самого Шудура? На кол захотел, выкидыш чёрной собаки? А ну, отвечай, а то я тебе язык вырву и в глотку забью!

Голос у него был визгливый и дребезжащий, какой бывает у особенно склочных старух. Я чуть мясом не подавился, так хотелось заржать.

— Чё он орёт-то, как баба? — прошептал Багай мне на ухо.

— Да мудак потому что, — отозвался я тоже шёпотом.

Йорд покорно выслушивал вопли колдуна, чуть наклонив седую голову. Да уж, поседеешь с такими работодателями.

— Что тут у вас творилось ночью⁈ — продолжал наезжать колдун. — Патрульные видели в небе пылающих призраков! Отвечай, что ты тут устроил, негодный мошенник!

— Ничего, — пожал плечами Йорд. — Призраки — это твоё дело. Я в них не разбираюсь.

— Моё? Ах ты, брехливая черепаха! — заблажил колдун, ещё больше входя в раж, похоже, он был от себя в восторге. Этакий умник среди дураков. — Сейчас полетишь со мной в город! В когтях у дракона полетишь, баран неотёсанный! Я тебя научу, как дерзить!..

За спиной у колдуна раздался деликатный кашель, и он прямо-таки подскочил от страха. Шасти подобралась к нему с тыла абсолютно бесшумно.

Она надела маску Нишая, водрузила на голову высокую чёрную шапку с лебедем. И колдун её сразу узнал. Отрыл рот, а что собирался орать — позабыл.

— Так я не понял, малоуважаемый, забыл, как тебя кличут? — сладко сказала Шасти. — Йорд всё-таки выкидыш собаки, баран или черепаха?

От её рук полыхнуло сияние, и колдун застыл, вытаращив глаза.

Если бы я не видел раньше, что именно так накладывают печати, я бы не догадался. Никакого рисования фигур в воздухе — вспышка и готово. Моя жена здорово натренировалась!

— Видишь, — сказала Шасти колдуну, — какой идеальный порядок у нас в лагере? Смотри — вот наши крылатые волки…

Колдун с готовностью закивал. Вид у него стал умильный, а глаза — маслеными.

— А это — ученики, — жена указала на мальчишек. — И мои дорогие гости с высоких гор… — жест в сторону воинов Айнура.

— А… Э… Зачем тебе гости? — проблеял колдун подобострастно.

— Для развлечения, — пояснила Шасти. — В лесу — очень скучно.

— А призраки в небе? — неуверенно уточнил колдун. — Это… Это?..

— Это тоже от скуки и для развлечения. Не мешай мне развлекаться, малоуважаемый. Иначе я уварю твою душу в котле и вселю её в суслика. Ты же согласен, что это будет ужасно весело? Ты будешь прыгать и жрать червей! Ха-ха!

— Да, да, сиятельный Нишай, — ошарашенно закивал колдун. — Я, э-э… Я, пожалуй, отправлюсь назад, в город. Мне нужно сообщить, что в лагере — всё в порядке. Всем ученикам хватает крылатых волков…

— Но не хватает мечей! — нахмурилась Шасти. — Нам требуется оружие, чтобы обучать мальчишек! А ещё нам нужен ячмень! Четыре мешка! А ещё — одежда! Ты не знал, убогий, что она изнашивается? Вы там сбрендили все в своей канцелярии⁈

Шасти заставила колдуна достать учётный талмуд — записную книжку из тонких листов кожи. И внести указания, что и когда должно быть доставлено в лагерь.

Бедняга колдун, полностью деморализованный, записал под диктовку Шасти, сколько нам нужно мечей, еды, одежды. Задумываться над списком девушке не пришлось, ведь мы уже составляли его для Незура.

Только удостоверившись, что колдун всё понял и подчиняется «Нишаю», словно кукла, Шасти отпустила беднягу.

Мы еле дождались, пока дракон превратится в точку на небе, а потом все подростки — и мелкие, и постарше — с хохотом повалились на землю.

Смеялся даже Йорд. И дедушка Тин — тоже хихикал. Только воины Айнура выглядели хмурыми. Они перешёптывались и смотрели в сторону гор.

— Думаешь, колдун сможет вывернуться из-под заклятья и доложить о вас? — спросил я Айнура, когда просмеялся немного.

— Не в этом дело, беспечный заяц, — пояснил он. — Я думаю о том, что ждёт нас дальше. Юные, вроде тебя, живут одним днём. Но колдуны хитры! Нам не удастся их долго обманывать! Тебе нужно стать старше, чтобы понять: не радуйся белому дню, придёт и чёрная ночь.

— Ночь была вчера, Айнур, — рассмеялся я. — Радуйся сейчас, а придёт время — придёт и новая битва! И мы — победим, как победили сегодня!

— Ты слишком молод, чтобы понять: впереди — только путь в царство мёртвых, — не согласился Айнур. — Ты играл сейчас в кости с самим Эрликом. Рано или поздно этот обман раскроется. Страшный обман — ведь у терия Вердена есть очень сильные колдуны! Им повинуются молнии и чёрные демоны!

— Ничего, — рассмеялся я. — Как-нибудь справимся! Смотри — горы всё так же спят, солнце светит. В большом мире Тенгри ничего не изменилось, только в том, маленьком, который у каждого в сердце. Посмотри вверх, Айнур? Жив я или умру — солнце всё равно будет светить. Мы сами лепим наш мир из радости или уныния. Так давай лепить мир из радости! Давай верить, что мы — победим!

Интерлюдия

— Ну? — требовательно спросил терий Верден, даже не глядя на высокого осанистого колдуна со смоляными волосами.

Что значила вся колдовская мощь великого Шудура по сравнению с драконьим мечом?

Терию Вердену не надо пыжиться и кидать молнии. Он вытянет из ножен клинок и отрубит непокорную голову. И всё равно — чёрная она или седая.

Владение драконьим мечом тоже, конечно, род колдовства — воинского. Но оно — сильнее прыжков и ужимок тех, кто годами оттачивает свои заклинания. Вот только перевал не разрубишь…

Колдун пока ещё нужен живым, но только Эрлик знает, как он надоел!

Главный колдун Шудур видел гнев правителя. Он поморщился и пожевал губами, собираясь