– Хасан, имей совесть!

– Вот чего нет, того нет! – засмеялся хромой пират.

– Не забывай, что будут еще камрады…

– А мне на них плевать.

– И все же умерь аппетиты, – посоветовал Барсук. – Я собираюсь взять две-три бригады. Твоя доля в пределах пятнадцати-двадцати, максимум двадцати пяти процентов.

– А ты не забывай что у меня «берсеркер»! Он один стоит всех, кого ты хочешь набрать. Я уже молчу про твоих двух «бесах» если они у тебя еще в наличии.

– В наличии…

– Не важно.

– Может и не важно. Важно другое, ты не один с тяжелым роботом. Просто я обратился к тебе первому, так как мы с тобой уже имели дело. В общем, условия я тебе сказал. Максимум двадцать пять процентов, точную цифру уточним позже на общем слете. Твое дело либо согласиться, либо нет.

Барсук встал.

– Я подумаю.

– Только думай быстрее. Я надолго задерживаться не собираюсь.

– Чего так торопишься?

– Если нашел я, значит, может найти еще кто-нибудь. Те же конфи например.

Барсук вышел и сплюнул на дорогу.

«И вот так с каждым, – неприязненно подумал он. – У каждого гонору столько, что на всю галактику хватит и еще на пару шаровых скоплений останется…»

Со следующим капитаном, Чоппером, обладателем среднего «волкодава» и двумя легкими «стрельцом» и «ягуаром» Барсук, чувствуя себя на взводе, решил встретиться завтра. А сегодня слишком высок риск не сдержаться и разругаться с потенциальным подельником, когда тот начнет выдвигать свои запредельные условия. Тут главное не спешить, чтобы людей не смешить. Ну и тише едешь, дальше будешь. Народные мудрости нужно чтить.

Барсук сделал глоток местной браги и поморщился, но не из-за плохого вкуса. Через час начнется самое трудное и муторное – общий слет выбранных трех бригад. На этом слете предстоит договориться об окончательных процентах добычи, что придется отдать подельникам за их услуги.

Стоило только представить, сколько будет еще споров, не всегда слет заканчивался в день проведения, а затягивался на два, три, а то и четыре дня, заранее становилось дурно и хотелось выпить еще какой бы гадостной ни была выпивка. Но главное не напиться…

А ведь он потратил целых три недели, на то чтобы поговорить со всеми, в том числе с еще двумя капитанами прибывших на Марио по три-четыре раза пытаясь сбить долю, намекая, что их конкуренты согласны на меньшее. Кто-то соглашался при этом уступить еще процент другой, а кто-то нет.

Самое опасное в общем с лете могло заключаться в том что его подельники могли сговориться за спиной между собой и затребовать больше. Если так случится, придется начать переговоры заново не только с ними, но и с теми кого он уже отверг. Тогда и отвергнутые поймут что можно загрести побольше.

Вот на эти переговоры по дележу шкуры еще не убитого медведя и уходила большая часть времени.

Чтобы окончательно не напиться до назначенного часа, отвлечься, Барсук включил ТВ-бокс и стал просматривать программы получаемые спутником дальней связи Марио.

– …Стартовая цена – миллиард кредо, – объявил ведущий и ударил молоточком по подставке.

Барсук невольно остановил беглый просмотр программ. Его не могла не заинтересовать такая умопомрачительная сумма денег, точнее то за что просили такую кучу бабла.

«За такую кучу денег можно приобрести целую систему, – подумал Барсук. – С солнцем, всеми планетам, их спутниками, кометами и астероидными полями».

Еще больше он удивился, когда узнал что миллиард просили за какую-то невзрачную картинку, размером метр на полтора, вся ценность которой заключалась в ее возрасте – тысяча четыреста лет и имя мастера которое Барсуку ничего не сказало. Живописью он никогда не интересовался. Хотя один художник у него был, да сплыл… на той же Скалии.

– Ну и дурь…

– Миллиард кредо раз, – произнес ведущий аукциона стукнув молоточком, – миллиард кредо два, миллиард кредо три…

Никто не стал покупать за такую цену.

– Ясен пень! Целый миллиард за какую-то мазню пусть полуторатысячелетней давности.

Барсук ожидал, что сейчас поменяют лот, но к его удивлению ведущий не стал объявлять о снятии лота и замене его другим, а назвал новую цену:

– Вторая предлагаемая цена: девятьсот пятьдесят миллионов. Девятьсот пятьдесят миллионов раз…

– Что, заставили в обратную сторону пуститься! – засмеялся Барсук.

Ему стало интересно, на сколько же упадет цена древней картины с миллиарда запрошенных и только потому он не стал переключаться дальше.

В итоге после еще нескольких понижений картина ушла с молотка за семьсот миллионов.

– Тоже неплохо…

Объявили очередной лот, какую-то статуэтку и тоже за совершенно непомерные деньги.

И снова никто не стал брать за заявленную сумму и снова пошло понижение цены.

С третьим лотом получилось то же самое.

– Ставьте нормальные цены!

В дверь постучали.

– Чего?!

– Это я кэп – Слэй, пора уже. Народ собрался.

– Уже?

– Да.

– Иду…

– Что тебя так заинтересовало, что забыл обо всем на свете?

– Да вот, аукцион какой-то придурошный, – хохотнул Барсук. – Выставляют всякую ерунду и цены заламывают такие что никто не покупает и приходится снижать.

– Это такая система.

– То есть?

– То и есть. Есть аукционы с повышением ставок, а есть с понижением. Последние не очень распространены, но есть. Смысл в том, что желающий купить какую-то вещь останавливает аукцион на максимальной сумме, которую он может выложить. Так для продавца выгоднее.

– Да?

– Ну да. Ведь если аукцион обычный, то потенциальные покупатели могут понять что вещь особым спросом не пользуется и остановиться на низкой цене. В то время как в обратном случае…

– Я понял! – излишне громко вскрикнул Барсук, так что удивил Слэя.

По мнению помощника капитана это не та тема при понимании которой стоит так сильно радоваться.

«Разве что все дело в количестве выпитом, когда эмоции уже плохо контролируются?..» – подумал он.

Но Слэй ошибся в своих догадках.

– Мы тоже устроим аукцион, только цену будут понижать сами желающие! – сказал Барсук.

И до Слэя стало доходить, что к чему.

– Зови всех желающих принять участие в охоте! А я пока время потяну!

– Понял!

Слэй тут же скрылся из комнаты.