– К моему изумлению, миссис Шербрук подтвердила, что Кэтрин Фортескью, которая была у нее не только няней, но и компаньонкой, вместе с ней побывала на нескольких проповедях Ундото; в последний раз они посетили проповедь за день до исчезновения Кэтрин!

Деклан смотрел в лицо Эдвине, стараясь соединить все полученные ими сведения. Когда, явно ожидая более внятного ответа, она приоткрыла рот, он поднял руку, призывая ее к молчанию:

– Дай мне подумать… Это займет некоторое время.

Эдвина поджала губы и посмотрела на него исподлобья, но позволила ему подумать еще несколько секунд.

Наконец Деклан поморщился и заглянул ей в глаза:

– Во-первых, позволь рассказать, как мне удалось узнать то, что я узнал. Я начал с Диксона, не сомневаясь, что его друг, капитан Ричардс из форта, не откажется поговорить со мной и поведает все, что ему известно. По его словам, Диксон – человек порядочный, но сравнительно тихий; ему показалось, что Диксон немного скучал в форте Торнтон, потому что ему почти нечего было делать. Когда я спросил, куда Диксон ходил, Ричардс упомянул несколько баров и таверн; кроме того, он признался, что они с Диксоном однажды посетили церковь Ундото, чтобы, как он выразился, «посмотреть представление». Он сказал, что Диксон еще пару раз ходил туда потом, с другими, просто чтобы как-то развлечься, провести время. – Деклан пожал плечами. – Сначала я не нашел в его словах ничего достойного внимания. Я пошел в порт, поднялся на борт «Большого баклана» и поговорил с теми, кому я поручил разведать что можно относительно Хопкинса и Фэншоу. Они узнали, в какие таверны чаще всего заходили Хопкинс и Фэншоу. Оказалось, что морские и сухопутные офицеры ходят в разные заведения. Однако им также сказали, что сначала Хопкинс, а затем и Фэншоу расспрашивали знакомых о проповедях Ундото. Судя по всему, они оба побывали по меньшей мере на одной – а может, и на нескольких. – Он снова посмотрел на Эдвину. – И тут мне неожиданно улыбнулась удача. Биллингс тоже был на корабле – Генри поручил ему кое-что принести. Он решил вернуться вместе со мной и услышал, что мне нужно подтверждение, что Хиллсайт также посещал проповеди Ундото. Я жалел, что вряд ли об этом узнаю, поскольку Хиллсайт ни с кем не откровенничал… И тут подал голос Биллингс… – Деклан сделал паузу.

– Что же он сказал? – спросила Эдвина.

– Помнишь, когда ты ездила на проповедь, Биллингс исполнял роль твоего ливрейного лакея и телохранителя? – После того, как Эдвина кивнула, Деклан улыбнулся и продолжал: – Генри тоже там был. Ему стало любопытно, отчего все поднимают такой шум вокруг Ундото; да и я не возражал против того, что он тоже поедет. Он присматривал за тобой и за Биллингсом издали.

К его удивлению, Эдвина просто кивнула и выжидательно посмотрела на него. Он не стал тянуть:

– Генри стоял в задних рядах и познакомился с одним старым моряком – одноглазым, одноногим и очень разговорчивым; признав в Генри старого морского волка, он охотно разоткровенничался с ним. Они тут же подружились. Генри узнал, что Сэмпсон не пропускает ни одной проповеди, считая их главным здешним развлечением. Он сидит на табурете в дальнем углу зала и забавляется, наблюдая за другими европейцами, которые ходят послушать Ундото… – Помолчав, Деклан продолжал: – Хоть Сэмпсон и одноглазый, он настоящий моряк. Он наблюдателен и, что самое для нас важное, у него очень ясная, живая и цепкая память.

– Значит, после того как ты поговорил с Биллингсом, вы вместе с Генри пошли искать Сэмпсона? – предположила Эдвина.

Деклан кивнул:

– Генри знал, что Сэмпсон живет над таверной неподалеку от церкви. Мы угостили его обедом и кружкой пива, а он охотно поделился с нами всем, что знал. – Вспоминая, Деклан качал головой: – Он просто чудо! Он помнит всех – подробнейшим образом описал даже тебя. Он так играет сам с собой – узнаёт, как кого зовут, и запоминает лица. Хиллсайт выделялся в его воспоминаниях, потому что ему так и не удалось ничего про него узнать.

– Значит, Хиллсайт действительно посещал проповеди Ундото.

– Если верить Сэмпсону, трижды.

Оба замолчали. Деклан не сомневался, что думают они об одном и том же.

Через несколько минут Эдвина подтвердила его догадку. Она посмотрела ему в глаза и спросила:

– Мы собрали достаточно доказательств, которые можно предъявить Волверстоуну?

– Пока не знаю… – Он устроился в кресле поудобнее. Еще немного поразмыслив, он продолжал: – Церковь Ундото – единственное, что объединяет всех пропавших людей… – Он посмотрел на Эдвину в упор: – Дети тоже там бывают?

– Я не видела там детей, кроме служек. По-моему, вряд ли обычные уличные дети заинтересуются представлениями, которые устраивает Ундото… Так что дети, возможно, представляют отдельную группу… и их похитили в другом месте.

Деклан поморщился:

– Верно. Итак, у нас появилась зацепка. Исчезновение мужчин и молодых женщин как-то связано с Ундото. Однако у нашей версии есть серьезный недостаток. Из-за того что во Фритауне мало других развлечений, Ундото пользуется большой популярностью, и на его проповедях хотя бы один раз побывал почти каждый обитатель колонии!

– Думаешь, посещение проповедей Ундото – просто совпадение? – недоверчиво спросила Эдвина.

– Нет. – Деклан посерьезнел. – Я не думаю, что это совпадение, но заранее представляю себе возражения – особенно если наши доводы представят Холбруку… По-моему, мы должны привезти Волверстоуну и Мелвиллу настолько веские доказательства, чтобы оправдать немедленные и решительные действия… – Он снова посмотрел на нее в упор. – После всего, что мы обнаружили, мы с тобой точно знаем: здесь творится что-то неладное, с чем необходимо разобраться.

– И положить этому конец! – Эдвина энергично тряхнула головой и пытливо заглянула ему в глаза: – Нам нужно нечто большее.

Деклан кивнул, выпрямился и посмотрел на часы.

– Очень хочется побеседовать со жрицей вуду. Наверняка ей известно больше того, что она рассказала преподобному.

Эдвина соскочила с подлокотника кресла:

– Я пойду с тобой!

Деклан встал на ноги и вздохнул, но, прежде чем он успел выговорить «Нет», Эдвина едва заметно прищурилась и сказала:

– Жрица – женщина; со мной она почти наверняка будет откровеннее.

Деклан не знал, на что решиться.

– Ты сам сказал, – Эдвина направилась к двери, – нам нельзя терять ни минуты! – Она остановилась на пороге и подождала мужа, вызывающе вскинув подбородок. – Кроме того, мы ведь будем вместе. С тобой я ничего не боюсь. Вместе мы в безопасности!

Он остановился рядом с ней, прочел то, что было написано в ее глазах. Да, в конце концов, жрица – женщина; возможно, с ним она действительно будет держаться скованно. И потом, она ведь пожаловалась на Обо Ундото священнику, которого считала влиятельным человеком… Во всяком случае, она их не прогонит. Наоборот, будет им рада. Если они пойдут вместе, в посещении жрицы нет ничего опасного.