Однако юные сердца исцеляются с легкостью, недоступной взрослым.

– Тогда в путь? – осторожно спросил Оливер. – Но нам придется спешить. В Итакдалии никогда не бывает лишнего времени.

В глазах мальчика читался страх – и все вопросы, которые он не решился произнести вслух. Он боится, что она снова его бросит, поняла Алиса.

Стоило девочке кивнуть, как на лице Оливера расплылась широкая улыбка, а плечи распрямились от облегчения.

– И куда мы пойдем? – спросила Алиса. – Чтобы починить мне руку?

Оливер вздрогнул, и девочка подумала, что он ее жалеет. Но дело было не совсем в жалости. Точнее, совсем не в жалости – потому что чувства Оливера к Алисе больше не исчерпывались таким простым переживанием. С момента их встречи сердце мальчика увеличилось минимум вдесятеро, и последние несколько часов едва его не сломили. Алиса пострадала; Оливер знал, что это произошло по его вине – из-за его собственного эгоизма и глупости, – и не был уверен, что когда-нибудь сможет себя простить.

– Честно говоря, не знаю, – ответил он, усердно разглядывая темную стену деревьев. – Но это временно, потому что наши мозги по-прежнему при нас, а значит, мы очень скоро все выясним.

Алиса кивнула.

На языке у нее вертелось не меньше тысячи вопросов и соображений, но она предпочла их проглотить. Прямо сейчас ей было важнее заключить мир с Оливером, который, как она надеялась, наконец принесет ее душе покой.

Мальчик опустился перед ней на колени и неуверенно улыбнулся. Ветер трепал его тунику, зажав подол призрачными пальцами, и прежде чем Оливер закрыл глаза, по смуглой щеке скатилась одна-единственная слезинка.

– Алиса, я так виноват, – прошептал он. – Прости меня, пожалуйста.

И поскольку Алиса наполовину, если не на две трети, состояла из сердца, она немедленно его простила – при условии, что он тоже ее простит. Дело уладилось быстро.

Затем Оливер взял ее единственную руку в свои ладони, прижал к груди – и они оба провалились сквозь землю.

* * *

Стоило Алисе вновь открыть глаза, как на нее обрушился нестерпимый жар знакомого солнца. Девочка невольно отшатнулась, и Оливер, который теперь внимательно следил за ее состоянием, неверно истолковал этот жест.

– Прошу прощения, – сказал он виновато. – От аварийных выходов вечно одни проблемы.

– Аварийных выходов? – не поняла Алиса.

Оливер кивнул.

– Если тебе нужно быстро добраться до соседней деревни, можно воспользоваться аварийным выходом. Правда, дорога не из приятных. – И он рассмеялся. – Однажды меня выбросило прямиком в кучу дохлых овец. Я потом целый месяц отплевывался от шерсти. Честное слово, выкашливал целые комья…

– Оливер, нам надо убираться. Сейчас же.

Грязь у них под ногами трещала и плавилась. Алиса почти видела, как вздуваются волдыри на коже земли.

– Это сюда меня притащил лисенок. Где-то рядом вход в бумажную деревню. Я уверена.

Оливер окаменел, забыв, о чем рассказывал. К счастью, его оцепенение длилось всего пару секунд. Затем он схватил Алису за руку и бросился прочь – но не успел пробежать и нескольких метров, как неведомая сила толкнула его в спину. Алиса в панике закричала, пытаясь помочь ему подняться, но через мгновение упала и сама. Девочка вскинула голову, сердито отплевываясь от грязи, и тут же почувствовала, как ее куда-то тащат за подол юбки.

Алиса кричала, извивалась и брыкалась до тех пор, пока не выбилась из сил, но наконец страх парализовал и ее.

Бумажный лис вернулся и на этот раз привел с собой друзей.

* * *

Бумажные лисы загнали их в угол. Трое из четверых были сделаны из вполне привычного (читай: скучного) оттенка коричневой бумаги; они-то и не позволяли Оливеру подняться. Единственный лис, сложенный из ярко-медного листа, стоял прямо перед распластанной в грязи Алисой. Это был ее лисенок. Тот, который привел ее сюда в прошлый раз.

– Алиса! – заорал Оливер. Она слышала, как он борется с лисами. – Алиса, ты…

Внезапно его крики сменились полузадушенным бульканьем. Оглянувшись, Алиса увидела, что один из зверьков засунул ему свой хвост в рот вместо кляпа.

Сердце девочки пустилось вскачь. Воздух дрожал от марева; по спине у Алисы струился пот. Лис смотрел на нее, не отрываясь, и ей стоило немалых усилий просто сохранять спокойствие. Алиса чувствовала, что должна что-то сказать, но не знала, как и с чего начать. В конце концов, это была бумажная лиса, а Алиса не слышала, чтобы животные могли разговаривать даже благодаря магии.

И все же она попыталась.

– Чего ты от меня хочешь? – наудачу спросила она.

Лис смотрел на нее всего мгновение, прежде чем яростно атаковать нижний карман юбки.

– Что такое? – Алиса кое-как уселась, и лис отступил на пару шагов назад. Девочка единственной рукой расстегнула карманы и выложила на землю все их содержимое: четыре туристических буклета, черную карточку и белую линейку. Алиса указала на них лису.

– Что? Чего ты хочешь?

Лис схватил зубами один из буклетов, склонил голову и издал странное поскуливание. Алиса догадалась, что подсказка кроется в этой брошюре. Девочка по-прежнему ничего не понимала, но хотя бы испытывала облегчение, что сейчас ее жизни не грозит непосредственная опасность. Она выдернула буклет из лисьих зубов и прочла надпись на обложке:

РАЗГОВОРНИК ИТАКДАЛИИ

Как понимать языки, на которых вы не говорите

Алиса с шумом втянула воздух, переводя взгляд с лиса на буклет и обратно. Сердце девочки едва не выпрыгивало из груди – но на этот раз не от страха. Она была в восхищении. Алиса развернула буклет с жадностью, которая просто не оставила места тревогам, – но ее нетерпение вскоре сменилось разочарованием.

Все страницы брошюры были чистыми.

Девочка повесила голову. Наверное, лис (или Тед?) ошибся. Или же подвели наборщики. Кто бы ни был повинен в постигшем ее огорчении, любоваться на чистый лист и дальше было глупо. Алиса потянулась к буклету, чтобы снова его свернуть, как вдруг услышала над ухом приятный тихий голос:

– Не закрывайте, пожалуйста.

Алиса застыла.

– Посмотрите на меня, мисс Квинсмедоу.

На секунду Алисе показалось, будто она сошла с ума; но поверь мне на слово, дорогой читатель, – шестеренки у нее в мозгу еще никогда не вращались с такой скоростью и слаженностью. Да, к ней действительно обращался говорящий лис, и…

Вы позволите мне ремарку? Признаться, я искренне не понимаю причину ее удивления. Разумеется, лисы, как и большинство животных (бумажных или нет), умеют говорить. И если мы не прикладываем достаточно усилий к тому, чтобы их понять, это целиком и полностью наша вина.