— Продумано, Геннадий Александрович, — смеясь, ответил генерал. — Это не просто пуленепробиваемые, это самолетные стекла. Так что любая пуля для них — детский пистон.

В руке генерала неизвестно откуда появился пистолет «ПМ», направленный в сторону Сысоева. Мгновение… и Шитый несколько раз нажал на спусковую скобу. Пистолет, внешне очень похожий на настоящий, сделал несколько звучных выстрелов пистонами. Сысоев при этом не дрогнул.

— Сыну подарок готовлю ко дню рождения. Специально под заказ сделали, — размахивая игрушечным «макаровым», похвастался Виталий Евгеньевич.

— Ну, это когда окна закрыты, а если?.. — продолжал дознаваться зануда Сысоев.

— …А есть проветривание, — перебил генерал.

— Есть специалисты, которые забрасывают гранату в форточку на восьмом этаже, — обыденно рассказывал СБУшник. — А у вас только третий. Забросят даже в щель.

— Откройте окошко, — закуривая, попросил генерал.

— Что? — переспросил Сысоев.

— Окно откройте! Или боитесь? — начал раздражаться Шитый.

Офицер спецслужбы открыл окно настежь, в кабинет ворвался морозный воздух. Шитый ухватил со стола пепельницу из меершаума[42] и швырнул в открытое окно. Пепельница влетела в проем окна и, словно оттолкнувшись от батута, тут же вернулась обратно, упав под ноги Сысоеву. Тот в недоумении посмотрел на генерала.

— Ну как? — торжествуя, спросил Шитый.

Сысоев аккуратно поднял пепельницу и поставил ее на стол перед собеседником, который стряхнул в нее пепел дорогой сигариллы.

— Наконец-то я вас удивил, дорогой мой скептик, — довольный генерал откинулся на спинку кресла.

— Не скрою, вы правы, — Сысоев опять подошел к окну. — Мне остается только спросить: как это?

— Существуют такие полимерные материалы, сеть из которых практически не видна.

— Нанотехнологии? — догадался Сысоев.

Шитый кивнул в ответ.

— Такой себе невидимый батут. Бросит бандит гранату и получит ее обратно. Сетка не даст ей влететь даже в широко открытое окно, а оттолкнет обратно. И, что самое главное, ее почти не видно, настолько тонкие волокна…

— А… — хотел продолжить расспросы Сысоев.

— Достаточно… на сегодня, мой друг, вопросов достаточно, — дружелюбно прервал спеца генерал. — У вас еще есть что-нибудь ко мне?

Шитый давал понять, что разговор окончен, но у «человека в штатском» были совсем другие планы.

— Пан Шитый, хочу спросить вас прямо. А если кто-то узнает, что на «Карине» оружие…

Внезапный удар Шитого кулаком по столу прервал фразу Сысоева.

— Что значит узнают? Кто узнает? Мы же с вами договаривались, что…

— Спокойно, Виталий Евгеньевич, — очень тихо перебил генерала спец, но сделал это так, что Шитый моментально замолчал и приоткрыл рот не то от удивления, не то от испуга. — Для того мы с вами и сотрудничаем, чтобы конфиденциальная информация таковой и оставалась. Мы ведь сотрудничаем?.. Хочу вас познакомить с одним человеком… и не возражайте, потому что от этого может зависеть успех всего, как вы говорите, мероприятия.

— Хорошо, — тяжело перевел дыхание Шитый. — Что это за человек и где он?

Сысоев кивнул головой и вынул из кармана телефон.

— Войдите.

Не успел он скомандовать, как тяжелая дверь в кабинет открылась и по паркету зашагал высокий, сухопарый и седой как лунь мужчина в костюме-тройке. Ему не хватало только пенсне и «брегета» в пистоне жилетки, и можно было бы подумать, что кто-то оживил академика Павлова.

— Прошу любить и жаловать. Агент Корень, — представил колоритного гостя Сысоев.

Если бы в кабинете находился Виктор Лавров, он конечно же сразу узнал бы в «академике» того самого «нептуна» с побережья одесского пляжа «Ланжерон».

— Что вы видели, расскажите нам, — учтиво попросил «службист».

— Три дня назад Людмила Богомол встречалась с Виктором Лавровым.

— Людмила Богомол — мать матроса-механика с «Карины», — пояснил Сысоев.

— Знаю… знаю… — сквозь зубы процедил Шитый. — Приходила ко мне как-то. Пришлось поплакать вместе с ней. Активная, как…

— …Я установил за ней слежку, как бы чего не натворила, — кивнул головой в ответ Сысоев.

— А о чем они говорили? — поинтересовался у старика генерал.

— Услышать не удалось, — спокойно ответил «нептун». — Увидеть тоже.

Шитый вопросительно посмотрел на Сысоева.

— Лавров то ли что-то заподозрил, то ли так получилось случайно, что он перекрыл себя Людмилой, стал за ней, и я не разобрал ни слова.

— Лавров, Лавров, — озадаченно вспоминая, забормотал генерал. — Кто это? Что-то знакомое.

— Ну, этот журналист. С телевидения, — напомнил Сысоев. — Человек года и так далее…

— Ах, да-да-да-да-да… И что же?

— Ничего. Но без всякой цели активистка с журналистом встречаться не будет, — заключил офицер спецслужбы.

— Но вы ведь не знаете, о чем они говорили? — неуверенно спросил Шитый.

— А вам одного факта того, что они уже встретились, мало? — вопросом на вопрос ответил агент Корень.

Эти слова пожилого агента ввели чиновника в ступор.

— Вы свободны. Продолжайте наблюдение, — приказал Сысоев старику, и тот, не прощаясь, молча вышел из кабинета.

— Геннадий Александрович, — проглотив сухой комок в горле, почти прошептал Шитый. — А этот ваш… Корень… не подведет?

— Этот наш Корень уже работал со СМЕРШем, когда нас с вами еще и в проекте не было.

— Ну, если бы мне было семьдесят лет, я бы не рискнул…

— Девяносто три!.. — улыбнулся Сысоев. — Ему девяносто три года, и он все еще выполняет третье упражнение по стрельбе. Без очков, должен заметить!

— Ну… мне остается просто вам верить.

— Да, больше ничего и не остается, — веско сказал Сысоев.

При этих словах генерал посмотрел в глаза спецу и понял, что успех его махинаций и вправду целиком и полностью зависит от этого человека. Он открыл коробку из красного дерева, достал оттуда очередную сигариллу и подкурил.

— А что будем делать дальше? Если Лавров знает, то это…

— …Я хочу убедиться, что у вас есть план. Надеюсь, он у вас есть? — глубоко затянувшись и выпуская кольцо дыма, спросил генерал.

* * *

— Фу-х-х-х-х! Хорошо хоть папу не сказали привести, — пробормотал Лавров, выходя на улицу после беседы с генералом и вытирая платком пот со лба.