– Это большая честь для нас – принимать вас у себя, господин Вальтер, – обратился он ко мне.

– Для меня большая честь быть в Вашем доме, господин Юджин, – улыбнулся я в ответ.

Юджин был таким же, каким я его помнил, только теперь он не был покрыт слоем штукатурки и вместо рабочего комбинезона на нем был обычный свитер. Мне даже стало немного неловко за то высокомерие, с которым я относился к нему когда-то. Гномы оказались весьма дружелюбны и накормили меня обедом, вкуснее которого я в жизни ничего не ел. За обедом семья Юджина обсуждала свои простые бытовые проблемы: надо подлатать щели в сарае и проверить крышу, чтобы нигде не подтекало, нужно докупить учебников, ведь дети пошли в школу, сдать деньги на завтраки и на школьный автобус. И да, тот концерт в следующую субботу, нужно непременно купить новые туфли для Мерри. Я слушал их с интересом, удивительно, но они не считали меня чужаком, а даже спрашивали кое-какие советы: «Вальтер, как вы считаете, стоит ли Гансу учиться на плотника? Как вы думаете, может покрасить кухню в зеленый цвет? А вы видели новый фильм? А вот Нелли поедет в отпуск во Францию, вы там были? Что бы там такого интересного посмотреть?» Я отвечал на их вопросы, участвовал в обсуждениях и чувствовал себя так, словно всю жизнь живу среди этих маленьких людей и знаю о них все.

После обеда Юджин провел меня в гостиную и закрыл дверь. Мы остались вдвоем.

– Я прошу прощения у вас, господин Юджин, – сказал я, – мое поведение было совершенно…

– Подобающим Вашему положению, господин Вальтер, – перебил он меня, указав на диван, стоявший посреди комнаты.

– Но…

– Вы выполняли свою работу, мы выполняли свою, я не имел права вмешиваться в Ваши дела, поэтому также прошу у Вас прощения.

– Тогда мир? – я протянул ему руку.

– Мир, – он улыбнулся в ответ и пожал мою руку.

– К слову о мире, в большом мире что-то происходит, – произнес он, усаживаясь в одно из кресел.

– Что вам известно? – я присел напротив него.

– Мы хоть и живем в лесу, господин Вальтер, – немного с обидой ответил он, – но мы не отстаем от прогресса, у нас даже кабельное телевидение есть. Всюду происходят катаклизмы. Цунами, наводнения, ураганы, лесные пожары, просыпаются вулканы, тает снег там, где он всегда лежал, и выпадает там, где его никогда не было. Постоянные военные конфликты… Мир живет ожиданием войны. Никто никому не доверяет. А Вас разыскивает полиция, похоже, вы чем-то очень досадили Генриху Штайнбергу.

– Мы в очередной раз не сошлись с ним во взглядах, – ответил я, рассматривая гостиную. Деревянные перекрытия, расшитые занавески, старинный меч над камином.

– Вы можете остаться у нас, сколько захотите, – произнес, помолчав, Юджин, – если вы – враг Штайнберга, значит вы наш друг.

– Я был бы бесконечно благодарен вам за такую возможность, – ответил я, не отрывая взгляда от меча. Я видел его раньше. Я встал и подошел ближе, чтобы получше рассмотреть его. На белом клинке красиво выгравирована надпись на латыни: Vivere est militare – «Жить – значит бороться». И тут меня осенило. Рудольф Справедливый. С этим мечом он был изображен на стене в замке Наставника. Значит, меч пережил все эти годы. Я прикоснулся к лезвию. Все еще острое.

– Вы разрешили нам забрать из замка все, что мы захотим, – сказал Юджин.

– Он был в замке? – я никак не мог оторваться от меча, его красота завораживала.

– В зале трофейной славы, среди другого оружия.

– Я бывал там много раз, но не видел его, – я осторожно снял меч со стены.

– Пришлось потрудиться, чтобы вернуть ему первоначальный вид, – усмехнулся Юджин.

– Могу ли я просить Вас отдать его мне? – спросил я.

– Разумеется, господин Вальтер, – ответил гном. – Ведь он принадлежит Вам по праву.

Великолепный клинок Рудольфа Справедливого. Как же я хотел показать его Штайнбергу, но мне нужно было время, чтобы подготовится к встрече с ним и прийти в себя после этой досадной аварии. Одного желания для этого было мало.

На следующий день я проснулся рано. Выспался прекрасно, между стеной и диваном, где гномы наложили мне матрасов и подушек, было тепло и уютно. Если не считать легкого головокружения и тошноты, я чувствовал себя совершенно здоровым и, едва встав с постели, отправился побродить по округе. Маленький дворик, опоясанный низким деревянным забором, дворовые постройки, клумбы, обложенные белыми кирпичиками – все вокруг дышало порядком и уверенностью в завтрашнем дне. Ветер шевелил верхушки сосен, где-то неподалеку слышался шум воды. Я вышел за калитку и увидел в нескольких шагах старый пень. Глубокая трещина пролегла почти через всю его поверхность, из нее торчали пучки пожухлой травы. Я присел и закрыл глаза.

Какие удивительные подарки иногда преподносит судьба. Я должен был улететь в Колумбию, чтобы броситься с головой в очередную авантюру, а оказался здесь, в этом тихом пристанище тепла и света. Я словно получил тайм-аут, чтобы перевести дух и подумать. Но подумать о чем? Кажется, за эти девять месяцев сделано достаточно, чтобы помешать Штайнбергу осуществить его план. Он еще не знает, что его самое главное оружие и козырь – его концерн – ему больше не принадлежит. Для этой части мне даже не потребовалась магия – финансовая биржа работает сильнее артефактов. Второй этап плана, армия Тьмы, тоже почти подошел к концу. Оставалась всего лишь пара заключительных аккордов. Впрочем, об этом позже.

Мне казалось, что в таких размышлениях я провел всего лишь несколько минут, но когда снова открыл глаза, полуденное солнце стояло прямо над моей головой, почти по-летнему припекая макушку. Я вернулся в дом. Из кухни доносился стук машинок: хозяйка вместе со своими двумя дочерьми шила для меня новую одежду. Не мог же я вечно ходить в полицейской форме, с закатанными рукавами и штанинами, словно какой-то уличный мальчишка. Юджин и его многочисленные сыновья, кузены и братья еще с утра уехали в город на заработки.

Я включил телевизор и нашел на одном из каналов выпуск новостей. Министр подписал все соглашения и вернулся обратно в Россию. Значит, до светлых дошло мое сообщение, и они приняли меры. «Самум» закрыли после перестрелки, которая случилась всего три дня назад, но меня разыскивали не только из-за этого. Я был объявлен врагом №1 для всего мира. Ведь я пытался развязать третью мировую войну. Толковый ход, Штайнберг, спустить на меня СМИ. Да еще по такому грандиозному поводу. Третья мировая… Я не смог удержаться и рассмеялся. Хотя чему удивляться в современном мире, когда любой подросток способен посеять панику одним сообщением в соцсети, что тогда говорить, когда информация исходит из первых рук высокопоставленных лиц? Люди охотно верят всему, что им скажут. Даже если им сообщают о том, что нашу планету захватили пришельцы. Ну а что? Они давно среди нас.

Я прожил у гномов до октября, поправляя здоровье и продолжая следить за мировыми событиями. На волне всеобщего беспокойства по поводу несостоявшейся, но все еще возможной войны, Штайнберг сумел продвинуть несколько законопроектов в поддержку мировых производителей оружия и боевых самолетов и против борцов за экологию и мир во всем мире. Что же пускай старик развлекается, пока может.