Тогда я опускаюсь на колени перед Эффри и зажимаю ранку так кстати обнаруженным в кармане носовым платком. На белой ткани расцветают алые пятна, внося новые оттенки в вышитые цветы железного дерева.

— Принеси настойку ромашки, чтобы обработать рану, и бинт, — прошу я Спэрроу. Всё-таки у малышки Эффри удивительная способность вляпываться в неприятности. — Я училась на аптекаря, с ранкой точно справлюсь. — Зажимая порез платком, я кивком показываю на кресло в углу комнаты. — Эффри, мы сейчас всё вылечим, — не сводя с ребёнка успокаивающего взгляда, говорю я. — А потом ты посидишь тихонько вот в этом кресле, пока мы со Спэрроу всё не закончим.

— Настойка ромашки стоит дорого, маг, — говорит Спэрроу. — Маг Грей не позволит дать её слугам.

— О Древнейший! — с отвращением бормочу я. Как мне надоели и эти гадкие правила, и отвратительная мать Лукаса… — Спэрроу, скажи Оралиир, что это я порезалась, когда разбила вазу.

Заговорщически кивнув, девушка выскальзывает из комнаты.

Вскоре Эффри с забинтованной рукой тихо сидит, сжавшись в комочек под тёплым одеялом в кресле и время от времени всхлипывает.

Взгляд у ребёнка туманный, она будто бы смотрит на меня, но не видит.

— Девочке нужны очки, у неё слабое зрение, — вздыхаю я.

— Ох, маг! — Спэрроу умоляюще складывает руки на груди, а у Эффри из глаз снова льются слёзы. Малышка опять испугалась.

Но откуда такой ужас? Что я такого сказала?

— Эффри плохо видит, это правда, — покаянно произносит Спэрроу, едва не падая передо мной на колени. — Прошу вас, не говорите ничего хозяйке. Я работаю за двоих, я справляюсь, пожалуйста, не выдавайте нас, маг!

Сердце у меня сжимается от боли и сочувствия. Как это несправедливо! Бедные Спэрроу и Эффри. Конечно, я помогу им всем, что в моих силах.

И теперь я точно знаю кое-что ещё: ни Спэрроу, ни Эффри вовсе не преданные слуги Эвелин Грей. Они до смерти боятся хозяйку. А мне союзники не помешают. Любые. И как можно больше.

И пусть пока мне удалось переманить на свою сторону всего лишь обыкновенных горничных — этого вполне достаточно.

Глава 4. Бал победы

Эллорен Гарднер

Шестой месяц

Валгард, Гарднерия

Незаметно опустив правую руку под выложенную мягкими подушками скамью в карете, я выцарапываю из перекладины ногтем большого пальца крошечный кусочек древесины. В мыслях сразу же возникает раскидистое, покрытое тёмной листвой дерево.

«Чёрный клён. Из Северных пустошей».

Осторожно ощупывая подушечками пальцев крошечную иголку, я рассеянно смотрю в окно кареты, которую сопровождают верхом двое магов четвёртого уровня. Меня везут на бал Совета магов.

И там на меня вполне может быть открыта самая настоящая охота.

«Смогут ли эти стражи защитить меня, пока не появится Лукас?»

Нервно перекатывая пальцами едва видимую щепку, я чувствую, как бежит по магическим линиям огонь. Настоящий жаркий огонь.

«Это не простая щепка — это мой крошечный Жезл».

Спэрроу едет со мной в карете, сидит на скамье напротив. Держится уриска великолепно, мастерски нацепив маску безразличия.

Я же, перекатывая пальцами кусочек добытой древесины, оцениваю ситуацию.

Итак, если Лукас меня не примет, защищать себя от нападения придётся своими силами и своим умом.

А напасть на меня могут скоро. Или очень скоро.

Чи Нам, вполне возможно, уже в тюрьме за то, что помогла мне бежать, а вместе с ней и Кам Вин, Ни Вин и Чим Дик. А если всё так и есть, значит, помощи от Сопротивления в ближайшем будущем можно не ждать. Добраться до братьев я не могу, равно как и не могу связаться с Айвеном или с кем-нибудь ещё, кто в силах меня защитить.

Скажем прямо: помощи ждать неоткуда.

Как ни трудно признавать очевидное, но я одна и рассчитывать могу только на себя.

Глубоко вздохнув, я сжимаю щепку большим и указательным пальцами. А что, если…

Как я успела убедиться, моя сила в некоторой степени зависит от волшебной палочки, которой я её направляю: многослойный, сложный Жезл выплёвывает море огня, несравнимое с простой веткой.

«А что, если взять щепку?»

Левую руку я намеренно держу подальше от деревянной рамы сиденья и сосредоточенно прислушиваюсь к ощущениям, которые вызывает во мне зажатая пальцами правой руки щепка. Сейчас я вполне в силах управлять своей огненной магией, меня не захлёстывает непреодолимое желание сжечь всё вокруг.

«А что, если сделать волшебную палочку из этой щепки?»

Мне надо обязательно скрыть от гарднерийцев огненную магию, но справлюсь ли я с этой силой, смогу ли управлять ею, если вместо волшебной палочки возьму в руки щепку?

Смогу ли я сама, без помощи извне, научиться владеть данной мне силой?

Определив планы на ближайшее будущее, я сжимаю пальцами щепку и поднимаю глаза на Спэрроу. Кстати, к ней у меня тоже есть один интересный вопрос.

— Почему ты больше не работаешь в ателье?

В аметистовых глазах Спэрроу проскальзывает что-то странное, девушка явно изо всех сил старается сохранить безразличное выражение лица.

— Эвелин Грей — ужасная женщина, — без обиняков говорю я в надежде, что Спэрроу расскажет, почему ей пришлось прислуживать такой злой хозяйке, да ещё и вместе с Эффри.

— Маг Грей по доброте своей дала нам работу, — осторожно произносит Спэрроу. Понять по голосу, что она чувствует, практически невозможно. Однако вскоре Спэрроу преображается, её лицо дышит отвагой, и, честно говоря, таких сильных чувств я от уриски не ожидала.

Похоже, девушка немало пережила за последнее время.

— Вы помогли Эффри, — вежливо, но гораздо откровеннее, чем раньше, произносит она. — Вы очень добры. Мало кто из магов поступил бы так же.

Сжав губы, я молча качаю головой. К чему эти благодарности? Я ничего особенного не сделала, а девушка видит в обычном поступке чуть ли не героизм.

Нахмурившись, Спэрроу цепляется за сиденье и устремляет на меня умоляющий взгляд изумительных глаз, обрамлённых густыми лиловыми ресницами.

— Маг Гарднер… Фэллон Бэйн вас ищет, — через силу выговаривает она. — Маг Бэйн влюблена в Лукаса Грея.

Моргнув от неожиданности, я покрепче сжимаю щепку, чтобы невзначай не выронить её, и чувствую, как огонь бежит по магическим линиям. Я протягиваю Спэрроу левую свободную руку и показываю чёрные линии обручения.

— Боюсь, с этим ей ничего не поделать, — горько вздыхаю я. — Дело сделано. Я обручена с Лукасом.

Спэрроу не моргая смотрит на меня.

— Если вы умрёте, Лукаса освободят от клятвы.

В карете становится очень тихо.

Спэрроу всё с той же убийственной серьёзностью смотрит на меня, будто предупреждая. И я всё понимаю. Меня накрывает ледяной волной