— Не очень, — пообещал Аклариквет.

— Прекрасно! Значит, сестра Слезинка, расправим крылья — и в полёт! Спасибо, дядя!

Менестрель задумался.

— Подождите, пташки, — сказал он, вставая из-за стола. — Возьмите. Она теперь ваша.

В руки старшей сестры легла маленькая серебристая арфа-лебедь. Эльфийки ахнули.

— Услуга за услугу, — подмигнул Аклариквет племянницам, но глаза менестреля были печальными, — я помогаю вам, а вы споёте мои песни, которые я сам исполнить не могу.

— Договорились, — щёлкнула пальцами Слеза. — Ты самый лучший, дядя! Обожаю тебя!

Сёстры одновременно вскочили из-за стола и бросились к Аклариквету, крепко обняв. Эльф почувствовал, что, ещё немного, и расплачется.

Примечание к части Песня В.Меладзе "Я не могу без тебя"

Иллюстрация Беллы Бергольц https://www.deviantart.com/bellabergolts/art/Illustration-812017571

Никто не едет на север

— Я не могу поверить… — прошептал Макалаурэ, закрывая глаза.

Сидя в одиночестве в шатре и запретив к себе заходить, наместник положил перед собой два листа, свёрнутых трубочкой. Их содержимое было слишком хорошо знакомо. Слишком.

— Что же мне делать? — спросил сын Феанаро пустоту. — Нельзя оставлять Нельо одного! Чувствую, что нельзя.

Противоречия путали мысли, и Макалаурэ никак не мог решить, как поступить. С одной стороны, Феаноринг понимал — дядя не посмеет убить своего племянника, которого, к тому же, станет защищать Финьо, но с другой…

— Я бы мстил, — развернув листок со стихами, прошептал наместник. Домыслы и размышления складывались в страшные слова. — Нельо стал заложником Второго Дома! Он совершенно беспомощный перед ними!

Вспоминая, что гонец сказал о состоянии брата, Макалаурэ содрогался, с трудом сдерживаясь, чтобы не закричать. Становилось чудовищно стыдно за своё бездействие.

— Я никогда себе этого не прощу.

Спрятав листы в потайной карман, наместник встал из-за стола и вышел на улицу. Темно… Даже Итиль не видно.

— Что же мне делать…

Хотелось бросить всё и, сломя голову, лететь к брату, защитить его…

Но тут же приходило понимание, что уже поздно. Поздно.

Поздно…

— У меня есть ещё пятеро братьев, у меня есть народ, который оставил МНЕ Нельо. Последними его словами для МЕНЯ была… Наша Клятва. Нельо… Он не просил защищать его. Он оставил мне, своему наместнику, выживший в Битве-под-Звёздами, народ. Я должен заботиться о народе!

Подозвав гонца, Канафинвэ посмотрел в чёрное небо, закрытое плотными облаками. Ни звёзд, ни Тилиона… Только клубящийся мрак. И холодный ветер.

— Скованные одной цепью. Связанные одной целью, — изобразив превосходство во взгляде, пропел наместник. — Друг мой верный, скачи в лагерь к моей ненаглядной Дис и передай такие слова: немедленно отправляйтесь в лагерь Нолофинвэ. Король Нельяфинвэ Феанарион должен быть в окружении своих подданных. Лечить его должны знахари из числа его верных. Охранять короля должны его воины. Дядя Нолофиньо не имеет права не пускать подданных к своему владыке.

— А ты, наместник?

— Передай, что я остался с народом короля, чтобы… — Макалаурэ понял, что не может подобрать слова.

Не говорить же, что остаётся с братьями, которые умудрились за ничтожно короткий срок превратить величайший эльфийский род в горстку бродяг. И кто это допустил?

— Я остаюсь, чтобы укрепить лагерь, — откашлялся наместник, — это мой долг. Буду ждать вестей. Возьми почтовых птиц, и в дорогу. Ах, да. Передай Дис, что я пою песни только о ней. Это скажи первым делом, понятно?

***

— Ни один мой верный, ни при каких обстоятельствах не отправится на север, ясно тебе, наместник? — косясь на развалившегося на стуле Морифинвэ, закрывшего глаза, резко встал Туркафинвэ и начал расхаживать вдоль стола. Хуан, который теперь всегда был рядом с хозяином при встречах с Карнистиром, спокойно лежал, даже не шевеля ушами, лишь иногда посматривая на эльфа, ожидая команды. — Мои воины останутся со мной!

— Я поеду на север, — вздохнул Линдиро, голос прозвучал мрачно, слова произносились медленно и монотонно, — мой отец был другом короля Нельяфинвэ, я буду верно служить нолдорану и отдам жизнь за него. Это честь для меня.

— Опять ищешь повод сбежать в леса, сын Асталиона? — прищурился Питьяфинвэ. — Господину наместнику стоило немалых трудов собрать здесь всех нас. Особенно вас, любителей охоты.

Линдиро поджал губы. Очень хотелось напомнить, что, в отличие от принца Туркафинвэ, он не просто охотился и «разведывал тропы». Вместе с Сулионом и его ребятами, старший, и теперь единственный, сын Асталиона выслеживал и убивал крылатых шпионов Моргота.

— Никто не едет на север, — спокойно произнёс Макалаурэ, кладя руку на подлокотник стоящего рядом пустого стула с очень высокой спинкой. — Мы все нужны здесь. И все наши верные. Мы — род Феанаро Куруфинвэ!

— Да гори всё в бездне! — вдруг закричал Карнистир, вскакивая и втыкая в стол кинжал по самую рукоять. — На север надо идти с армией или забыть о севере вовсе! Ты! — ткнул пальцем в Курво Морифинвэ. — Ты вечно молчишь и поддакиваешь Светлому, тряпка для мытья конюшен! Тебя за внешность отца никто уважать не станет!

— Я вернусь позже, — направился к двери Тэлуфинвэ, — когда краснолицый успокоится.

— Я не успокоюсь, рыбьи мозги! — в младшего Амбарусса полетел бокал. Туркафинвэ отошёл подальше, подозвал Хуана. — Нас предадут, непонятно?!

Макалаурэ с досадой отвёл взгляд, сдавливая подлокотник. Стоящего рядом пустого стула.

— Что, наместник?! — обратил свой гнев на менестреля Морифинвэ. — Правда глаза режет?! Если Второй Дом, превосходящий нас числом, явится с войной, нас схватят наши же «верные» и сдадут Ноло, чтобы выслужиться перед ним!

— Я никогда так не поступлю! — выхватил меч Линдиро. — Не смей оскорблять меня и моих друзей, брат короля!

Карнистир хищно улыбнулся, медленно обнажая клинок, подаренный отцом.

— Думаешь, ты искусный боец, отпрыск орочьего обрезка?

— Замолчи, Морьо! — воскликнул Макалаурэ, с ужасом понимая, что именно собирается сказать сыну Асталиона Карнистир.

— С чего бы?

— Пусть ответит за слова! — потерял самоконтроль Линдиро, но в этот момент эльфа сбил с ног Хуан и, резко развернувшись, оскалился на Феаноринга.

— Спасибо, Тьелко, — облегчённо вздохнул Макалаурэ.

— Мы укрепим лагерь, — усмехнулся Морифинвэ, убирая меч, — приготовимся к обороне. Но, знаете,