– А ты зря боишься, охотник. Нет такого проклятия, которое бы не преодолела истинная любовь. Такая любовь-то раз в жизни дается, не профукай, дубина.

Затем Моринна с достоинством поднялась с лавки, прошла мимо остолбеневшего Хельдена и легонько коснулась моего плеча.

– Пойдем, девочка, потолкуем.

Дверь со скрипом закрылась за ней, а я все сидела, неуверенно – и немного испуганно – глядя ей вслед. Что она сейчас мне скажет? А вдруг напророчит что-то страшное? И как тогда жить дальше?

– Иди, – улыбнулся мне через стол Дарах. – Все будет хорошо.

Очнувшись, Хельден успокаивающе накрыл мою ладонь своей.

– Ступай, Ксандра. И не бойся – я буду рядом.

И я, ссадив Фобоса на лавку, встала и на негнущихся ногах вышла из дома в чернильно-черную ночь, где, казалось, не было ничего, кроме плывущих сквозь пустоту иномирных звезд.

– Ну хотя бы что примерно она тебе сказала? – не унимался Рой, всю дорогу пристававший ко мне с расспросами.

– Это личное, – покачала я головой.

– А мне она ничего не напророчила, – чуть обиженно заметил он.

– Нечего было искать отраву в ее еде, – фыркнула Теа, на лице которой с прошлой ночи то и дело мелькала безмятежная улыбка. Как ни странно, девушка безоговорочно поверила словам старой ведьмы – словам, которые она отчаянно жаждала услышать. Хотя «найти отца» и «обрести любовь отца» вовсе не означало одно и то же.

Я же с самого утра пребывала в задумчивости, размышляя над нашим с Моринной разговором, по-прежнему полная и надежд, и опасений. Хельден ни о чем меня не спрашивал, лишь изредка бросая в мою сторону непонятные взгляды, но и его явно одолевали собственные демоны. А меня окатывало жаром от воспоминаний, которые будили во мне эти взгляды.

Перед полуденным привалом мы обнаружили в лесу живописный ручей, сбегающий по камням в круглое темное озерцо, где мы все по очереди ополоснулись. Сначала я и Теа, затем мужчины. Дарах и Рой скоро вернулись в лагерь, а вот Хельден задержался – и, решив воспользоваться этой возможностью ненадолго остаться наедине, я отправилась на его поиски.

Выйдя на узкий каменистый берег озерца, я остановилась, ища взглядом Хельдена, – и тут же угодила в капкан сильных рук, обвивших меня со спины. Охотник был обнажен по пояс, и когда я повернулась к нему, то уткнулась ладонями в его еще мокрое тело, бугрящееся рельефными мышцами. Мокрые волосы облепили лоб, на бледной коже блестели капельки воды… И, как всегда, мое сердце рядом с ним зашлось от волнения, смущения, страсти и бог знает чего еще – это был целый коктейль из эмоций, которые я в себе прежде и не подозревала. Одно я сейчас знала точно: я люблю этого мужчину, люблю так, что готова, если нужно, отдать за него жизнь.

– Искала меня? – осведомился Хельден, почти вплотную приблизив свое лицо к моему. Он был таким высоким, что мне пришлось запрокинуть голову, чтобы взглянуть ему в глаза.

– Всю свою жизнь, – прошептала я.

– Ксандра… – только и выдохнул он прежде, чем наши губы встретились.

Сначала поцелуй был полон неспешной нежности, но уже скоро между нами вспыхнул огонь – причем в буквальном смысле. Зашипев, Хельден вдруг дернулся, и я с ужасом увидела на его обнаженной груди красный след от ожога, оставленного моей ладонью.

– Прости! Прости, я не хотела! – Я затрясла руками, пытаясь унять ползущее по ним пламя. – Кажется, я потеряла контроль над собой…

– Ну, теперь ты меня понимаешь, – усмехнулся охотник. – Ничего, все пройдет. Не переживай.

– Больно? – Я осторожно подула на обожженную кожу, словно это могло помочь; хотела еще и поцеловать, но побоялась сделать ему больнее. Хельден наблюдал за моими действиями с таким обескураженным лицом, что я, не удержавшись, тихонько прыснула со смеху, и он тут же сгреб меня в охапку, зарываясь носом в мои волосы.

– Что тебе сказала ведьма? – спустя минуту тихо спросил он. – Что-то… про нас? Все будет плохо?

– Все будет очень хорошо, если мы оба постараемся, – чуть отстранившись, ответила я. – Но я не пойду в Эшен Кельд, Хельден. Если мы хотим остаться вместе и избавить тебя от проклятия мурдиса, нам нужно найти место, где мы сможем жить в мире и гармонии. Без монстров, без войн…

– И где это место? Чудовища есть везде, а мое призвание – их истреблять, – мрачно возразил охотник.

– Моринна сказала, мы найдем такое место, если захотим. Если наша любовь действительно так сильна.

Какое-то время Хельден молча смотрел на меня своими красными глазами, зрачки которых вновь сузились, став похожими на миниатюрные клинки, а затем со вздохом наклонился, легонько коснулся моих губ своими и сказал:

– Пойдем, пока нас не хватились.

С неохотой оторвавшись от меня, он подобрал с земли свою рубашку и ножны с мечом, и мы двинулись обратно к лагерю. Хельден держал меня за руку, но к разговору о нашем будущем и пророчествах Моринны больше не возвращался, явно обдумывая мои слова. Я же вдруг осознала, что между нами ни разу не звучало признаний в любви, о которой я так уверенно говорила. Да, Хельден как-то заявил о своем желании построить со мной «нормальную человеческую жизнь», намекал, что я ему дорога… Черт, да он уже не раз целовал меня, в конце концов! Но слов любви из его уст я никогда не слышала. А я сама? Готова ли я сказать ему прямо сейчас, что люблю его?

Конечно, готова – и уже, наверное, давно, но… Взаимно ли это чувство?

«Не будь дурой, Саша! – мысленно одернула я себя, едва не споткнувшись о какую-то ветку и крепче сжав ладонь Хельдена. – Ты же знаешь, чувствуешь, что взаимно. Просто… не было подходящего момента. Ни для чего – ни для близости, ни для признаний. Мы же все время куда-то едем или от кого-то бежим».

У самого лагеря мы неожиданно наткнулись на Роя и Теа, которые стояли, взявшись за руки и о чем-то тихо разговаривая; увидев нас, оба отпрянули друг от друга и заметно покраснели.

– Шли уже вас искать, – пояснил Рой, смущенно почесав в затылке. – Мы готовы ехать дальше.

– Ну так поехали. – Хельден скользнул по нему насмешливым взглядом. – До темноты еще нужно преодолеть большой кусок пути и найти хорошее место для ночлега. Чем ближе к Ульм-Дхару, тем небезопаснее в здешних лесах…

Я тут же с беспокойством огляделась в поисках Фобоса. Зверек стал все чаще убегать в чащу и подолгу там пропадал, то ли охотясь, то ли исследуя окрестности. Возможно, ему не хватало его прежней вольной жизни, сородичей… Хотя возвращался он всегда более чем довольный, с набитым брюхом; спрыгивал мне на плечо откуда-то сверху и дремал у меня за пазухой или в рюкзаке до следующего привала.

Вот и сейчас, едва я тихонько свистнула, подзывая его, Фобос пушистым клубком выкатился из-за ближайшего куста и как ни в чем не бывало затрусил вместе со мной к лагерю.