– А если что-то случится?

– Буду считаться пропавшей без вести. Между прочим, в Campbeltown у сэра Пола Маккартни ферма. Он даже песню сочинил про этот городок.

– Ты любишь «Битлз»? – я вспомнил «битловский» ринг-тон на мобильном Влада.

– Не то чтобы люблю… Так, нравится пара песенок, – Кэт достала салфетку и высморкалась. – Что-то у меня голова трещит, уж не разболелась ли я.

После того как я с жадностью расправился с омлетом, Кэтрин попросила проводить ее в номер. Выглядела она действительно неважно. Ее знобило. Она разделась и залезла под одеяло. Я пошутил, что лучшее лекарство от простуды – это страстные объятия мужчины или лекарство клана Макбет [55] . Но она лишь слабо улыбнулась в ответ и попросила принести бокал горячего пунша.

Я сменил юбку-килт на привычные джинсы и спустился в бар.

Хозяин таскал коробки с продуктами из подъехавшего минивэна. Ожидая, пока он закончит, я вертел в руках мобильный. Подмывало написать сообщение Симоне и гордо поделиться победой. Бестактно и жестоко, конечно, но почему-то именно ей хотелось рассказать, что я чувствую себя победителем, словно завоевал неприступную крепость вражеского клана. И скоро вернусь с богатой добычей. Да, Антуан, ты допился и несешь полный бред. Я засунул телефон поглубже в карман и уселся за стойку бара. Наконец хозяин закончил свои дела и приготовил пунш.

Когда я вернулся в номер, Кэт спала. Я поставил стакан на тумбочку у изголовья кровати, предварительно подложив две салфетки, чтобы стук дна о столешницу не нарушил сон девушки.

Было около одиннадцати вечера. Дождь выбивал мягкую, еле слышную дробь по стеклу и подоконнику. Голова Кэт покоилась на подушке, волосы разбросаны. В свете прикроватного бра черты ее лица казались суровыми и немного грубоватыми. Как странно сон меняет лицо. На нем как будто проступает все то, что мы скрываем днем, прячем за улыбками. Недаром многие супруги спят в разных комнатах. Я еще раз вгляделся в лицо девушки и поймал себя на мысли, что пытаюсь что-то прочесть в ее чертах, расслышать что-то в прерывистом дыхании. Сон – прибежище наших кошмаров, неисполненных желаний и грез. Кэт тихо вздохнула и перевернулась на другой бок, одеяло сползло с ее плеча.

Я поправил одеяло, выключил свет и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Долго стоял на улице, курил, вглядываясь в темноту и размышляя о странном совпадении: Кэт хотела показать мне городок, в котором любит уединяться Пол Маккартни, сочинивший песню «Let it be». Хотя что тут странного, в Англии, куда ни сунься, наткнешься или на Шекспира, или на «Битлов».

Рано утром неожиданно позвонил Артур и попросил нас срочно вернуться. Как оказалось, г-н Штейн пригласил руководство компании на ужин вечером, чтобы уточнить детали сделки.

Пришлось наспех позавтракать, побросать вещи в багажник и мчаться обратно в Лондон, чтобы успеть к ужину. Где-то на полдороге у «Бентли» спустило колесо. Меняя его на «запаску», я умудрился шлепнуться в грязную придорожную лужу. Пришлось снять джинсы и опять облачиться в килт. Это дало повод Кэт подшучивать надо мной до самого Лондона. Она уговаривала снять трусы, но я не поддался.

Когда мы к вечеру добрались до Лондона, я попросил завезти меня переодеться, но Кэтрин сказала, что папа не терпит опозданий.

Трехэтажный особняк Штейнов ничем не выделялся в ряду себе подобных: белый фасад, крохотный балкон с балюстрадой над крыльцом; солидная дверь, спрятанная между двумя тонкими колоннами; высокие окна первого этажа с опущенными жалюзи.

Влад и Макс ждали нас на улице. Оба вырядились в костюмы, надели галстуки. Увидев меня в килте, Макс расхохотался. Влад даже не улыбнулся. Он окинул нас с Кэтрин осуждающим взглядом, видимо, догадываясь, где мы были. Я заявил, что изучаю быт и нравы шотландских гвардейцев, небрежно поправил юбку и гордо прошествовал мимо них. Что вообще понимают эти гламурные парни о завоевании «шотландских» крепостей? Ничего.

Горничная, женщина средних лет в накрахмаленном переднике, проводила нас в гостиную. Макс попытался определить на ощупь «материальчик передничка», но горничная объяснила на чистом русском, что «нас и так уже заждались». Кэт велела женщине постирать мои грязные джинсы, пока мы будем ужинать, и убежала переодеваться.

В гостиной горел камин. Отблески пламени отражались в стекле бутылок с коньяком, портвейном и виски, выставленных на столике для аперитива. Рядом с камином бойко тикали старинные напольные часы – словно считали ежеминутные проценты прибыли. Макс уселся на кожаный диван и, ухмыляясь, начал расписывать коллекцию Маккуина «Насилие над Шотландией».

Не обращая внимания на его язвительную, полную прозрачных намеков болтовню, я разглядывал коллекцию аперитивов, раздумывая, с какого начать. Влад углубился в изучение журнала «Forbs», лежавшего на столе рядом с бутылками.

Наконец остановившись на виски с невзрачной этикеткой, я собрался налить двойную порцию, как в гостиную вошли Полина Ивановна и Кэт. У Полины Ивановны было открытое лицо и ясный взгляд, присущие людям добрым и простым. Ее движения отличались какой-то особенной плавностью – на ум приходило старомодное слово «певучесть». Высокая и статная, в молодости Полина Ивановна явно была красавицей и, наверное, носила длинную косу, но сейчас располнела и обмякла. Пышная прическа и слой косметики не могли вернуть ей былой привлекательности.

Зато мадам Штейн могла позволить себе поистине королевский наряд: темно-зеленое бархатное платье с пышной юбкой и милыми белесыми фестончиками по краям декольте и рукавов. Наряд смотрелся богато и в то же время по-домашнему уютно. А бриллиантовое колье и серьги с изумрудами тактично намекали, что перед вами скромная хозяйка небольшого особняка стоимостью несколько миллионов фунтов. (Макс все-таки отличный кутюрье!)

Рядом с матерью дочь, в коротком белом платье, выглядела совсем просто, но безумно привлекательно. Полина Ивановна учтиво поздоровалась с Владом, дружески расцеловалась с Максом, а когда очередь дошла до меня, несколько мгновений смущенно молчала, видимо, раздумывая, стоит ли делать замечание по поводу моего необычного наряда или нет.

– Вот и я постоянно думаю – неужели у шотландцев ничего не мерзло, когда они бегали по горам? Там такой холодный ветер, – попытался сострить я, но не угадал.

Хозяйка дома еще больше смутилась, пробормотав «Ах, да-да…»

– Мама, Антуан менял колесо и испачкал джинсы, – пришла на помощь Кэт.

– Так надо их немедленно постирать! – взволнованно сказала Полина Ивановна, но, услышав от дочери, что та распорядилась на этот счет, успокоилась. – Катя говорила, что у вас дворянские корни, это правда?

– Можно и так сказать, – ответил я. – Если позволите мне бокал виски, я с удовольствием поведаю о своей родословной.

– Угощайтесь, пожалуйста, – Полина Ивановна сделала щедрый жест в сторону столика с бутылками. – У мужа все высшего качества.