– А теперь поговорим серьезно.

– О чем? – не поняла я.

– Например, о твоем отце. Ты ведь не дура и понимаешь, что его алиби гроша ломаного не стоит.

Наверное, вид у меня был довольно глупый, Берзинь досадливо покачал головой, а потом соизволил развить свою мысль.

– Твою мать видели возле офиса незадолго до ее исчезновения. Так?

– Так.

– Теперь у нас есть баба, которая очень похожа на твою мать. Она знакома с твоим отцом, и он снабжает ее деньгами.

– Что? – пробормотала я и повторила громче: – Что? Ты хочешь сказать…

– Я хочу сказать, что теперь нет никакой уверенности, что в машине возле офиса была твоя мать.

– Сволочь… – покачала я головой. – Мстишь мне за вчерашнее?

– Нет. И все еще пытаюсь помочь. Но для этого придется трезво взглянуть на вещи. Детка, я ведь предупреждал: правда часто бывает малоприятной. У твоего отца нет алиби. Возможно, он говорил правду, а возможно, нет. Это и предстоит выяснить. Ты готова?

– Не пытайся настроить меня против отца, – очень медленно произнесла я.

– Ты хочешь знать правду, но эта правда должна тебе понравиться? – усмехнулся он. – Допусти на минуту мысль о том, что эта баба играла роль твоей матери, и очень многое станет понятно.

Самое страшное, что Лео был прав. Никто ни разу не усомнился, что на тот момент, когда отец отправился на работу, мама оставалась в доме, а через пару часов приехала в офис. Телефонный звонок, которого на самом деле не было, она вдруг разворачивается и уезжает. Отец все это время провел на глазах десятка людей, которые подтвердили: в тот день он никуда не отлучался… Через четыре года его вдруг начинают шантажировать, а я то и дело натыкаюсь на свою исчезнувшую мать. Это должно заставить отца быть покладистым. Вряд ли он захочет, чтобы я знала, кто сидел за рулем маминой машины в тот день. Если отец в самом деле связан с этой женщиной, ей ничего не стоило попасть в дом, взять мамин плащ, а потом его вернуть… Но это еще не значит, что отец в чем-то виноват.

Тут до меня дошло, что последние слова я произнесла вслух. Лео согласно кивнул.

– Не значит. Хотя, может быть, наоборот. У меня только один вопрос: ты готова к этому?

– Я бы предпочла, чтобы ты не лез в это дело, – сказала я.

– Ты мне не доверяешь?

– Если мой отец окажется в безвыходном положении, тебе это только на руку.

– Дура, – буркнул он. – На сегодняшний день у тебя нет более преданного союзника.

– Я должна в это поверить?

– Лучше, если поверишь. Избавишь от лишних трудностей себя и меня.

– Поклянись, что не станешь вредить моему отцу, – сказала я.

– Да пошла ты к черту! – рявкнул он. – Ты за кого меня принимаешь? За беспринципного подонка, который пойдет на что угодно, чтобы уничтожить конкурента?

– Я боюсь ошибиться. – Вышло чересчур испуганно.

– Боишься, так никуда не лезь.

– Ты здорово запоздал с советом, – вздохнула я.

Он тоже вздохнул и привлек меня к себе.

– Представляю, как тебе тошно. Обещай хотя бы, что без меня шагу не сделаешь. Я боюсь за тебя. Очень.

– Наверное, даже слишком, – улыбнулась я, – если всю ночь в подъезде просидел.

– Надо будет, поселюсь там насовсем, – проворчал он. – Будешь по утрам, выходя на работу, через меня перешагивать.

– Лучше я буду кормить тебя сырниками и гладить рубашки.

– Пожалуй, мне повезло. Хозяйственная девчонка попалась.

– Ты еще не все знаешь.

– Не сомневаюсь.

– Мне нужно съездить в дом отца. Срочно, – без перехода произнесла я, а Лео выругался:

– Твою мать. Мы о чем сейчас говорили?

– Надо кое-что проверить. Отец уже на работе. В доме сейчас домработница, и на то время, что я там, могу поставить дом на охрану. Ты мог бы отвезти меня, а потом забрать?

– Что ты хочешь проверить?

– Обязательно расскажу. Но позже.

– Что же так не везет-то, – покачал он головой, – изо всех красоток в городе выбрать самую несговорчивую.

– Чем больше трудностей, тем больше счастья впереди.

– Это обещание? Как говорили в доброй старой Англии: «Я могу надеяться?»

– Еще бы. Твой голый торс заставил бешено биться нежное девичье сердечко.

Он убрал волосы с моего лица, а я поспешно отступила, испугавшись, что он меня поцелует, потому что, ясное дело, в этом случае мы квартиру вряд ли покинем в ближайшие часы, а мне очень нужно оказаться в доме отца.

– Верится с трудом. Подозреваю, что ты совершенно бессердечна.

– Явная клевета. Так мы едем?

– Мы знакомы-то совсем ничего, и она из меня уже веревки вьет, – хмыкнул он и направился к двери.

По дороге Лео с сомнением поглядывал на меня, а потом сказал:

– Надо выяснить, кто эта баба. Для этого придется установить слежку за твоим отцом.

– А нет другого способа найти ее?

– Может, и есть, но пока ничего толкового в голову не приходит.

– Папа будет в восторге, если узнает.

– Постараемся, чтобы не узнал.

– Прозвучало не очень уверенно. Лео, ты не будешь следить за моим отцом. Ты понял?

– Черт, – выругался он.

– Ты понял? – повторила я.

– Понял, понял… Что ж, буду ломать голову, как отыскать в полумиллионном городе бабу, о которой известно лишь одно: она похожа на твою мать. Ждешь меня в доме отца. При малейшем намеке на опасность сразу звонишь. Ты поняла? – передразнил он.

– Я на редкость сообразительна.

– Пока я вижу, что на редкость упряма.

– В женщине прекрасно все, даже ее недостатки.

Говоря Лео о том, что мне надо кое-что проверить, я не лукавила, хотя объяснять, в чем дело, не торопилась. А дело было в мамином плаще, который сначала исчез из гардеробной, а потом вновь появился.

В прошлый раз меня другие мысли одолевали, наверное, поэтому я и не придала особого значения поведению нашей домработницы. А ведь мой интерес к плащу ее здорово напугал. Теперь, вспоминая сцену в гардеробной, я в этом не сомневалась. Светлана Петровна, безусловно, что-то знала.

Сейчас она как раз в доме, вот и поговорим. Домработницу я застала в кухне.

– Здравствуйте, – громко сказала я.

Светлана Петровна улыбнулась, кивнув в ответ, но чувствовалось: мое присутствие ее скорее раздражает.

– Будешь завтракать? – спросила она.