с ним приходила.

– Вы давно встречаетесь? – спросил его.

– Нет, около месяца. Может, меньше. Познакомились в клубе на новогодних праздниках, обменялись номерами, несколько раз встретились. Маша вообще в другой сфере работает, она шеф-повар в ресторане.

– Шеф-повар, говоришь? Познакомишь?

– Паша. – Гагарев наклонился вперед и, кажется, едва сдерживался, чтобы не вцепиться мне в лицо. – В последний раз тебе говорю: мы с Машей не имеем отношения к проблемам компании. Хочешь, чтобы я уволился? Могу уволиться, только это ничего не изменит. Я не крал документы по сделке… Подожди, а что за кража вообще? Я подумал, что Иванов просто отказался от договора.

– Не совсем так, – потер переносицу. – Он настаивал на том, что наша компания не может предоставить достаточно гарантий соблюдения его интересов, потому что любой документ из нашего офиса не защищен. И в доказательство ему предоставили сканы черновика нашей сделки. Ты ведь тоже имел к нему доступ.

– И что? – Гагарев таращился на меня. – Паш, это глупо. Все, что ты говоришь. Иванов просто нашел кого-то с более выгодным предложением.

– И это тоже, но я видел тот скан. И кто-то на самом деле его слил, понимаешь? А когда служба безопасности провела расследование, получилось, что удаленный файл нашли на компьютере Татьяны Никифоровой. Но вот она точно этого не делала.

– Потому, что она – твоя девушка? – прищурился Гагарев.

– При чем тут это?

– Просто ты так возмущаешься, что я привел на работу свою даму сердца, но это не мешает тебе крутить роман на рабочем месте.

– Не твоего ума дело, – огрызнулся я. – И между мной и Татьяной все серьезно, чтобы ты знал. А ты привел сюда первую встречную.

– Так может, и между нами с Машей все серьезно, – теперь уже откровенно потешался Гагарев.

– Она здесь не работает, и ты нарушил правила. Не говоря уже о том, что привел совершенно постороннего человека. Ты все время был рядом с ней? Никуда не отлучался?

– Да нет же, тебе говорят!

– И в каком ресторане работает твоя Маша?

– Паша, это не твое дело, – нахмурился Гагарев.

– Пока не найду вора, мое. Если она ни при чем, ей никто слова дурного не скажет. Ты взрослый человек, должен понимать, что будет, если я расскажу Дмитрию Андреевичу о твоих похождениях.

– Я тогда тоже молчать не стану.

– Он знает.

Ленька заткнулся. Не ожидал. Зато, как выяснилось, осведомленность шефа развязала мне руки, иначе я задумался бы, стоит вмешивать в это Таню или нет.

– Просто скажи, где найти твою Машу, – настаивал я. – Никто не будет вмешиваться в ваши отношения. Я должен проверить все варианты, как ты не понимаешь? Это ведь отразится не только на мне, но и на вас. Шеф не потерпит такого провала, если мы не найдем виновных.

– Хорошо. – Гагарев отвел взгляд. – Мария Некрасова, работает в ресторане «Антик» на бульваре Радости. Доволен? Только сразу говорю, Машка тут ни при чем. Не лезь к ней.

– Я ничего плохого ей не сделаю, просто поговорю.

– Я хочу присутствовать.

– Нет.

– Паша!

– Разговор окончен. Может быть, я найду вора раньше, чем встречусь с Марией, и этот разговор вообще не состоится. Не поднимай панику. А теперь мне надо работать. Жду от тебя отчеты по командировке и документы. Свободен.

Ленька едва не хлопнул дверью. Видимо, очень хотелось, и чесались руки, но не при Инне же. А я попытался вспомнить подруг Ники. Раз эта Маша – вполне реальная девушка, значит, Ника не могла скрываться под её образом. А вот общаться с ней и попросить о маленькой услуге – вполне. И Ленька так и не дал внятного ответа, оставлял Машу одну или нет. Значит, мог оставить. И я готов был поспорить, что уже сейчас он звонит возлюбленной и предупреждает, что к ней едет злой и страшный серый волк в моем лице. Что ж, волк действительно в пути.

Глава 25

Татьяна Никифорова

Я до позднего вечера сидела у окна. Пару раз попыталась дозвониться Паше, но гудки шли, а он не брал трубку. Наверное, в эту минуту впервые поняла со всей полнотой, что он чувствовал, когда звонил, но мой телефон был отключен. Почему-то стало страшно. А вдруг что-то случилось? Но снова звонить не стала, вместо этого сидела и ждала, а когда под окнами остановился черный автомобиль, не поверила своим глазам. Первым порывом было бежать вниз, нестись через две ступеньки, убедиться, что не сон. Вот только из авто никто не выходил. Думает, что я уже сплю? Не уверен, что стоит заходить? Я не выдержала и набрала его номер. А когда Паша все-таки решил подняться, сделала вид, что ничего не произошло, будто утром он привычно ушел на работу, а вечером вернулся домой. А потом долго лежала рядом, прислушиваясь к его дыханию. Очень хотелось прижаться, обнять, сказать, что люблю, и мне жаль из-за нашей ссоры, но я молчала, и Паша тоже.

Утром было так жалко его будить! Знала ведь, что он уснул очень поздно, а день и не обещал быть легким, поэтому тихонько поднялась и шмыгнула на кухню готовить завтрак. О наших проблемах мы поговорим потом, а сейчас стоит просто переступить через обиды и попытаться не сделать трещину между нами больше.

Как и ожидала, Паша пронесся по квартире ураганом, позавтракал почти что на ходу и умчался в офис. А мне чем заняться? Гена не звонил. Значит, не смог связаться с Никой, и наше расследование Пашиных проблем не продвинулось. И я маялась, не зная, чем заняться. Устроила генеральную уборку в квартире, приготовила пиццу на ужин, и когда уже поглядывала в сторону стиральной машины, зазвонил телефон.

– Привет, Кать, – поспешила ответить.

– Привет, подружка, – весело ответила та. – Есть новости. Гена связался с Никой, навешал ей лапши на уши и позвал в ресторан, так что вечером у нас ловля на живца.

– Что? – не сразу поняла я.

– Ловля на живца, как в кино. Тань, ты там что, спишь? Включай голову. В семь часов приезжай ко мне, будем играть в шпионок.

– Кать, может, не надо?

Я прекрасно знала, что может устроить подруга, поэтому не торопилась соглашаться.

– Как это не надо? Не беспокойся, Ника нас не увидит, а Генка разработал замечательный план. Надень что-нибудь неброское, не хватало еще, чтобы бывшая твоего Пашки нас узнала. Точнее, тебя.

– Хорошо, в семь буду.

Иногда с Катей легче согласиться, чем пререкаться. Паша вряд ли вернется домой рано, и потом, он не обещал, что