возможностями, решительно отметая в сторону сомнения. Он будет охранять тайну Пандоры и оберегать её от атак. Пандора нуждалась в нём, а он — в ней. Вместе они были непобедимы. Отсюда, из маленькой квартирки ничем не примечательного гамбургского квартала Дульсберг, он мог сдвинуть мир с его оси.

Диего задумался на минуту, какую бы следующую шутку сыграть с этим миром, который столь пренебрежительно с ним обходился. У него появилась идея, и его рот скривился в ухмылке.

«Мне нужен доступ к центральному компьютеру Нью-Йоркской фондовой биржи», — напечатал он и тут же увидел на мониторе список IP-адресов и каталогов. Пара команд — и акции нефтяных компаний рухнули в пропасть.

Ах, как жаль, что он не мог видеть выражений лиц, с которыми маклеры через несколько минут заметили на огромном табло, вместо привычных курсов акций, слова: «Диего рулит!»

Глава 51

г. Аренсбург/Шлезвиг-Гольштейн,

вторник, 11:17

— Будьте с ней осторожнее, — сказал молодой медбрат. — Смотрите, не напугайте госпожу Эрлинг. Иногда она… неприветлива.

Он постучался, однако ждать «входите» не стал, а открыл дверь в маленькую комнату со скромной обстановкой. Окно в противоположной стене выходило на маленький ухоженный сад, окружавший клинику. Потребовался весь день и множество звонков, чтобы разыскать Герду Эрлинг. Она находилась здесь, в Аренсбурге, в приюте для душевнобольных.

Госпожа Эрлинг сидела за маленьким столом перед окном и рисовала акварелью. Маленькая, щуплая женщина с длинными седыми волосами. Она не обернулась. Стены были завешаны рисунками, которые, по всей видимости, были сделаны ею: мрачные фигуры с дьявольскими мордами, в чёрных, коричневых и красных тонах.

Медбрат кашлянул.

— Госпожа Эрлинг?

Никакой реакции. Может быть, она плохо слышит? Марк хотел подойти к ней и тронуть за плечо, но медбрат его остановил.

— Госпожа Эрлинг прекрасно слышит, — сказал он.

— Она ещё не решила, стоит ли обратить на нас внимание.

Они ждали, Марк уже задумался, как долго им ещё придётся здесь простоять. Наконец, медбрат кашлянул во второй раз.

— Госпожа Эрлинг, к вам — посетители.

Женщина обернулась. С кисточки в её руке на линолеум упала чёрная клякса. Маленькие глаза на морщинистом лице смотрели из-под сведённых бровей недобро. Это была не женщина с фотографии из квартиры Райнера.

— Что вам от меня надо? — спросила она скрипучим голосом. — Кто вы такие? Вы пришли меня забрать отсюда или что?

Она навела кисточку на Марка, словно оружие. Медбрат успокаивающе замахал на неё руками.

— Это всего лишь два посетителя. Они хотят поговорить с вами немного о вашем сыне.

— О моем сыне? У меня нет сына!

Старуха отвернулась и продолжила малевать. Марк посмотрел на медбрата, а тот лишь пожал плечами.

Марк приблизился на пару шагов к матери Райнера.

— Госпожа Эрлинг, — сказал он. — Райнер мёртв. Медбрат с шумом втянул воздух. Старуха замерла.

Затем она медленно повернулась и сощурила глаза в две полоски.

— Райнер? Мёртв?

Марк кивнул. Он спрашивал себя, не допустил ли фатальную ошибку, сказав правду. Имел ли он право обрушивать на эту несчастную женщину ужасную новость? С другой стороны, на кону было многое…

Госпожа Эрлинг ухмыльнулась.

— Наконец-то!

На мгновение Марк лишился дара речи.

— Что, простите?

— Я говорю, наконец-то он умер.

Она почесала нос и посмотрела на него своим чёрным взглядом:

— Вообще-то он одержим, чтобы вы знали, — она тихонечко захихикала. — Был одержим, простите.

Но теперь демон, сидевший в нём, отправился обратно в ад!

Взгляд женщины остекленел, и Марку на мгновение показалась, что страшная новость дошла до её сознания, взятого в плен безумием, и она испытывает горе, которое известно лишь матери, потерявшей сына. Однако ухмылка не ушла с её лица.

— Он всегда был злобным. Ещё ребёнком, — сказала она. — Он никогда со мной не разговаривал. Он никогда на меня не смотрел. Я каждый раз знала, что он замышляет что-то нехорошее. Он хотел убить меня. Я пыталась выбить из него демона, но не получилось.

Вдруг слёзы выступили на её глазах.

— Не получилось… Не получилось…

Марк содрогнулся от догадки, что пришлось выстрадать Райнеру в детстве. Не удивительно, что он был таким пугливым и необщительным.

— Пойдёмте, — сказал медбрат и потянул его за руку. Марк кивнул. Он не попрощался.

— Что с ней? — спросила Лиза, когда они шли по коридору приюта.

— У неё — параноидальная шизофрения, — сказал медбрат. — Когда её сыну было восемь лет, соседи вызвали полицию, потому что услышали странный шум и крики из их квартиры. Полицейские помешали ей утопить сына в ванной. С тех пор она здесь.

— Боже мой! — сказала Лиза.

— Что случилось с Райнером? — спросил Марк.

— Они увезли его в приют. Больше ничего не знаю.

— У него не было отца? Медбрат пожал плечами.

— Если и был, то, наверное, его не смогли разыскать. Насколько мне известно, он бросил их рано. Легко понять почему.

— У Райнера был синдром Аспергера, — добавила Лиза. — Как вы думаете, это потому что мать с ним так обходилась?

Медбрат покачал головой.

— Если у него на самом деле был синдром Аспергера, то поведение матери тут ни при чём. Это — врождённое заболевание. Или лучше сказать, особая врождённая предрасположенность.

— Должно быть, он жутко страдал, — сказал Марк. Медбрат кивнул.

— Если он был «аспи», то, можно считать, ему повезло. Аутисты окружены меньшими социальными связями, чем обычные люди. Скорее всего, он воспринимал свою мать как природный катаклизм, а не как монстра, которым она является.

— Монстра? Но ведь она больна!

— Да, понятно. Я не должен подобное говорить. Но поверьте, если бы вам пришлось каждый день иметь с ней дело, то вы бы тоже возненавидели её.

— Здесь много таких пациентов, как она?

— К счастью, нет. Я бы уже давно уволился, если бы таких экземпляров здесь было два. Однако, по всей видимости, на воле живут тысячи ей подобных больных людей, просто никто их не замечает.

— Тысячи? — спросила Лиза. — Вы хотите сказать, эта форма безумия встречается довольно часто?

— Согласно оценкам, около двух процентов населения Германии страдает шизофренией. Это — полтора миллиона человек. Большинство из них безобидны, но более или менее мягкие формы паранойи встречаются широко, — медбрат вздохнул. — Если вы долго проработаете с душевнобольными, то начнёте понимать, почему мир сходит с ума. То, что мы считаем «нормальным», вам станет казаться исключением.

— Можете дать нам адрес приюта, в котором воспитывался Райнер Эрлинг? — спросил Марк, которому захотелось поменять тему.

— Пойдёмте, — сказал мужчина и отвёл их в кабинет с множеством стальных шкафов для хранения документов.

Из одного он вытащил тонкую папку и ознакомился