Марк посмотрел вокруг. На тумбочке рядом с диваном стояла серебряная фоторамка с портретом пожилой женщины. Рамку он уже осмотрел — вытащил фотографию, чтобы проверить, не спрятаны ли за ней тайные послания.

— Его мать… — произнёс он задумчиво.

Он взял рамку в руки и стал рассматривать лицо женщины, которая тепло улыбалась в объектив. Может быть, она и была ключом к исходному коду Пандоры. Он спрятал фотографию в карман куртки.

Всю вторую половину дня они провели за обыском, но больше никаких зацепок не нашли.

— Думаю, продолжать бессмысленно, — решил Марк в восемь вечера. — И я проголодался.

Они пошли в маленькую пиццерию за углом. Марк заказал спагетти под острым томатным соусом. За ужином он осознал, что всего за несколько дней от его прежней жизни не осталось и следа. Он удирал от полицейских по Люнебургской пустоши и обратил в бегство насильника. Он потерял бизнес и работу, его брак висел на волоске. А сейчас у него с Лизой — ужин при свечах, как будто у них свидание. Он смотрел на неё, наблюдая, как она уплетает пиццу с тунцом, и поймал себя на мысли, что и при иных обстоятельствах с удовольствием разделил бы с ней ужин.

Она взглянула на него и спросила:

— Что? Почему ты так улыбаешься?

Марк покраснел. К счастью, в полумраке этого не было заметно.

— Я подумал, что мы — странная парочка. Спасители Интернета!

Она усмехнулась:

— Я считаю, Интернету с нами крупно повезло! Она снова стала серьёзной.

— Что будем делать дальше?

— Не знаю. Наверное, стоит продолжить поиски в окружении Райнера. Кто знает, может быть, он действительно отправил своей матери диск с кодом.

— Но в письме он обращается к «дорогой Еве»! Марк кивнул.

— Это не значит, что Ева не может быть его матерью. Как бы то ни было, поскольку мы не знаем, кто эта Ева, то лучше начать с его семьи.

— О’кей. Думаю, тебе пора домой…

Марк медлил. Домой его совсем не тянуло. Он не имел ни малейшего желания видеть Юлию.

— Я подумал, что, может быть…

Лиза внимательно на него посмотрела.

— Ну, так сказать… домой…

Она ухмыльнулась.

— Ты можешь переночевать у меня. На знакомом тебе коврике. Но смотри, не воображай лишнего!

Он посмотрел на неё серьёзным взглядом.

— Лиза, нам надо закончить это дело. А потом» Вдруг он понял, что не знает, что сказать дальше. Она кивнула. Они оплатили счёт и поехали на метро домой к Лизе.

Марк долго лежал с открытыми глазами, но не из-за неудобства своего ложа. Он прислушивался к тихому дыханию Лизы. Она позабыла о всех тревогах.

С улицы доносился шум машин. Залаяла собака. Временами он разбирал приглушенные голоса соседей. Жизнь шла привычным чередом. Никто, кроме него и Лизы, не догадывался о том, что через кабели передачи данных по Интернету расползался могучий монстр. Монстр, созданный его компанией.

Глава 49

г. Бостон, штат Массачусетс,

понедельник, 11:31

— Ты хотел поговорить со мной, — сказал Майк Аудебёрн немного обиженным тоном.

В фирме было заведено говорить начистоту. В первый раз за два года Рон попросил шефа, который был на два года моложе, о разговоре тет-а-тет. Майк сверлил его своими карими глазами.

— Тебе пришло предложение из Doc Solomon?

Рон ухмыльнулся. Вот, чего боялся Майк — что Рон будет выжимать из него прибавку к зарплате. Он так никогда не поступил бы. С одной стороны, он неплохо зарабатывал, с другой — понимал, что в целом успешная ANS экономически была нестабильна. Рыночная борьба обострилась после краха новой экономики.

— Нет, нет, небойся, — сказалониобрадовался, заметив облегчение на лице у Майка. — Меня кое-что беспокоит.

— Не переживай. В банке сказали, что в любой момент готовы увеличить нашу кредитную…

— Речь не об этом, Майк. Меня беспокоит этот червь. Ну, ты помнишь ту громадину, которая попалась в сеть и растворилась в воздухе.

— Тебя беспокоят червяки? Тогда ты занят не той работой! Тебе стоит попроситься в Greenpeace.

— Я серьёзно, Майк. Эта штука чрезвычайно опасна, я чувствую. Вот, посмотри, я провёл анализ, — он вручил Майку диаграмму. — Это — число вирусных атак на все наши ловушки. Видишь, оно растёт более-менее плавно до этого момента. И тут, за последний месяц число атак уменьшается.

— И что?

— Майк, количество циркулирующих в сети вирусов растёт из года в год.

Майк кивнул.

— Я в курсе. Поэтому я и основал эту фирму. Это — растущий рынок.

— Тогда тебе стоило бы обеспокоиться тем, что число атак падает.

Майк засмеялся.

— Рон, чувак, сколько у нас ловушек? Двенадцать? Если у нас число атак падает, это не значит, что оно падает и у других. Это же незначимая выборка.

— Возможно и незначимая, — сказал Рон. — Но ведь нет и объяснения, почему именно на наши ловушки атак становится меньше, чем на другие.

— Даже если и так, то колебания — это нормально. Ну, не знаю, может быть, пользователи стали более бдительными и теперь не открывают каждое письмо, после того, как наслушались в новостях про Mytob[38].

— Ты действительно считаешь, что юзеры стали умнее?

— А почему бы и нет? Рынки меняются, Рон. Это нормально. Всему есть свой предел. Когда-нибудь и этот рынок перестанет расти. Однако, мне кажется, что твоя кривая показывает лишь временную остановку, а не долгоиграющий тренд.

— Как бы там ни было, я уверен, что эта кривая отображает не развитие рынка.

— А что? — заинтересовался Майкл.

— Мне кажется, что в сети что-то сидит. Нечто, что выживает оттуда другие вирусы.

Майк долго смотрел на Рона.

— Твой мегачервь, — сказал он таким тоном, словно это была самая глупая идея после онлайн торговли пиявками Рон кивнул.

— Посмотри, вот, началось примерно три месяца назад. Сначала рост замедляется, затем кривая достигает пика, а потом всё круче идёт вниз. Я могу объяснить это только тем, что в сети есть нечто, что подавляет вирусы и червей.

— Зачем вирусу подавлять другие вирусы? Это же бессмыслица!

— Этот мегавирус, по всей видимости, полностью занимает вычислительную мощность. Не знаю почему. По какой-то причине он блокирует порабощённые им компьютеры для других вирусов. Он, так сказать, конкурирует с ними за жизненное пространство и выживает их из сети, подобно тому, как живые организмы, занимающие одну экологическую нишу, выживают друг друга.

— Перестань, пожалуйста! Компьютерные вирусы — не живые существа!

— Почему?

Рон заметил скепсис на лице своего начальника и понял, что вот-вот похоронит его веру в свой рассказ, но не смог остановиться.

— А