— Расскажи я тогда тебе всю правду, вряд ли у нас получился бы такой чудный вечер. Кстати, я не успела тебя поблагодарить за восхитительную ночь, — она еле заметно улыбнулась, — ты, оказывается, крепче, чем кажешься.

— Но ради чего ты устроила весь этот маскарад? — Шимаэл почувствовал, что краснеет, — и наша встреча… она ведь была не случайной, верно?

— Разумеется! — кивнула Одэзи, — в этом мире вообще нет ничего случайного.

— То есть ты все это время банально водила меня за нос? — Шимаэл и сам не знал, чего сейчас в нем больше — обиды или злости.

— Такова моя работа. Извини.

— Ничего себе работенка! — пилот нервно рассмеялся, — особенно ночная смена!

— Немного увлеклась, — Жрица насмешливо вскинула брови, — бывает.

— Как интересно! — вступил в разговор Айван, разглядывая ее, словно какой-то музейный экспонат, — может, ты тогда за компанию и со мной поработаешь?

— Нет необходимости, — Одэзи даже не повернула головы, — я уже узнала все, что мне требовалось.

— Какого черта, Шим! — никто и не заметил, когда в зале появился Риккардо. Правую руку он держал под курткой, — что ты ей рассказал?!

— Я?! Я… — у Шимаэла внезапно сложилось странное чувство, будто он сунул руку в карман за убедительным алиби, а нащупал там лишь большую дыру. Он не мог вспомнить ни единого слова из того, о чем они с Оди говорили минувшей ночью, — я… я ничего я ей не рассказывал! Мы несколько другими вещами там… занимались. Да мы и не разговаривали с ней вовсе!

— Он рассказал мне все, — Одэзи положила конец его сбивчивым объяснениям, — кто вы, откуда и зачем к нам явились. Одним словом, все.

— Ну, знаешь ли, — голос Риккардо напоминал заводящуюся сирену, — вот тут ты, брат, перегнул палку! Ты что там, совсем ума лишился, что ли?!

— Не судите его строго, — заступилась вдруг Жрица за Шимаэла, — никто не способен противостоять власти Танца Забытья.

— Танцы я тоже люблю, — Айван, расхаживавший все это время вокруг Одэзи, внезапно набросился на нее сзади и мгновенно скрутил ей руки за спиной. — Ну что, киска, потанцуем?

— Хватит разглагольствовать! — окликнул его Риккардо, — избавься от нее!

Но Айван, казалось, не слышал капитана. Его неуемная любвеобильность, томившаяся взаперти в присутствии Верховной Жрицы, наконец нашла себе выход.

— Давай посмотрим, какие сюрпризы ты для нас приготовила, — он тщательно обыскал девушку свободной рукой, задерживаясь в интересных местах заметно дольше, чем было необходимо. Шимаэла захлестнуло душной волной, кровь прихлынула к его лицу, но он сдержался и промолчал.

Скользнув вниз по бедру Одэзи, рука Айвана остановилась, и он, откинув в сторону полу плаща, извлек на свет нож, хранившийся в закрепленных на ее ноге ножнах. Лезвие блеснуло уже знакомой Шимаэлу зеркальной полировкой. Однако, в отличие от ножичка Зиолы, оружие Одэзи совсем не походило на сувенир. Ее нож оказался существенно крупней и явно предназначался отнюдь не для заточки карандашей. Шимаэл был готов побиться об заклад, что это лезвие прекрасно знакомо со вкусом человеческой крови.

— Ого! — воскликнул Айван, — а у нашей киски, оказывается, есть коготки!

— Айван, кончай валять дурака! — Риккардо явно нервничал, — вышвырни ее отсюда!

— Успеется, — передразнил Жрицу Айван, — я, кстати, тоже никуда не тороплюсь.

Он приложил нож к шее Одэзи, приподняв вверх ее голову.

— Может, и ты нам расскажешь что-нибудь интересное и познавательное? А? Кто ты, откуда и что у тебя на уме? Зачем твоя начальница тебя здесь оставила?

— Вам вынесен Приговор, и вы все его слышали, — голос Одэзи оставался спокойным и ровным, — он должен быть исполнен. Кстати, покушение на жизнь Верховной Жрицы вам также зачтется. Ее кровь обязательно будет отмщена.

— И ты что, собиралась порешить всех нас вот этой зубочисткой? — Айван покрутил нож перед лицом девушки и снова подцепил им ее подбородок. — Хм, тогда можешь начинать. Например, с меня.

— Нож — инструмент мясника. Мне оскорбительно твое предположение, что Жрица Светлой Сиарны могла бы пасть так низко.

— Хватит уже! — крикнул теряющий терпение капитан, но Айван вновь пропустил его окрик мимо ушей.

То спокойствие, с которым держалась Одэзи, заводило все его сильней. Человек, к горлу которого приставлено острое лезвие, обычно ведет себя совсем иначе. Прерывистое дыхание, учащенное сердцебиение, дрожь в коленях и вспотевшие ладони — Айван привык чувствовать некую «обратную связь» со своей жертвой. Но сейчас он не ощущал в девушке ни одного из этих проявлений страха. Складывалось впечатление, что он сжимает в своих объятиях безжизненную куклу, манекен. И это уже начинало его бесить.

— Какой же способ ты избрала? — он подался вперед, к самому уху девушки, — может, зацелуешь меня до смерти?

— Интересный вариант, — задумчиво протянула Жрица, — но вряд ли. Это слишком долго.

— У нас масса времени!

— Вам бы больше подошла какая-нибудь нелепая смерть, — продолжала меланхолично рассуждать Одэзи, — споткнуться на ровном месте и свернуть себе шею или утонуть на мелководье. Что-то в этом роде.

Находясь, казалось бы, в безвыходном положении, Жрица, тем не менее, откровенно забавлялась. Она снисходительно терпела нападки Айвана, как сонный лев позволяет маленьким львятам ползать по себе, дергая его за уши и за кончик хвоста. До поры до времени…

— Попридержи язык, сучка! — огрызнулся здоровяк, — лучше подумай, как ты желаешь умереть сама.

— Что это ты так разнервничался? — Одэзи усмехнулась, — смерти испугался?

— Закрой пасть!

— Не волнуйся ты так, в любом случае, начну я не с тебя.

— А с кого?

— С нее, — Жрица вскинула взгляд на Найду, которая внезапно похолодела, увидев в ее серых глазах холодный отблеск неотвратимого конца.

— Только попробуй! — Айван еще сильнее стиснул руки Одэзи. — Если хоть один волос упадет с ее головы — тебе конец!

— Помилуй, я ее даже пальцем не трону, — успокоила она его, — ее убьешь ты.

— Ишь, размечталась! Долго же тебе придется ждать такого чуда!

— Не особенно. Это случится уже скоро, — девушка прикрыла глаза, словно к чему-то прислушиваясь, — через восемь секунд.

— Что?! — опешил Айван, и в следующий миг события сорвались с цепи.

Ловко извернувшись, Одэзи ухватила нож зубами и вырвала его у Айвана из руки. Резко мотнув головой, она полоснула его лезвием по щеке, оставив на ней красную полосу. От боли и неожиданности Айван вскрикнул и на долю секунды ослабил захват. Воспользовавшись его замешательством, Жрица сама вцепилась в него и, используя как опору, оттолкнулась ногами и перемахнула через растерявшегося спецназовца. Огромной черной птицей взвилась она в воздух и приземлилась в нескольких шагах у него за спиной, звонко лязгнув шпорами.