– Нет, не общаются.

– Наверное, из-за вас поссорились? Могу поспорить, чтовы в молодости кружили мужчинам головы!

Ирина Сергеевна вежливо улыбнулась, принимая комплимент.

– Нет, не из-за меня, там вышла очень некрасиваяистория.

– Тогда, наверное, деньги, – предположилая. – Из-за них не то что друзья, родные братья насмерть ругаются!

– Именно что насмерть, – отозвалась она, вынимаяпротивень из духовки. Потом налила мне чай и протянула тарелку спирожком. – Попробуйте!

Я откусила кусочек.

– М-м-м! Вкуснятина!

– Вам правда понравилось? – обрадоваласьхозяйка. – Все дело в начинке, я добавляю в капусту капельку лимона.Впрочем, есть и другие секреты.

Ирина Сергеевна принялась в подробностях объяснять весьпроцесс приготовления пирогов, начиная с замешивания теста. Я испугалась, чтоона больше не вернется к теме Крылова, поэтому спросила с туповатымлюбопытством:

– А кто умер-то? Валерий?

На ее лицо набежала тень.

– Нет, он как раз неплохо себя чувствует. Умер мой муж.

– Сердце не выдержало?

– Он покончил с собой, – прерывающимся голосомответила Ирина Сергеевна.

Я отложила пирог.

– Простите, я не хотела бередить ваши раны.

Она тяжело опустилась на стул.

– Сейчас уже все улеглось, но тогда для меня это былудар. Понимаете, Валерий Крылов и Алеша, мой муж, дружили с детства, выросли водном дворе в Балашихе. Вместе работали на заводе, в перестройку открылиобувной кооператив. Мой муж отвечал за производство, а Валера выполнял функцииадминистратора: общался с чиновниками, умел «подмазать» кого надо.

Дела у них пошли в гору. Довольно скоро работали уже трифабрики – две в Подмосковье, одна в Ленинградской области. А какие Леша эскизыпотрясающие делал, вы не представляете! Есть такая фабрика по пошиву детскойобуви, «Топ-Топ» называется, может быть, слышали?

– Конечно, слышала! Мои подруги, у которых есть дети,покупают «Топ-Топ». Очень качественная обувь, правда, дорогая.

Ирина Сергеевна кивнула.

– Это одна из тех самых фабрик. Говорят, там до сих порпользуются Алешиными эскизами. Так вот, официально муж был оформлен на работуконструктором и получал смешные копейки. Мы жили в однокомнатной квартире,причем у нас уже был взрослый сын. Крылов говорил, что всю прибыль надовкладывать в производство, мол, потом будут шиковать на Гавайях, когда пойдетстабильный доход. Алеша не спорил.

Однажды нам срочно понадобились деньги, чтобы отмазать сынаот армии, ему грозила Чечня. В военкомате назвали сумму: пять тысяч долларов.Это были чудовищные деньги, столько стоила однокомнатная квартира в Балашихе.Алеша пошел к Валерию, но тот отказался давать деньги.

– Налички нет, все вложено в бизнес.

– Тогда я продам свою долю в бизнесе, – заявилАлексей.

И тут выяснилось, что никакой доли у него нет. С самогоначала Валера оформлял предприятия на свое имя – так, мол, будет проще сбумагами. Алеша в это не вникал, он доверял другу больше, чем самому себе.

Они поссорились, и Валерий уволил Алексея.

– Уволил?! – воскликнула я.

– Ну да, просто сказал охране, чтобы его не пускали натерриторию фабрик. Алеша не мог поверить в происходящее. Что-то внутри негосломалось, ушла воля к жизни. Целыми днями он сидел за шахматами, ни на что нереагировал. Я решила продать нашу квартиру.

– Единственное жилье? – изумилась я.

– А что было делать? – отозвалась ИринаСергеевна. – Ничего, подумала я, снимем какой-нибудь угол, зато сыностанется жив. Он у нас был домашним мальчиком, книжки читал, шахматамиувлекался, даже драться толком не умел. Куда его в армию? Но пока я продавалаквартиру, время ушло, и сына отправили в Чечню.

Я ахнула:

– И что с ним стало?

– Его тяжело ранили в первом же бою. Три месяцапровалялся в больнице, от него не было никаких вестей. Я думала, с ума сойду.

– А муж?

Женщина тяжело вздохнула.

– На деньги, вырученные от квартиры, я смогла купитьтолько комнату в коммуналке, потому что буквально за месяц цены на недвижимостьподнялись вдвое. Из окна этой комнаты Алеша и шагнул вниз. Шестой этаж. Смертьбыла мгновенной, как сказал врач.

– А с сыном обошлось? – осторожно спросила я.

– Слава богу! Он очень тяжело переживал смерть отца.Когда вернулся из армии, все грозил, что отомстит Крылову, убьет его. Но это,конечно, в нем говорил юношеский максимализм. Окончил техникум, получил хорошуюспециальность, открыл свое дело. Купил квартиру в Москве, меня тоже перевез встолицу. Только вот все никак не женится. Я, говорит, мама, выбираю девушку,чтобы была похожа на тебя, но таких уже не осталось!

Раздался звонок в дверь.

– Это, наверное, сынок приехал! – обрадоваласьхозяйка и побежала открывать.

Через минуту на кухню вошел Андрей Бесчастных.

– Ой! – вскочила я на ноги.

– Что такое? – удивилась Ирина Сергеевна.

– Извините, я совсем забыла, мне же надо бежать! У менясрочное дело!

Под их изумленными взглядами я метнулась к выходу. Быстрей,Люся, быстрей! Надо сообщить капитану Супроткину, кто убийца!

На улице я набрала мобильный Руслана. Включилсяавтоответчик, голос Руслана сказал:

– К сожалению, я сейчас не могу подойти к телефону.После сигнала оставьте ваше сообщение.

Едва дождавшись гудка, я закричала в трубку:

– Андрей Бесчастных – это сын Алексея Беляева! Крыловего обманул и свел в могилу! Разорил и довел до самоубийства! Убийца – Андрей!Он сейчас находится в гостях у матери, по адресу…

Едва я успела произнести адрес, в телефоне раздалсяпротивный писк. Время, отведенное на запись, закончилось. Боюсь, Руслан ничегоне поймет из моего сообщения. Надо ехать на Петровку! Может, хотя бы капитанТерентьев на месте?

Я заметалась перед подъездом, не в состоянии сообразить, вкакой стороне находится метро. Кажется, надо идти через парк? Или к гаражам?

Тут я ощутила под лопаткой что-то твердое и холодное. Ипочему-то сразу поняла, что это дуло пистолета.

– Спокойно, не дергайся, – раздался сзади голосАндрея. – Иди к моей машине.

Он схватил меня за плечи и подтолкнул в сторону красногоспортивного автомобиля. Обнявшись, как влюбленные голубки, мы прошли черездвор.