Вот уже третий месяц мы живем в съемной квартире. И оба счастливы. Ксюха вышла из больницы, и Сергей увез ее в Крым, где живут его старенькие родители. Со мной она как будто бы примирилась, но я чувствую, что прежних отношений у нас нет и вряд ли будут. Что-то сломалось. При виде моего мужа она заявила: «Роскошный кобель, но старый уже для Ладки. И вообще… военные… в нашей стране это дурной тон»! А мама, уже обожающая нового зятя, так обиделась, что рассказала мне.

– Ладошка, ну что это? Она мозгами тронулась?

– Не без того, мамочка, хотя она всегда была страшной снобкой.

– Знаешь, раньше меня это даже забавляло, а теперь стало раздражать.

– Не надо себя накручивать, мамочка!

– Понимаешь, когда она заявляла, что в Москве не умеют варить кофе, я только смеялась. Но сказать такое про Ивана… Абсурд! Это один из самых нежных и тонких людей. Да, он малообразован в каких-то областях, но удивительно восприимчив ко всему…

– Мамуля, но ведь снобы видят все в свете своих каких-то застарелых представлений. А сейчас все это у Ксюхи обострилось. Погоди, я думаю, она очухается, – утешала я маму, хотя сама в это не верила.

Лида тоже очень привязалась к моей маме. А вот свекровь словно удила закусила. Иван попытался было пригласить ее к нам на обед и познакомить с моей мамой, но та ему прямым текстом заявила: «Нет уж, сыночек, я не то что за один стол, я с ними даже срать на одном поле не сяду! Вот тебе весь мой сказ»! Лиду она тоже видеть не желала. Та было привезла к ней Анечку, но бабушка сказала: «Приму, только если поклянешься не видаться с этой отцовой шлюхой»! Лида обиделась, разрыдалась и примчалась к нам.

– Лада, скажи, что это? – рыдала она. – Что ты ей сделала?

– Я? Я отобрала у нее главное сокровище ее жизни, сыночка Ванечку.

– Но она же сначала обрадовалась тебе…

– Со всей дури, – улыбнулась я.

– То есть?

– Да ведь у нас с твоим отцом все как-то сразу, со всей дури. Ночку переночевали, и он уже объявил меня женой, потащил знакомить с мамой, тоже со всей дури. Она и опомниться не успела. И, как мне показалось, приняла меня вполне душевно. А потом Надежда Мартыновна поразмыслила, с подружками покалякала, все меня осудили, видимо, а тут еще и ты сбежала… А кто виноват? Ясное дело, Лада! Но я все же дам тебе совет. Ты ей хотя бы звони, спрашивай, что ей надо, как здоровье, все-таки старуха. Я и папе тоже внушаю. А то он, понимаешь ли, решил посылать ей деньги с водителем. Неправильно это. Пусть хоть на пять минут, но сам заходит. А меня от этого не убудет.

– Ладочка, знаешь, как мне важно, что ты у меня есть. Ты такая умная, все понимаешь.

И еще мы здорово сдружились с Марусей, чему наши мужья несказанно радовались.

Однажды на работе я совершенно случайно подслушала разговор Юльки с одной девушкой из бухгалтерии. Девушка спросила:

– Юль, ты видала, какой вчера на Гудилиной костюмчик был? Зашибись!

– Да ну, я вообще стараюсь на нее не смотреть!

– Почему? – удивилась девушка.

– Ненавижу! Я, Валька, никогда еще никого так не ненавидела!

– Господи, почему? У нас о ней вообще-то хорошо отзываются. Что она тебе сделала?

– Понимаешь, она как пришла… Мне показалось, она меня насквозь видит, я перед ней как будто голая…

– Так ей по штату положено насквозь видеть. А тебе что, есть что скрывать?

– А ты думала?

– И что же это?

– Ну, ты же знаешь…

– Что ты с Яншиным спишь? Так про это все на фирме знают. Или еще что-то есть?

– Да нет. Просто не люблю!

– «Просто не люблю» – это одно, а «люто ненавижу» – это другое! Или она с Яншиным тоже спит?

– Не засекла! Но она на него влияние имеет!

– Ну, если он тебя не бросил, значит, не такое уж большое влияние. А кстати, ты ее мужа видала?

– Ну, видала. И что?

– Говорят, красавец!

– Да ну… старый уже. Стоп, Валька! Вот говорю тебе… Я не я буду, если Гудилина скоро отсюда не уйдет!

– Зачем тебе?

– Хочу!

– Ты чего задумала?

– Неважно!

В голосе Юльки слышались ликующие нотки. А я, приехав домой, передала этот разговор генералу.

– Так что, Ваня, готовься, скоро тебе начнут поступать сведения о том, что я сплю с Яншиным, а так как ты у меня мужичок ревнивый и чересчур горячий, то я заранее тебя предупреждаю – это выдумки секретутки!

– Скажи, а ты…

– Ваня!

– Ну все, все!

– Ванечка, я хочу объяснить тебе одну штуку. Ты знаешь, почему женщины изменяют своим мужьям?

– Почему?

– Причин бывает много, но чаще всего от неудовлетворенности, сексуальной, моральной… и даже материальной. У меня с этим все в порядке.

– Вот ты сказала – сексуальной, моральной и материальной…

– Да. Именно.

– Ну, сексуальной и материальной более или менее понятно. А вот моральной? Что имеется в виду?

– Ну, если мужчина не любит женщину, не говорит ей хороших слов, женщинам это страшно важно, не уважает ее, не считается с ней…

– Понятно. Но у нас, по-моему, с этим нет проблем? А материально… я же не богатый…

– Но ты и не бедный, кроме того, я тоже зарабатываю, и вообще для меня это не главное.

– И сексуально тоже?

– Вань, побойся Бога! Я из-под тебя еле живая выползаю…

Мой генерал покраснел. С ума сойти!

– Так что спать с Яншиным мне нет ни малейшего резона, заруби себе это на носу, Ванечка!

И действительно, через несколько дней мой прогноз оправдался. Но я даже отдаленно не могла себе представить, в какой форме будет этот донос!

Как-то вечером мы ужинали втроем – к нам приехала мама. Они с Иваном весело болтали.

– Евгения Петровна, вот вы меня по стольким позициям просвещаете, я вам страшно благодарен и чувствую себя обязанным как-то вам ответить…

– Ответить? Не понимаю!

– Ну, как бы это объяснить… Вы вот открыли для меня оперу. Я и в страшном сне не мог подумать, что смогу целый вечер слушать оперу, а ведь смог и даже ловлю жуткий кайф. И вот я решил вас приобщить к совершенно другому кайфу! Я взял билеты на воскресенье… на хоккей! Поверьте, это тоже кайф!

– Ванечка, дорогой вы мой! Я к этому кайф приобщилась еще в ранней юности!

– Быть не может! Вы никогда не говорили…

– Знаете, какая я была болельщица!

– И за кого же вы болели?