– Как ты? – прозвучал обычный обмен приветствиями, который случался по нескольку раз в день.

Я неоднократно пыталась выяснить, успел ЗС–11 смотаться на старый спутник и сбросить анти–магму, или ее захватил напавший на звездолет враг, но Одиннадцатый неизменно затыкал меня, пока я не поняла, что тема для разговора запретная.

– Мне страшно, – я одновременно с разговором по зумкому складывала вещи в сумку. – Чувствую, что что–то назревает. И прорвет совсем скоро. Не знаю, как другие, но я заметила, что местное население под разными предлогами удаляется в город, а число Стражей увеличивается. Словно здесь становится опасно находиться. Вчера на месте моей подружки Расы за административной стойкой появился незнакомый мужчина. В гражданской одежде, но с военной выправкой.

– Меры предосторожности, – Одиннадцатый отвечал неохотно. Словно утешение – не его конек, и он вынужден подыскивать слова.

– Скажи, ты знаешь, как защищается город в случае нападения? – я попыталась разговорить кибернета. – Наверное, у них что–то предусмотрено для обеспечения безопасности семей военнослужащих?

– Да, конечно. В моей памяти хранится история развития военного спутника ХХ512.

Одиннадцатый надолго замолчал.

– И? Не заставляй меня вытаскивать из тебя информацию клещами.

– Прости, я сейчас был немного занят. В отличие от тебя, я продолжаю работать. Я подслушиваю, что говорят на орбите.

– Так что там относительно защиты города?

– Ты, наверное, обратила внимание, что площадь с фонтаном – это центр достаточно большого круга?

– Да, я даже прогулялась по второй улочке с ее лавками и точками быстрого питания.

– Так вот, образно выражаясь, город – это котелок, а купол его крышка.

– Мне и без твоих пояснений понятно его устройство, – я бережно свернула платье. На дне сумки уже лежали туфли, нижнее белье, брючки с майкой и джинсовая куртка. – Купол, насколько я знаю, защищает людей от внешней среды. Под ним можно обходиться без кислородного шлема.

– А известно ли тебе, что этот котелок легко уходит под землю, а крышка превращается в бетонную толстенную плиту? Если посмотреть с высоты птичьего полета…

– Птицы за пределами купола не водятся, – я протерла шлем. Серая липучая пыль проникала даже в кондиционируемые помещения. Она стала определяющим фактором в решении подниматься на борт космического лайнера в нано–скафандре, а не в платье. Пусть я буду выделяться среди пассажиров, но здоровье дороже. Не хочу глотать пыль.

– В общем, в скрывшийся город враг не только не проникнет, но, скорее всего, и не отыщет его, – Одиннадцатый поторопился закончить разъяснения. – Хоть бомбу сбрасывай, вреда не принесешь.

– А мой отель? Он тоже спрячется? Нет? Что и требовалось доказать: грядет нечто страшное, – я растянула в руках шорты, прихваченные со звездолета. Нашла малюсенькую дырочку и тут же отбросила их в сторону. Сумка и так толком не закрывается, чтобы я брала с собой всякое дранье.

– Перестань молоть чепуху.

– Все местные еще вчера сбежали, так как были предупреждены. Приготовься, Одиннадцатый. Здесь будет жарко. Тебе придется меня спасать. Иначе Матвей оторвет тебе голову.

– У меня нет головы.

– Тогда вырвет сердце.

– Тебе не кажется, что пора прекратить трепаться и поторопиться на выход? Не думай, что звездолет будет ждать тебя на космодроме. Он торчит на орбите. Корабль слишком большой для местных взлетных полос. Поэтому подадут несколько челноков, чтобы доставить пассажиров на борт. Смотри не останься. Но и в первую волну не лезь. Еще выдавят кишки. Ты же у нас слабый человечек, а не кибернет.

Отомстил–таки.

– Мы еще увидимся? – я повесила шлем на локоть, во вторую руку взяла сумку.

– А как же! Я же хотел показать тебе свое сердце, чтобы ты полюбила меня совсем как Вея.

– Я уже люблю, – я поднесла к губам и поцеловала крошечный зумком. С той стороны заурчали, словно я почесала между ушками кота. Какие таланты.

В холле творились толчея и суматоха. Дети орали. Я думала, придется выходить на улицу, но нет, к заднему выходу подали рукав–гармошку, через который заполнялся очередной челнок.

– Первые два уже взлетели, – сообщила мне женщина, стоящая впереди. – Всего челнока три. Думаю, мы все в последний не поместимся.

– Значит, первые два вернутся за нами, – я была уверена, что нас не бросят. Иначе Матвей здесь все разнесет.

– Еще двенадцать человек, – скомандовал член экипажа звездолета, пропускающий пассажиров в рукав. Контролер считывал информацию специальным устройством с зумкома, протягиваемого ему пассажиром. Настоящим зумкомом я обзавестись не успела, да и не было смысла, имея мини, поэтому пришлось обратиться к администрации отеля, чтобы те распечатали мой билет на пластике.

Я вытащила его из сумки заранее, но из–за долгого ожидания и примешавшегося к нему волнения, заберут нас всех или оставят, руки вспотели, и я обронила карточку. Люди, услышав, что осталось всего двенадцать мест, рванули вперед как раз в тот момент, когда я наклонилась за билетом. Меня затоптали бы, если бы не чьи–то сильные руки, которые не только не позволили упасть, но и ловко подцепили карточку.

– Большое спасибо за помощь, – перехватывая шлем, который так и норовил соскользнуть с локтя, я неловко развернулась к спасителю. Хотела сказать ему, что руки с моей талии уже можно убрать, я твердо держусь на ногах. Но только открыла рот, как ко мне пришло осознание, КОГО я вижу. Я задохнулась от нахлынувших чувств. – Ты?!

На меня смотрел Вей. Я тут же бросила на пол мешающиеся сумку и шлем и повисла у него на шее. Плакала от счастья, целовала любимое лицо и не давала произнести ни слова.

– Ты удушишь меня, – с улыбкой произнес кибернет, неузнаваемый в цивильной одежде. Серый костюм, отутюженные стрелки на брюках, белоснежная рубашка и галстук. Он готовился ко встрече со мной.

– Я думала, тебе оторвали голову. Одиннадцатый обманул меня.

Мы не обращали внимания на людей, которые, волнуясь, что не хватит мест, толкались у выхода, и никому из них не было дела до нас.

– Ох уж этот Одиннадцатый, – Вей не мог насмотреться на меня, а я на него. Мы, можно сказать,