его желание побеждать. Когда Светогор оказался слишком близко, Поработитель применил свою подчиняющую магию и притянул Защитника к себе, стремясь нанести удар исподтишка. Но Светогор пожертвовал своим любимым мечом и решительно ответил противнику. Так он стал первым, кто победил Поработителя в бою. Вместо любимого меча присвоил оружие поверженного врага, отдавая дань его могуществу при жизни»…

– Похоже, все дело именно в темном мече, – фыркнул Куори. Остальные согласно закивали. – А накрутили же пафосу! Дань? Как же!.. Меч образует поле, которое нельзя покинуть. Кажется, называется отражающим внутрь. Крутая штука для крутого воина.

Нагис в таких разговорах обычно не участвовал, просто слушал и переваривал. Судить о старых легендах современным мышлением, по его мнению, ошибочно. Но в этот раз решил поразмышлять вслух:

– Хотите с-сказ-сать, у С-светогора в руках меч-ш так ж-ше работал?

Командир с Кайденом ответили одновременно.

– Вряд ли, – сказал Хилланот.

Этот светлый и чистый человек всегда в глубине души верит в справедливость. Так верит, что порой сам берется исполнять ее обязанности.

– Конечно, – в противовес ему заявил волк, который сразу пояснил свою точку зрения: – Темные мечи влияли на руки Светогора, а значит, и он на них. Иначе мог бы просто блокироваться и держать их как обычное холодное оружие. Но, я думаю, победить в том бою он был способен, только если бы использовал силы всех семи мечей. Среди них два темных.

– Н-да, – грустно согласился Хилланот. – Иначе проще было бы сразу уничтожить оружие Поработителя, чтобы не досталось другому. Раз взял, то не без причины.

– Ой, да мрак его разбери, что там у них на уме было! – вывел всех из ностальгии Гром.

Охотники, особенно Кайден с командиром, когда говорили о богах, часто зависали и словно подгружались в какие-то воспоминания, которых у них быть не должно. Однако несложно догадаться, что так, по мнению Ордена, в них отражается унаследованная часть божественной силы. Оба их прародителя могли быть знакомы как со Светогором, так и с Поработителем лично.

– Ты прав, время не ждет. Сократить через лес придется, так что поехали, – скомандовал Хилланот и нырнул между деревьями, – посмотрим, как на нас повлияет отголосок отражающего внутрь поля.

– Хах, как бы не пришлось уничтожать целый осколок меча, чтобы выбраться из этого леса, – буркнул Гром и тоже пересек невидимую черту.

Глава 25. Сон в лесу темного меча

Сразу сложилось ощущение, что попадаешь в другую точку планеты. Лес принимает в себя словно холодное озерцо со стоячей водицей: сразу морозец по коже. Стоило оказаться под сенью деревьев в границе поля меча, как все это почувствовали и подобрались сильнее. Лошади взбрыкнули, но воля наездников победила. Хилланот запоздало подумал, что нужно было слезть и вести животных в поводу: безопасней. Но уже поздно. К тому же сверху лучше видно, как ни крути. Вдруг нападение?

Нагис двигался припав к земле и активно принюхиваясь. К тому же он сильно впивался когтями в почву, что одновременно позволяло анализировать поверхность и давало устойчивость, если кто-то внезапно нападет.

Но время шло, отряд углублялся, а ничего не происходило.

Кайден тоже принюхивался своим невероятным носом, но не замечал ничего опасного. Птички вокруг поют достаточно живенько для подвергнутой влиянию тьмы местности. В подстилке шуршат насекомые. Нет, до обычного живого леса немного не дотягивает, но ждали от этого места все-таки чего-то более напрягающего и пустынного.

Первым тишину нарушил эльф:

– Неужто твари не показываются на окраинах? Здесь излишне… густо населено, не находите?

– С-согласен, – подтвердил Зен, – с-следов темных давно нет, вс-се з-сатоптали з-свери.

Обычные животные предпочитают держаться от порождений тьмы подальше, так что являются, по сути, живым индикатором проблемных участков. Если, когда вы идете по лесу, вдруг резко пропали птицы, затихли трели, вокруг никого не стало – разворачивайтесь и бегите прочь. Значит, поблизости монстры.

– Они могли вымереть? – поинтересовался Гром. – Хотя бы на окраинах.

– Может, сила меча ослабла? – предположил эльф.

– Или это с-сез-сонное явление, например, – добавил Фиизен.

Отмалчивались только двое потомков богов, которые как раз лучше других должны понимать ситуацию.

– Чем твари питаются, если нет людей вокруг? – продолжал допытываться Гром, поглядывая то на Кайдена, то на Хилланота.

Оба задумчивые донельзя. Потому ответил нагис, который тоже в монстрах прекрасно разбирается:

– Ж-шиз-снью. Подойдет любая. Помниш-шь короля ч-шервей?

– О-о! – протянул эльф. – Такое забудешь! Отвратительнейшая тварь! Хочешь сказать, она напиталась силой от… червей?

– Не только, лич-шинок вс-сяких тож-ше. Поглащ-ч-шенная с-сила придала телу привыч-шную с-себе форму. Потому такой мерз-ский получ-шился.

Наконец-то в разговоре решил поучаствовать командир.

– Вымереть могли, – ответил он на один из заданных вопросов, – но от голода в таком живом месте – это вряд ли.

– А если зверье все тут заселило уже после ухода тварей? – не унимался Гром.

– Сомнительно. Голодающие монстры сожрут все, что найдут, внутри поля, заселять будет некому. Тут могли и деревья начать умирать: особо сильные порождения могут сосать силу и из растений.

– Точ-шно! Впадают в с-спяч-шку и убивают вс-се вокруг! Лыс-сина голема!

Охотники закивали, узнав знакомое понятие. Лысина голема – так называют в народе мертвые участки леса. Сначала растения там просто усыхают, а затем рассыпаются в пыль. И ничего вместо них больше не растет. А все потому, что в центре этой области когда-то (или до сих пор) лежал и спал монстр. Вокруг светлых же существ, впавших в спячку, лес, наоборот, начинает сильнее нарастать, образуя непроходимые чащи, которые заселяют невероятные создания.

– Ну, так они и сожрали! – Гром сдаваться не собирался. – Другие набежали снаружи.

– Сомни-и-ительно, – повторил Хилланот. – Видел реакцию лошадей? Это они были с нами, под нашей волей двигались, но все равно нервничали. А другие животные даже близко к полю не подойдут. Это же темный меч, он отталкивает жизнь.

– Здесь что-то другое, – вступил Кайден. – Не понимаю только, что…

Командир хмыкнул и спустя несколько секунд самоанализа выдал:

– Тьма ощущается приглушенной, не находишь, Кайден?

– Что-то есть, – согласился волк. – У меня подозрение, что это из-за светлого бога. Он же держал меч в бою. И очевидно, влиял на него. Вот и результат.

Гром фыркнул:

– Тьма и свет не успели бы за один бой так переплестись.

– Этого и не нужно, – вставил эльф, – свет просто погасил часть тьмы.

Однако Хилланот с ним не согласился:

– Это не так работает. Посмотри на Кайдена. На нем мои светлые руны, которые не просто не мешают ему, а наоборот – помогают лучше контролировать свою силу.

– О-о! А я всегда думал, что они как раз гасят его…

После такого заблуждения слово привычно взял знаток истории и законов