лестнице, а потом в квартире стало непривычно тихо. Отвыкла жить одна. Без Паши все казалось тусклым и пустым. Присела на диван, взяла в руки телефон, но позвонить так и не решилась. Потом, позднее. Когда решу, что же хочу ему сказать.

Глава 24

Павел Симонов

Я не знал, что делать. Пока не приедет Гагарев, внутреннее расследование можно считать зашедшим в тупик. А каких-либо идей, чем перекрыть потери от сделки с Ивановым, так и не появилось. Стрелки двигались к полуночи, надо ехать домой. Посмотрел на мобильный. Два пропущенных от Тани, вот только разговаривать сейчас не хотелось. Потом, когда все успокоится. Может быть. Если захочет.

Выключил компьютер, устало потер виски. Голова будто налилась чугуном. Надо выспаться, а завтра вернется мой зам, и хоть что-то прояснится. Домой ехал медленно, потому что глаза закрывались. Вот только опомнился, когда по привычке приехал к Тане. Сумка с вещами так и лежала в багажнике авто. Мелькнула даже мысль подняться к ней, вот только ничего хорошего из этого не получится, лишь больше поссоримся. Так и сидел, как дурак, таращась на темные окна. Снова замигал телефон – я еще после первого звонка поставил его на беззвучный. Таня.

– Да, – все-таки решил ответить.

– Паш, может, поднимешься? Поздно уже, – услышал родной голос.

Я молчал. Значит, ждала у окна.

– Паш?

– Хорошо.

Наверное, все-таки в пользу такого решения сыграло то, что я не хотел уснуть за рулем. А на это были все шансы. Поэтому припарковал авто и вошел в знакомый подъезд. Дверь уже была открыта. Таня стояла в коридорчике, зябко кутаясь в домашний халат.

– Ужинать будешь? – тихо спросила она.

– Нет.

– Как скажешь. Тогда идем спать.

Весь комизм ситуации был в том, что как раз спать мне вдруг перехотелось. Будто кто-то вылил ведро воды на голову. Но я снял верхнюю одежду и прошел в спальню, потому что меньше всего на свете желал сейчас о чем-то разговаривать. Разделся, чувствуя себя роботом, доведенным до автоматизма, и лег.

– Устал? – Таня тихонько прилегла рядом.

– Да.

– Тогда отдыхай.

Она легонько коснулась губами щеки и затихла. Время будто замерло. Я лежал и таращился в потолок. Часы давно пробили полночь, а я готов был поклясться, что Таня тоже не спала. Слишком уж тихим было её дыхание. Спящие дышат глубже, спокойнее.

– Спи, Паш, – не выдержала она. – Тебе завтра на работу.

– Сплю.

И снова таращился в потолок, пока сам не заметил, как уснул. Зато пробуждение вышло «замечательным». Часы показывали семь, с кухни пахло выпечкой, а я безнадежно опаздывал.

Умывался и одевался на скорость. Чистая рубашка осталась в машине, но она в любом случае была мятой, а вчерашняя – относительно нет. Влетел на кухню и получил в руки чашку кофе.

– Садись завтракать, – приказала Таня. Она стояла у плиты и переворачивала румяные оладушки, а на столе стояла мисочка со сметаной.

– Не успеваю.

– За десять минут в офисе ничего не случится, а ты останешься голодным. Потом еще про обед забудешь, как всегда, а там и до гастрита рукой подать. Садись.

Доводы показались убедительными. Тем более, что Таня не пыталась завести разговор о том, что происходило в последние дни, и я был за это благодарен. Завтракали мы молча, затем попрощались, и я поехал на работу.

– Павел Константинович, а мы вас уже потеряли, – приветствовала меня Инна.

– И тебе доброе утро, – кивнул ей на ходу. – Новости есть?

– Пока никаких новостей.

– Как только появится Гагарев, пусть зайдет ко мне.

– Хорошо, Павел Константинович, – ответила Инна и потянулась к внутреннему телефону, а я заперся в кабинете. Итак, оставалось ждать. Самое паршивое, что только можно придумать – это длительное, бесконечное ожидание. Вот я и сидел за компьютером, наводил порядок в предстоящих сделках. Надо провести совещание, напомнить всем, что одно поражение – еще не крах нашей жизни, а значит, вперед и только вперед. Заодно выписать волшебных «пенделей» начальникам отделов, чтобы не расслаблялись и донесли до подчиненных: мы работаем в штатном режиме. Кто не хочет работать, может уйти прямо сейчас.

Ожил внутренний телефон.

– Да, Инна, – ответил поспешно.

– Павел Константинович, тут Гагарев пришел.

– Пусть проходит.

Мой заместитель появился на пороге, довольный и счастливый. С Ленькой мы уже много лет работали вместе, а до этого учились на одном курсе университета. Он всегда был хватким, цепким, поэтому я без раздумий принял его на рабочее место. Теперь вот жалел. А еще высокий светловолосый Ленька всегда был любимцем женщин. Вот и сейчас в деле замешана какая-то дама. Как говорится, шерше ля фам.

– Доброе утро, Паш, – протянул мне руку, я ответил на рукопожатие, но захотелось отмыться от него.

– Или недоброе, – ответил я. – Садись, рассказывай, как командировка.

– Очень успешно. – Леня удивленно таращился на меня. – А что, без меня здесь что-то случилось?

– Да, случилось. Рухнул контракт с Ивановым.

– Что?

Если бы я не знал, что Леня замешан, поверил бы в его искренность. Он таращился на меня так, будто это была для него новость дня.

– Что случилось, Паш? Когда я уезжал, все было в порядке, – настаивал он.

– Это ты мне расскажи. Кого ты приводил в офис вечером десятого февраля?

– Никого. – Гагарев уставился на меня.

– Не лги. Ты заплатил охраннику, чтобы он стер данные камер. Кстати, охранник тут больше не работает. А вот что насчет тебя, сейчас и решим. Просто скажи, Леня, кто тебя на меня натравил? Мы столько лет по кирпичику строили работу в этом офисе, а ты продался кому-то.

– Думай, что говоришь! – рявкнул Гагарев. – Кому я продался, Паша? Кому? Я так же, как и ты, пашу изо дня в день. И ты меня обвиняешь в предательстве? Да, я был тут вечером десятого февраля. И да, я был не один, но это не имеет ни малейшего отношения к Иванову и его компании. Девчонку я свою приводил, ясно?

– Как её зовут? – спросил я холодно.

– Да какая разница?

– Как её зовут, Леня? Это важно. Время, в которое были похищены документы по делу Иванова, совпадают с вашим визитом. Хочешь сказать, это никак не связано?

– Да нет же! Я давно обещал Маше показать, где работаю. Днем приводить не стал, знал, что ты не одобришь. Все спонтанно вышло, Паш. Мы ехали мимо, решили, что неплохо заглянуть и… в общем, развлечься немного. Для адреналина.

– Ночь и пустой офис? Для адреналина?

Леня отвел взгляд. Но почему-то я ему верил. Ему, а не этой странной девице, которая