утрам.

— Собирайся быстрее! — скомандовал парень. — Мне скоро на работу, ничего не успеем!

Фаня схватилась за голову — представить, что человек может сам, по собственной воле, пребывая в трезвом уме и доброй памяти, встать в семь часов и отправить себя в раннее холодное утро, она решительно не могла.

Нет, она бы встала в семь (наверное), но только в случае чего-то крайне важного — например, если бы ей предложили написать сенсационный репортаж или взять интервью у Брэда Питта. А тут вовсе не Питт, а какой-то волосатый чудило в трениках.

— Ну что, идем? — недовольно спросил Бронин знакомый.

«Ты ведь хотела вжиться в ЕЕ жизнь! Так что давай! Морду за Броню тебе уже расквасили, теперь осталось только научиться бегать по утрам, как она!»

Фаня мысленно просклоняла себя по всем падежам, потом встала:

— Подожди меня за дверью, я оденусь.

Выйдя в коридор одетой, она сказала:

— К покорению мировых рекордов готова. Только я не Броня, если ты до сих пор не заметил. Меня зовут Стефания.

Парень задумчиво улыбнулся и махнул рукой.

Фаня поняла, что он ее не слышит — в ушах у него торчали наушники от плеера. Да и судя по всему, ему было неважно, Броня перед ним или нет.

Когда вышли во двор, Фаня ахнула — настоящая ночь и чертовски холодно!

На безлюдной набережной шел снег. Бежать оказалось трудно — сбивалось дыхание, кололо в боку, но Фаня яростно подгоняла себя. Незнакомец с наушниками несся впереди, и она никак не могла его догнать. Они пробежали три квартала, потом повернули назад.

У дома Брониславы парень, не снимая наушников, пробормотал: «До завтра!» — и поспешил к соседнему парадному.

Мокрая, взъерошенная Фаня, тяжело дыша, еле поднялась на четвертый этаж. Кошки встретили ее радостным мявканьем. Фаня рухнула на кровать. У нее болело все и сразу: голова, мышцы и душа. Она взглянула в зеркало и ужаснулась — глаз действительно заплыл, а лицо от бессонной ночи осунулось. М-да… Видел бы ее сейчас Петя!

Немного отлежавшись, она пошла на кухню, чтобы выпить кофе, и застыла в изумлении — посреди кухни делала фуэте тоненькая девушка в трико. На приветствие Фани девушка отозвалась, не прекращая двигаться. Раз — и она пробежала галопом, два — села на шпагат, после чего сообщила, что ее зовут Варя.

— А… Так это ты Варя! — кивнула Фаня. — Ясно.

— Откуда ты знаешь? — спросила Варя и закинула длинную ногу куда-то за ухо.

— Тебя ночью просил вызвать поддатый мужик!

— Юрик? — сильно взволновалась Варя. — Почему же ты меня не позвала?

— Ну здрасте, время было, между прочим, половина первого!

— Это вопрос жизни и смерти! — схватилась за голову балерина. — Мне нужно было поговорить с ним! Ты же ничего не знаешь! Ты, наверное, живешь у Брони? Она предупреждала меня. Кстати, Броня пришла бы на помощь хоть бы и в три часа ночи!

— Вот Броня пусть и ходит по ночам, — обиделась Фаня, — а я по ночам сплю.

— Неужели ты никогда не любила? — горько улыбнулась Варя.

Фаня смутилась и не нашлась, что ответить.

На кухню вошла старушка с младенцем на руках. Это была одна из тех старух, что обсуждали вчера некоего Юрия.

— Познакомься, это моя бабушка! — пояснила Варя.

Старушка благосклонно улыбнулась и принялась рассказывать Фане всю свою жизнь. В течение следующих тридцати минут Фаня узнала много различной информации — о самой старушке, ее сестре, с которой они проживают в одной комнате, а также их непутевой внучке Варваре, в частности о том, как плохо обошелся с ней Юрик, который «только представляется художником, а на самом деле — законченный подлец, а Варька — вот дурища! — родила от него ребенка, а теперь все трое сидят у нас с сестрой на шее, хотя пенсия не резиновая!».

Фаня несколько раз пыталась вырваться из цепких рук старушки, но не тут-то было — бабушка не давала ей уйти, вставляя в развернутое жизнеописание новые подробности.

Дело осложнилось с приходом второй Вариной бабушки, которая с удовольствием поддержала «беседу» и взялась дополнить сестру на случай, если та что-то забыла рассказать.

Во время нескончаемого повествования Фаня обратила внимание на младенца — симпатичный лысый мальчуган месяцев семи. Ее поразил его взгляд — какой-то грустный, умудренный и ни разу не «молочный». Как будто дите уже все про эту жизнь понимало — и про то, что бабки больные на всю голову, и про то, что мать со странностями, а отец безответственный.

Чтобы развеселить младенца, Фаня подмигнула ему и сделала «агу». Дите в ответ взглянуло строго — дескать, не люблю фамильярностей и дурацких агу. Фане даже стыдно стало, и она мысленно перед печальной деткой извинилась.

Наконец старушки отпустили совершенно обессилевшую Фаню.

Она вернулась в комнату Брони, так и не выпив кофе.

Фаня настолько устала, что даже не смогла бы сейчас собраться и переехать в отель. Подумала — может, отложить это до завтра?

К тому же, оглядев комнату Брони при дневном свете, Фаня нашла ее совсем не мрачной — конечно, все очень скромно, но чисто, уютно. На полках в шкафу много книг, всюду красивые свечи, комнатные растения: герань, фиалки, большие жирные фикусы! Было видно, что Броня старалась украсить комнату, сделать пространство обжитым и уютным.

«Во всяком случае, день здесь прожить точно можно», — решила Фаня и завалилась с книгой на диван.

После обеда она гуляла по городу (вернее сказать, ковыляла на полусогнутых, потому что после утренней пробежки у нее нещадно болели мышцы), а вернувшись домой, позвонила маме с Васей в Вологду. Поговорили довольно мило, Фаня сообщила, что находится в Питере, правда, про истинную цель, вернее, бесцельность своего пребывания в Петербурге сказать не решилась, соврала, что приехала в командировку. Мама посетовала, что все нормальные люди уже готовятся к Новому году и только ее непутевая дочь мотается по командировкам за несколько дней до праздника. На вопрос о Пете Фаня уклончиво ответила, что у него все отлично.