Для толпы «ночных королей» одинокая фигура, бредущая мимо, да еще с чемоданом или дипломатом – желанная цель. Лоха окружали, избивали и грабили. Правда, срабатывал только первый пункт. Лох после попытки нападения сам переходил в атаку. И те, кто не удирал сразу, получали хороших люлей. А так как обычно убегать никто не хотел, огребали все.

В течение недели в травмпункты и больницы поступило порядка полутора десятков молодых парней с травмами разной степени тяжести. Некоторые подолгу лежали в реанимации.

Действовали друзья осторожно, в разных районах города, уходили сразу после сшибки, меняли одежду, лица не светили. И строго выполняли несколько правил.

Первыми не нападали. Кто убегал – не догоняли. Малолетнюю шпану не трогали. Кто просил пощадить – тоже. Кроме тех, кто нападал с ножом, палкой, бутылкой.

«Тренировки» закончились после того, как двое здоровых бандюганов отдали концы прямо на месте. Друзья всегда работали по максимуму, не сдерживая силу. Милиция начала расследование и продолжать стало опасно.

О том времени друзья вспоминали неохотно – детство еще в одном месте играло. Все крутыми хотели себя ощутить. Как выяснилось, крутизна – понятие действительно детское. Ночные вылазки дали уверенность в умении вести бой без оружия в определенных условиях. Но к военной теме это не имело никакого отношения…

И сейчас слова Кира вызвали скорее досаду на самих себя. Хватало же дурости херней страдать!

– Надо уезжать, – сказал Герман.

– А?

– Уезжать надо! Видишь, что творится? Как бы уцелевшие заговорщики не устроили новое покушение. Уже более продуманное. Опасно сейчас во дворце и в столице.

Кир проследил, как очередную троицу осужденных подводят к покрытому кровью и выщерблинами от пуль щиту, и невольно кивнул:

– Да, пора сваливать. Всю возможную информацию получили, других дел здесь нет. Возьмем у короля верительное письмо и двинем.

– Решено!

Верховный оракул Неринг уезжал куда-то по своим делам и прибыл в столицу только днем. Узнав о покушении и о заговоре, примчался во дворец верхом. Вид главы ордена мог вызвать улыбку, если бы не искаженное ужасом лицо. Короткий сюртук свободного покроя, кавалерийские шаровары, армейские сапоги – вылитый драгун, а не служитель культа.

Он сразу поспешил к наемникам, застав тех за сборами.

– Нам повезло! – воскликнул Неринг с порога. – Всевидящий хранит вас!

Земляне не сразу признали оракула в таком виде. Кир ехидно заметил:

– Тебе бы саблю и ружье и полком командовать.

Оракул не обратил внимания на подначку. Пробежал взглядом по разложенному на диване оружию.

– Уезжаете?

– Да. Хватит с нас местных дрязг, – ответил Герман. – Да и время идет.

– Идет.

Неринг порылся во внутреннем кармане сюртука, извлек небольшой предмет овальной формы, протянул Герману.

– Вот, возьми, Человек Войны.

– Что это?

– Главный талисман ордена. Око Всевидящего!

Герман с подозрением осмотрел талисман. Размером почти с кулак, черного цвета, плоский, гладкий на ощупь. На одной стороне стилизованный рисунок краской – человеческий глаз с изогнутой углом бровью. На другой – небольшая круглая выпуклость. На металлическом ушке серебряная цепочка. Весит талисман грамм сто.

– Я что, должен таскать это на шее?

– Можно и в кармане, – пояснил оракул. – Только носи при себе.

– Засем?

– По талисману тебя опознают в братстве хранителей на побережье.

Кир взглянул на талисман, фыркнул. Ну и шайба!

Герман убрал дар в карман куртки.

– Ладно. Кого и где искать ясно. Мы выезжаем. Ждите новостей. А уж каких – время покажет.

Неринг сделал какой-то жест руками, наверное, благословил на местный лад. Вид у него был торжественный и печальный.

– Да хранит вас Всевидящий!

Отъезд вышел сумбурным и несколько поспешным. Король хотел устроить торжественные проводы, но Герман воспротивился, а Вал-Делей отговорил. Еще не отмыли кровь во дворе, какое торжество?

Наемники думали, что Вернер останется в столице, но новоявленный обер-колонель был готов выехать вместе с ними. Полк надо готовить к переводу в лейб-гвардию, менять структуру и штаты. И готовить преемника. Самого Вернера ждало скорое повышение.

Король простился с наемниками в их покоях. Заодно довел последние новости:

– Камеристок мы уже отправили в другой город. Там стоит крупный гарнизон, они найдут себе мужей. Их хорошо обеспечили.

Герман кивнул.

– Что касается покушения… – Ферлаг посмотрел на землян и улыбнулся. – Знаю, вы предпочитаете один вид извинений – золото! Оно будет ждать вашего возвращения во дворце. Думаю, вы довольны.

– Мы довольны, – ответил Кир и саркастически усмехнулся. – Видимо, это последняя плата. Следующие покушения на нас входят в контракт.

Король заметил улыбку Вал-Делея и уже серьезно обратился к Герману:

– Спаси мою страну, Человек Войны! Я верю… хочу верить оракулу. Он утверждает, что ты способен сделать это. И тогда принцесса, корона и королевство твои.

Герман пожал плечами.

– Попробую. По крайней мере сделаю, что смогу.

– Пусть хранит вас Всевидящий! – повторил слова оракула Ферлаг.

Герман кивнул, подхватил баул и пошел к дверям. Следом за ним Кир.

Король смотрел им вслед, задавая себе вопрос: верит ли он в успех трудной миссии пришельцев? Или это самообман?

Увы, ответа нет. И оттого на сердце непроходящая тяжесть…

Первый день Алиди просидела в своей комнате почти безвылазно. Завтракать и обедать не пожелала, съела только бутерброд. Домохозяйка несколько раз предлагала принести еду в комнату, но девушка отказывалась.

Есть она не могла. И телевизор смотреть, и радио слушать. Не хотелось ничего. Все мысли были там, дома. Как прошел переход? Как отец принял Германа и его друга? Поладили ли они? У Германа тяжелый характер, у отца крутой нрав. Смогут ли земляне помочь ее стране, отвести угрозу?

Она металась по комнате от окна к двери, потом садилась на кровать, поджав ноги, и смотрела в одну точку. Мысли буквально разрывали голову. И самое обидное – она ничего не могла поделать! Неизвестность, неопределенность, страх и раздражение овладели ей.

Домохозяйка видела метания девушки, и хотя не понимала причину такого поведения, но знала, что самокопание и нервотрепка доведут ее до истощения.

Потратив на уговоры полчаса, она все же выманила девушку вниз, в гостиную, почти силком усадила за стол и заставила поесть.