Моё лицо удивлённо вытягивается, когда до меня доходит, кого он имеет в виду.

– Почему? – только и получается выдохнуть. Почему он втягивает брата тогда, как мог бы задействовать военные силы Эббона, королевой которого я являюсь, и королём которого он когда-нибудь вполне может стать, если прекратит действовать за моей спиной.

Видимо, взгляд у меня достаточно красноречив, потому что мой любимый манипулятор с досадой вздыхает, прожигая меня ответным испытывающим взглядом. Его ладонь накрывает мою руку на луке седла, и кажется, что даже через метал перчатки я ощущаю жар этого прикосновения.

Краем глаза замечаю, что наши спутники рассредоточиваются вокруг, изучая местность и одновременно позволяя нам поговорить почти наедине.

– Во-первых потому, что ты приняла его предложение, Талли. Он явился ко мне сразу от тебя, чтобы сообщить об этом. Я не стал упускать возможность воспользоваться вашим соглашением в наших с тобой целях и не могу не попытаться поймать наконец твоих врагов. Это ведь моя прямая обязанность, разве нет? – придвигается Синн совсем близко, второй рукой обхватывая мою икру. – Во-вторых, никто, кроме нас троих пока не знает об этом, как и о моём плане. Ни через военное ведомство твоего солдафона Биарнэ, ни даже через Тайную Канцелярию не могла произойти утечка информации. Для всех твоих подданных всё выглядит именно так, как и планировалось. Ты с небольшим отрядом самых доверенных лиц отправилась заряжать артефакт и можно попытаться застать тебя врасплох. Уверен, они попытаться это сделать.

Угу-угу, складно всё говорит. Мне, конечно, сама идея ловушки для тех, кто собирается устроить ловушку мне, очень даже нравится. Если бы не одно маленькое такое кусачее «но».

– Хорошо. Убедил. Но… Знаешь, я тут случайно подумала, что, наверное, замуж лет так через двадцать только соберусь. Когда о наследнике трона пора будет думать, – тщательно удерживая маску невозмутимости, сообщаю опешившему мужчине. – Раньше вот точно нет. Если даже любовник в компании с несостоявшимся женихом за моей спиной интриги плетут, то чего тогда ожидать от законного мужа? Не-е-ет уж, мне и незамужней хорошо.

– Через двадцать лет, говоришь? – сужает глаза этот самый любовник.

– Ага, – улыбаюсь я с вызовом.

– Незамужней хорошо? – пробирает до нутра хриплым рычанием его голос.

– Вполне, – киваю уверенно, пригибаясь, чтобы спешиться. – Пойду я уже артефакт заряжать. Нехорошо заставлять ждать тех, кто так отчаянно хочет попытаться меня убить. Только обещай мне, пожалуйста, что никто на моих руках сегодня не умрёт.

– Обещаю, любовь моя, – слышу твёрдый ответ и на моей талии сжимаются его ладони. 

Словно пушинку он снимает меня в почти полном доспехе с коня, а уже в следующий миг разворачивает к себе лицом и впивается в мои губы требовательным и собственническим поцелуем, прижав к себе так, словно я вырываться сейчас буду.

А я… не буду, пожалуй.

Зачем, если мне и самой хочется этого поцелуя? Этого мига, позволяющего почувствовать снова, что мы всё равно принадлежим друг другу. Несмотря на все недопонимания. Несмотря на то, что он порой по-прежнему меня бесит. И я целую в ответ не менее жарко. Ещё и кусаю его за губу, снова поддавшись порыву и слизывая выступившую каплю крови. Ар-р-р, с инстинктами что-то дикое творится. Покусала бы.

– Мне нужно идти, – хрипло выдыхаю в его губы, щуря потяжелевшие веки.

– Ты ведь знаешь, что делаешь? – с тревогой спрашивает Синн, прижимаясь лбом к моему. 

– Да. Я пройду, не переживай. И, когда вернусь, хочу застать вас всех живыми. Будь осторожен, умоляю.

– Не волнуйся за меня. Я вручу тебе их головы, моя королева. Делай то, что должна, а я позабочусь об остальном, – и запечатлев на моих губах ещё один короткий поцелуй, он отпускает меня, отступая в сторону и позволяя пройти.  

Ну что ж. Пора уже выполнить свой долг. Поведя плечами, я мысленно призываю недостающие части доспеха. И уже через миг чувствую, как чело сдавливает шлемом, а на лице появляется маска. Кожу начинает покалывать проснувшаяся магия, сердце привычно ускоряет свой бег, разгоняя кровь по венам. Делаю глубокий вдох, полностью концентрируясь на своей силе, на единении с ней, на ощущении родства с этим местом. Я готова.

Чувствуя спиной напряжённый взгляд Синна, краем глаза отмечая взволнованные лица друзей, решительно направляюсь к каменному кольцу, стараясь не обращать внимания на бьющие у моих ног слепящие молнии.

Мне ничего не угрожает. Я своя здесь. Я обладаю правом и властью пройти через этот заслон к артефакту, созданному моим предком.

И постепенно магия этого места становится частью моей, пропитывая меня насквозь. А моя собственная вливается в силовые потоки, бурлящие вокруг, становясь частью заслона.

Шаг за шагом я приближаюсь к каменному кольцу, почти не замечая, что уже сама искрю, и молнии теперь пляшут на моём доспехе. И когда я ступаю между двух столпов, становясь на незримую линию защитного контура, меня прошивает ощущением такой мощи, что из груди вырывается мучительный стон эйфории-боли. На миг, а может на целую вечность, мне кажется, что я исчезаю из реальности, разлетаясь на мириады частиц, чтобы возродиться обратно, более целостной… наполненной пониманием, что я, и кто я.

Опустив голову и тяжело дыша, нахожу взглядом каменный алтарь. Ноги сами несут меня к нему. Шаг за шагом. Всё ближе и ближе. Пока я не оказываюсь рядом с плитой метров двух в диаметре.

Осталось самое сложное. Помогите мне, предки.

Ухватившись руками за край, я запрыгиваю на каменный постамент. А потом уверенно шагаю в центр. Выдыхаю, выравниваясь, распрямляя плечи. Отпускаю свою силу, полностью растворяясь в ней. Полное доверие и единение. Полный контроль. И острый чёрный клинок появляется в моей руке без малейшего усилия, стоит лишь представить ощущение рукояти в ладони. Я запрокидываю голову, устремляя взгляд в грозовое небо.

– Я пришла исполнить свой долг. Да будет моя сила щитом моему народу, – чеканю твёрдо.  

Глубоко вдыхаю наполненный напряжением воздух, обхватываю рукоять меча двумя руками и поднимаю его над головой, устремляя острие в небо.

По вершинам столпов, словно волна белого огня пробегает, а тучи надо мной начинают закручиваться в жуткую воронку, искря так, что смотреть больно.

– Я пришла. Да будет моя сила защитой для Эббона, – кричу, срывая голос.

И в тот же миг мой клинок ловит зарницу. А потом ещё одну и ещё. Молнии начинают одна за одной бить во вскинутое остриё меча, растекаясь гудящим пламенем по моему доспеху, искря на коже. Силы вокруг столько, что я сама себя перестаю чувствовать человеком. Я сама становлюсь чистой силой. Её проводником. Её средоточием. А когда терпеть уже становится невмоготу, я с животным рыком перехватываю рукоять меча, прочертив пылающую дугу остриём, и с размаху вонзаю магический клинок в центр алтаря, сокрушительным потоком направляя свою магию в сердце артефакта, чтобы напитать его на долгие десятилетия.