— Что ему придётся сделать?

— Сходить в театр, — я протянул Свечкину билет. — Ибсен, премьера. Место недорогое, но других не было: предполагается аншлаг.

Начальник разведки взял билет, внимательно рассмотрел и поднял на меня вопросительный взгляд.

— У него будет ответственное поручение. Без права на ошибку.

— Слушаю, господин барон.

— Василь, материалы на которого вы собирали, прибудет на премьеру и займёт одну из лож. Ваш человек должен будет сообщить, в какую именно.

— Когда он должен сообщить об этом?

— В начале первого отделения. Минут через пятнадцать-двадцать после третьего звонка.

— А если Василь опоздает?

— Это маловероятно. Однако, если всё же такое случится, то по факту его прихода в ложу.

Свечкин кивнул. Выглядел он задумчиво.

— Ваша Милость, позвольте заметить, что во время посещения театров охрана Василя принимает особы меры безопасности.

— Да, я помню. Перед креслами выставляется щит из бронестекла, а возле двери в ложу дежурят двое охранников снаружи, и двое внутри. Это было указано в деле.

Свечкин кивнул. Похоже, он понял, что боссу не суждено досмотреть пьесу Ибсена до конца.

— Хорошо. В таком случае я проинструктирую своего человека, господин барон, — проговорил он, поднимаясь. — Ещё какое-то участие моего отдела предполагается?

— Нет, займитесь вплотную массажистом Сиплого. Ну, и заодно пошерстите его карточных партнёров и тех, кто занимается обслуживанием бассейна. На всякий случай.

На следующий день после школы я быстренько развязался с уроками и приготовился к операции по устранению Василя. Для этого понадобилась «чистая» тачка, на которой мы с Падшими подрулили к театру минут за десять до начала спектакля. Припарковались с краю стоянки, да и то еле место удалось найти: втиснулись между лимузином и внедорожником. Я достал рацию и пульт управления с четырьмя кнопками. Осталось только дождаться сигнала от человека Свечкина.

Через полчаса рация ожила.

— Объект на месте, — проговорил мужской голос. — Повторяю: объект на месте. Правая нижняя ложа. Номер четыре.

Я поднял предохранительный клапан, накрывавший одну из кнопок. Ну, будем надеяться, что человек Свечкина не ошибся.

Палец вдавил кнопку до упора.

Секунда, другая.

Взрыв не выбил окна и не вынес стену. Бомба была устроена так, чтобы направленно накрыть радиус в пять метров — по размеру ложи с небольшим запасом. Но звук донёсся до нас. Приглушённый, словно из-под земли.

— Едем? — спросила Марта.

Умная девочка всё поняла и лишних вопросов задавать не стала.

— Нет, — ответил я. — Подождём.

Спустя несколько минут из театра повалили люди. Они бежали к машинам, прыгали в них, и тачки срывались с места.

— Трогай, — сказал я шофёру.

Теперь наш отъезд не будет выглядеть связанным со взрывом. Просто одна из машин, покидающих парковку перед театром.

Через несколько дней я послал Емельянову клетку с канарейками — подарок дочке на именины. Он позвонил спустя два часа.

— Ваша Милость, — каждый раз это обращение словно давалось ему с трудом. Босс будто его выжимал из себя. — Благодарю вас за внимание. Кристине очень понравились птички.

— Сердечно рад. Надеюсь, они доставили вашей дочурке больше удовольствия, чем другой мой подарок нашему общему другу. Кажется, он оказался для него… слишком неожиданным.

Василь погиб вместе с одной из жён и несколькими телохранителями. Больше никто не пострадал. Об этом трубили по новостям два дня. Инцидент обещали расследовать и всё такое. Администрация театра в шоке. Однако представления не приостановили. Разрушенную ложу просто закрыли и опечатали на время ремонта. Правильно: сенсацией нужно пользоваться. Интересно, хватит у кого-нибудь ума проверить остальные ложи?

— Да, господин барон, — после паузы проговорил Емельянов. — Я тоже на это надеюсь. Должен заметить, вы умеете выбирать подарки. У вас прекрасный вкус.

— Поздравляю только тех, кто этого стоит.

— Я вас понял. Ещё раз спасибо за птиц.

Кажется, моё послание до босса дошло. Тем лучше. Для него и его дочурки.

На следующий день завершился ремонт в клубе. Я решил не ждать открытия и посетить его под видом инспекции. Для маскировки выбрал ещё несколько объектов, где шли восстановительные и строительные работы.

Около пяти вечера я отправился на занятие по фехтованию. Во время него предстояло переговорить с Есенией — объяснить девушке, что от неё потребуется.

— У меня есть к тебе просьба, — проговорил я, отражая направленный в грудь удар меча. — Составишь мне завтра компанию?

— Какое-то мероприятие, господин барон? — отозвалась Есения, продолжая атаковать.

Я отступил, блокируя её выпады и отводя от себя клинок.

— Не совсем. Нужно посетить ночной клуб. На нашей территории открывается «Вишнёвый сад». После ремонта. Слышала о таком?

— Я не хожу в ночные клубы, Ваша Милость. Не понимаю таких развлечений.

— Похвально, однако я тебе не предлагаю затусить. Открытие только через неделю. В лучшем случае.

— Тогда что нам там делать?

Есения подпрыгнула и обрушила на меня меч. Я едва успел подставить свой, чтобы не оказаться разрубленным пополам.

— Проведём инспекцию. Кое-что проверим. И откроем дверь.

Девушка отступила. Лицо у неё стало задумчивое.

— Что такое? — спросил я, внутренне порадовавшись перерыву.

— Могу я говорить откровенно, господин барон?

— Всегда советую тебе поступать именно так.

— Хорошо, — Есения сделала паузу, собираясь с мыслями. Или просто решаясь. — Когда я работала на Новака, у него была идя-фикс — однажды найти Сокровищницу какого-нибудь рода и ограбить её. Но вместо этого он требовал, чтобы я открывала двери в совсем иные места. И потом там умирали люди. Мне не привыкать видеть смерть, и вообще, я понимаю, кем был Новак. Поэтому от него и ушла. К вам.

— Надеясь на то, что больше подобным заниматься не придётся, — понимающе кивнул я. — Ты хотела быть просто телохранителем или воином, сражаться с гулями. А теперь тебе кажется, что ты попала из огня в полымя.

Есения кивнула.

— Именно так, господин барон. Складывается впечатление.

— Но ты ещё никого не убила.

— Это верно. Однако… Та девушка, которую вы подставили, устранив князя Каминского… Думаете, она ещё жива? Очень в этом сомневаюсь.